Владимир Гриньков - Я – телохранитель. Забыть убийство

Здесь было всего несколько дверей, но за которой из них искать Потёмкина, Китайгородцев не знал. Он шёл по коридору, пока не услышал голоса. За дверью, обитой дерматином, из-под которого лезли клочья ваты, кто-то был. Китайгородцев вежливо постучал. Рука тонула в мягкой обивке двери. Но там, в комнате, услышали. И сразу звуки стихли. Китайгородцев постучал снова, никто не отозвался. Тогда он решился приоткрыть дверь. Сразу за дверью обнаружился чернявый парень. Впечатление было такое, будто он подслушивал.

— Здравствуйте, — сказал Китайгородцев. — Могу я увидеть Иосифа Потёмкина?

Парень перекрывал ему обзор, но Китайгородцев увидел за его плечом Потёмкина — тот стоял у противоположной стены — и ещё тут был один человек, этот в сторону Китайгородцева даже не посмотрел.

— Нельзя увидеть! — ответил чернявый недружелюбно и, как показалось Китайгородцеву, капризно.

Он сделал движение, чтобы закрыть дверь.

— Извините, — пробормотал Китайгородцев.

Уже готов был отступить. Но вдруг Потёмкин сделал шаг к нему.

— Что вы хотели, молодой человек?

Тот, второй, который был в комнате, попытался удержать Потёмкина, но Потёмкин вырвался. Чернявый запоздало захлопнул дверь перед Китайгородцевым. Было слышно, как там, в комнате, случился какой-то шум. Очень похоже на потасовку. Китайгородцев рванул дверь на себя. Чернявый резко обернулся.

— Тебе же сказали! — произнес он все тем же капризным тоном.

Его напарник удерживал Потёмкина.

— Пусти! — потребовал Потёмкин.

Не тут-то было.

— Вали отсюда! — посоветовал Китайгородцеву чернявый. — Не до тебя!

Он сделал попытку толкнуть Китайгородцева. Этот парень с инвалидной тростью не представлялся ему достойным противником. Но Китайгородцев его руку перехватил. Рефлекторно. Само собой получилось. Чернявый рванулся, чтобы сбить противника с ног.

— Молодой человек! — взмолился Потёмкин.

Кажется, он обращался к Китайгородцеву.

Удерживающий Потёмкина парень ударил гипнотизёра, уже не таясь.

Чернявый махал руками, пытаясь дотянуться до лица Китайгородцева.

Китайгородцев положил его двумя ударами, орудуя инвалидной тростью: первый, подсекающий удар — по ногам, второй, нейтрализующий — по почкам. Чернявый взвыл. Его напарник, оставив Потёмкина, бросился на Китайгородцева разъярённым быком — очень похоже было, даже глаза у него, кажется, налились по-бычьи кровью. По этим глазам Китайгородцев и ударил палкой. Со всей силы, наотмашь, так что красные брызги полетели. Противник Китайгородцева опрокинулся навзничь. Не боец.

Прибежала билетёрша. Запричитала.

— Только не надо милиции, я вас умоляю! — попросил Потёмкин.

ТЕЛОХРАНИТЕЛЬ КИТАЙГОРОДЦЕВ:

Сколько их? Кто такие? Потёмкин может знать.

— Есть ещё?

— А?

Не соображает. В шоке.

— Кроме этих двоих — кто ещё? С ними кто-то был?

— Не знаю.

Он был на сцене. Он мог не знать. Кто мог видеть? Билетёрша?

— Кто они? Местные?

— Нет. Я их не знаю. На машине приехали.

— Где машина?!

— Там, у входа.

Машина — это плохо. В машине ещё кто-то может быть.

— Здесь другой выход есть?

— Всё закрыто.

— А ключи?

— У завклуба.

Через окно. Первый этаж. Невысоко. Артиста надо выводить. Покалечат, когда очухаются.

Окно было закрыто на два шпингалета. Первый открылся без труда, второй был залит краской и не поддавался. Китайгородцев сломал его и распахнул окно.

Сначала выпроводил Потёмкина, буквально вытолкал его, потом выбрался сам. Вызванный по мобильнику Иван уже ждал их, сидя в ржавой «Ниве». Китайгородцев распахнул перед Потёмкиным дверцу машины:

— Прошу!

По городу они проехали без проблем, но на загородном шоссе их нагнала чёрная «Ауди» с тонированными стеклами. Китайгородцев заподозрил неладное, когда эта машина стремительно приблизилась и повисла у них на хвосте, а в следующеё мгновение Потёмкин тоже увидел «Ауди» и всполошился:

— Это они!

— Машина вам знакома? — уточнил Китайгородцев.

— Да!

Китайгородцев пожалел о том, что не он сейчас за рулем.

— Не давай им обгонять! — приказал он Ивану. — И быстрее! Быстрее!

Не то чтобы он надеялся на «Ниве» от «Ауди» оторваться, но на большой скорости водитель «Ауди» будет осторожничать и уверенности в нём поубавится.

— Кто они? — спросил у Потёмкина Китайгородцев.

— Подонки! — скривил губы тот.

— Криминал? Бандиты?

— Да.

— Оружие у них какое?

— Ножи я видел.

— А огнестрельное? Может, пистолеты?

— Насчет этого — не в курсе.

— Будем уходить! — принял решение Китайгородцев. — Сейчас поля начнутся, ищи грунтовку и сворачивай, — велел Ивану. — И по грязищи, по грязи — чтобы они на брюхо сели!

Километра через полтора они съехали на раскисшую дорогу без покрытия. Здесь были заполненные грязью колеи, и сунувшаяся следом в горячке погони «Ауди» почти сразу завязла, даже сотни метров не преодолев.

Было видно, как из «Ауди» выскочили трое.

— Быстрее! — торопил Китайгородцев. — Гони! Гони!

«Нива» глиссером неслась по грязи, отбрасывая комья далеко назад.

Поднялись на взгорок. Впереди внизу была деревня.

— Туда! — показал рукой Китайгородцев.

Там должен быть асфальт. Там они уже точно не посадят машину на брюхо.

— Кто они такие? — спросил Китайгородцев.

— Жалкие, ничтожные люди! — ответил Потёмкин.

Китайгородцев засмеялся, не сумев сдержаться.

— Что тут смешного? — сердито спросил Потёмкин.

— Извините. Просто я вспомнил «Золотого телёнка».

— Какого телёнка? — нахмурился собеседник.

— Книга «Золотой телёнок». Ильф и Петров.

— Не читал, — поджал губы Потёмкин.

Они сидели в салоне «Нивы» у маленького, похожего на сарай, здания железнодорожной станции, и до прихода электрички на Москву оставалась четверть часа.

— Вы там живёте? — спросил Потёмкин. — В том городе, где я давал сеанс?

— Нет. Я на отдыхе, — ответил Китайгородцев и выразительно продемонстрировал инвалидную трость. — Восстанавливаюсь.

— А сами, в таком случае, откуда?

— Я москвич.

— Где работаете?

— Я телохранитель.

— О! — заинтересовался Потёмкин. — Настоящий?

— А что — бывают не настоящие?

— Я как-то никогда об этом не задумывался. Так у вас не перелом?

— Простите, не понял.

— Нога, — сказал Потёмкин. — Я думал, это перелом у вас. А на самом деле это как-то связано с работой?

— Да, с работой.

— То-то я вижу, вы так ловко их! Прямо, как в кино.

— В кино выглядит красивше, — усмехнулся Китайгородцев.

— Вы правы. А здесь был только страх, — признался Потёмкин. — Я испугался.

— Можно я задам вам несколько вопросов?