Валерий Ковалев - Иловайский капкан

— Хорошо устроились, фашисты, — отшвырнул носком берца валяющуюся на бетонном крошеве камуфляжную куртку с нашивками «Азов» и паучьей свастикой Серега.

— Лучше всех устроились вон те, — кивнул чумазым лицом в сторону могилы карателей Генка. Пленные закопали все тела, и теперь два бойца гнали бандеровцев вниз для передачи в контрразведку.

Спустя час прибыло подкрепление, состоявшее из батареи гаубиц с расчетами; на курган доставили воду и продукты, бойцы подкрепились чем бог послал, и вскоре высота огласилась храпом сильно уставших мужиков. Не спали лишь часовые у пулеметов, вглядываясь в степь и слушая непрекращающийся гул за горизонтом.

Рано утром, выкопав братскую могилу в каменистом грунте, предали земле своих, дали вверх расколовший тишину залп и с минуту помолчали. Погибших товарищей было больше взвода…

— По местам! — надел первым каску старший из командиров, и все направились на позиции. День обещал быть жарким.

Спустя время в степных просторах снова загромыхало, а по рации из штаба пришел приказ: не допустить передвижение вражеской живой силы и техники в сторону попавшей в окружение украинской группировки. Она уже варилась в котле, о котором говорилось накануне штурма. В окружении оказались пять аэромобильных и механизированных бригад, полк спецназа и сводный погранотряд, а также карательные батальоны «Азов» и «Шахтерск».

Уже на следующее утро к окруженной украинской группировке со стороны Мариуполя попыталась прорваться механизированная колонна, состоявшая из десятка БМП и нескольких «Уралов» с солдатами, попавшая в поле зрения укрепившейся на Саур-Могиле штурмовой группы. Ее корректировщики тут же дали целеуказания гаубичным расчетам, и по ней был нанесен огневой удар при поддержке танковых орудий. В одном из трофейных Т-64, дергавшемся после каждого залпа, умело управлялись Соболев с Ионашем и Свергун, а из второго вели стрельбу ополченцы из бывших артиллеристов.

Спустя несколько недель котел приказал долго жить — украинская армия потерпела сокрушительное поражение. Более трех тысяч оккупантов приняли в донецких степях смерть, часть, перейдя границу, попросила убежища у России, а остатки сдались в плен. Благо там не расстреливали, как они сами.

Армия же ополченцев стала еще более грозной силой, захватив восемнадцать единиц РСЗО «Град», зенитно-ракетные комплексы «Оса», пятнадцать танков, а также множество другой техники и оружия с боеприпасами.

Шоколадный президент Порошенко в Киеве глотал валидол, в Раде прекратились драки, и она впала в прострацию, Турчинову с Яценюком и Парубием стала грезиться виселица.

Побывав под Славянском и набравшись «боевого опыта», Деркач вскоре был отозван руководством «Правого сектора» в Киев. К тому времени его соратник Парубий стал секретарем Совета национальной безопасности и продвигал идею создания в войсках чего-то вроде политорганов. Они должны были поднимать боевой дух армии, вбивать в голову солдат национальную идею исключительности украинской расы, непримиримость к недочеловекам в Донбассе, а еще взаимодействовать с СБУ в проводимых той негласных операциях.

Для начала старший партиец организовал награждение Деркача орденом «За заслуги», врученным тому самим Порошенко, в числе других «гэроив», а затем на торжественном банкете, организованном по этому случаю, предложил однопартийцу отдохнуть неделю, а потом снова отправиться в зону ΑΤΟ его личным порученцем.

— Будэшь там наглядать за вийськовым командуванням и доносыты мэни. А то воно багато брэшэ. СНБО* повынэн знаты всэ точно.

— А як жэ СБУ? — спросил Деркач. — У смысли, Налывайчэнко?

— То повный крэтын. Його люды навить фалыпивкы зробыть нэ можуть. Так шо, згодэн?

— Эгэ ж. А яки у мэнэ будуть повноважэння?

— Сами широки. Вид мого ымэни посещать любую часть и пэрэвирять командування, як воно выконуе наказы. А потим доносыть у Совет, для прыняття ришення. До рэчи, вийськова СБУ будэ у тэбэ на пидхвати.

Столь широкие полномочия открывали новые горизонты, и Деркач сразу же этим воспользовался, обратившись к соратнику по борьбе с просьбой.

— Панэ Андрий, — возбужденно засопел носом. — А чи нэ можна мэни у власнисть сэло пид Славянськом?

— Всэ у наший влади, — рассмеялся Парубий. — Знищемо сэпаратыстив и воно твое, разом з усима мэшканцямы. До рэчи, зараз можэш пидибраты соби тут квартыру. У моему сэкрэтариати е спысок вильных.

— А дэ их хазяйва?

— Одных мы розстрилялы, другых посадылы, — заговорщически подмигнул секретарь. — Цэ житло для гэроив, такых як я и ты. Так шо завтра йидь и выбырай. Будьмо! — закончил он, подняв бокал с шампанским.

Деркач не преминул воспользоваться этим и на следующий день присмотрел себе отличную квартиру недалеко от центра. В ней раньше проживал российский шпион из журналистов, получивший за это пять лет.

Спустя неделю, которую орденоносец провел с толком, он прибыл военным эшелоном в Харьков в составе пополнения бригады нацгвардии «Киевская Русь», сильно потрепанной под Дебальцево. Всю дорогу он пропьянствовал в командирском купе с начальством. Из Харькова Деркач направился под Иловайск, где каратели готовились к штурму города. В начале августа героические батальоны «Донбасс» и «Азов» уже пытались взять Иловайск, но, получив достойный отпор, с позором отступили. По этому поводу комбат «Донбасса» некий Семенченко, в прошлом неудавшийся актер и по виду дегенерат, разразился на своей странице в Интернете пораженческой статьей, по принципу «плохому танцору яйца мешают». Да еще стал хулить высшую власть. Мы, мол, бьемся за свободу, а высшее руководство страны только болтает. Именно с боевым духом этого батальона и предстояло разобраться Деркачу.

На место он приехал в душный полдень, вместе с двумя эсбэушниками из штаба группировки.

Расквартированный в полуразрушенном селе батальон напоминал цыганский табор. Там и сям, загнанные в поломанные сады, стояли несколько БМП, военные «Уралы» и гражданские внедорожники, меж которых и оставшихся хат слонялись похожие на бандитов вооруженные люди в камуфляже.

— Дэ тут у вас штаб? — поинтересовался Деркач на въезде в село у двух сонных караульных на блокпосту, лениво игравших в карты.

— А ты хто такый? — встал с патронного ящика старший, с нашивками десятника*, вразвалку подойдя к джипу.

— Я прэдставнык СНБО вид Парубия, — надул щеки Деркач, предъявив стражу удостоверение. — А зи мною охвицэры СБУ.

Сидевшие сзади тоже предъявили документы.

— Он у тий хати, — скользнув глазами по документам, показал десятник рукой в сторону почти целого каменного здания с проломленной крышей, в сотне метров от поста.