Станислав Иродов - Мангуп

Шли по улицам древнего Города. Прохожие останавливались и с любопытством смотрели на процессию. Александр узнавал лица греков, армян, евреев… Десятки наций, народов и народностей стали теперь новыми жителями опустевшего Города. Некоторые уцелели после его падения, но большинство были привезены турками для заселения в пустующие дома проданных в рабство и убитых граждан Ромейской империи.

Через ворота пленника вывели на площадь перед Изразцовым павильоном. Александр увидел балкон с балюстрадой, сидевшего в высоком кресле падишаха. Рядом с ним находился только Главный Чёрный Евнух. Свита султана располагалась внизу возле входа в запретный для всех Харем: Великий Визирь, визири, кадиаскер, руководивший судами и образованием, каймакам – стамбульский градоначальник, дефтердар – управляющий казной, стольники и ключники, постельничие и сокольничие, стремянные и егеря, главный придворный астролог, хранители шубы и чалмы, стражи любимого соловья и попугая, главный собачник и главный конюх, доктора и знахари, шейхи, имамы и придворный муэдзин. Перед фронтоном павильона растянулись лентой янычары – личная стража султана под командованием янычарского аги. Александр удивился тому, что все лица, и не только янычар, но и самого Мехмеда, всей его свиты, были не восточного, а европейского типа. Европейцы правили этой могущественной империей, разрушающей Европу.

На балконе несколько в стороне от султана находилась группа женщин. Их лица были закрыты.

Александра вывели на середину площади. Султан поднял руку, и тут же прекратились разговоры, все замерли.

– Князь Александр, сын Олубея, бывший Владетель княжества Феодоро и Поморья, готов ли ты принять Бога нашего Аллаха, пророка нашего Мухаммеда и веру нашу, Ислам? Пусть услышат все о выборе твоём, ибо твой выбор – это не только твоя судьба, но и судьба твоего народа, твоей семьи.

– Я сделал свой выбор, Султан. Мой выбор – смерть! – ответил Александр, не задумываясь, тихим, но хорошо слышным голосом.

– Подумай ещё раз, пока не стало поздно. Здесь стоит твоя жена с ребёнком и твоя мать. Подумай, что будет с ними, если ты ошибёшься.

– Моя семья – это моя личная боль. Преодолеть её можно только смертью. Отречение от веры предков сделает имя моё символом предательства. Пройдут века, тысячелетия, но не забудется ничто: ни верность, ни измена. Умираем ли мы навсегда, или возродимся на Земле вновь, ждёт ли нас загробная жизнь, или только вечный тлен и вечное забвение – это не меняет ничего в сознании живущих: предатель будет проклят, а герой будет восславлен в веках. Для меня добрая память людская дороже жизни.

– Ты меня убедил. Пусть будет по-твоему! Умри так, как умирают особы королевской крови: без её пролития!

Султан махнул рукой, и двое стражников накинули на шею Александру шёлковую петлю. Но в тот момент, когда они собирались натянуть её, Александр выкинул руки в стороны, схватил палачей за одежды, и изо всей силы ударил их друг об друга головами. Оба палача потеряли сознание, их тюрбаны покатились по земле, словно отрубленные головы, а князь ещё раз ударил их друг об друга, размозжив черепные коробки. Потом отбросил трупы в стороны и выпрямился, гремя цепями на ногах.

– Зачем ты убил моих рабов, князь?– спросил Мехмед.

– Потому что я воин, а не жертвенная овца, и сражаться буду до конца, хоть зубами. Это бессмысленно, но мне наплевать.

– Ладно, пусть эти два жалких раба послужат тебе утешением! – улыбнулся султан, и махнул рукой.

Все стражники бросились к князю, но он сомкнул руки и вместе обеими руками ударил сначала одного, потом другого, третьего.… Словно гигантскими маятником людей сшибало с ног, и они катились по камням, а потом оставались лежать неподвижно, уткнувшись лицом в землю или навзничь, раскинув руки. Но наконец, стражникам удалось скрутить Александра, связать ему руки верёвкой и набросить шёлковую удавку на его шею. За оба конца длинного шнурка держались сразу несколько человек.

– Ты хорошо сражался, князь,– сказал Мехмед. – Поэтому, скажи своё последнее желание, и я его исполню. Может, вызвать к тебе православного священника?

– Хочу увидеть жену и сына,– прохрипел Александр.

– Пусть будет по-твоему! – сказал султан, и дал указание Главному Чёрному евнуху. Тот подошёл к группе женщин, вывел вперёд фигуру, закрытую паранджой, откинул паранджу, и Александр увидел залитое слезами лицо жены. На её руках спал младенец.

Александр выпрямился, лицо его разгладилось, просветлело. А потом он сказал:

– Прости меня, София! Пусть простит меня мой малыш! Я не мог поступить иначе.

София плакала, но, глубоко вздохнув, пересилила себя, успокоилась и ответила:

– Я понимаю тебя, мой любимый! Прости, что не могу уйти с тобой! Мне надо растить сына.

Они смотрели друг на друга, и этот взгляд, как невидимая нить, связал их души. То, что не могли они выразить словами, их глаза сказали друг другу в последнее мгновение между жизнью и смертью.

Султан кивнул стражникам, и те натянули шнур. Александр неотрывно смотрел на жену, а потом глаза его стали стекленеть.

Померк любимый образ, и только всё ещё слышал он шум крыльев перелётных птиц над головой, который напомнил ему шум морских волн его далёкой Родины.

Эпилог

Теодорик, Мимир и Елена с сыном въехали в Сучаву. Город был защищён глубоким рвом с палисадой – частоколом из брёвен.

– Воюя с такой мощной державой как Турция, могли бы молдаване вокруг столицы и стены построить,– заметил Мимир.

– Могли бы, но постоянные войны, разорение страны турками мешают заняться строительством стены вплотную. Кроме того, воевода сейчас строит новую столицу, Яссы, на месте древнего посёлка, в котором когда-то жили наши союзники аланы,– ответил Теодорик.

– Наверно, от смеси алан и сармат – ассов и происходит название города? – предположил Мимир.

– Или от ясеневых лесов вокруг города. Из ясеня молдаване изготавливают свои луки,– сказала Елена.

– Может быть и то, и другое,– ответил Теодорик. – Нам повезёт, если Штефан окажется в Сучаве.

Им повезло. Штефан оказался в крепости. Теодорик и Мимир были тут же приняты воеводой. Штефан уже знал о взятии турками Феодоро, и Теодорик лишь рассказал воеводе подробности обороны, штурма и падения города.

– Что с Александром?– спросил Штефан.

– Достоверно неизвестно, но среди убитых его нет. Скорее всего, он захвачен турками в плен. Нет среди убитых и его жены, Софии. Я сам обследовал башню, где они находились в последние мгновения боя.

– Сейчас все мои шпионы твердят одно: Мехмед готовит войска для нападения на Молдову. Вероятно, турки придут в начале лета. Но я всё равно пошлю к султану посольство с предложением богатого выкупа за Александра. Какие у тебя планы? Ты будешь участвовать в этой войне?