Александр Аввакумов - Выстрел в спину

– Давай, двигай! – произнес полицай и ударил его в спину прикладом винтовки.

***

Никитин не спал всю ночь. Он лежал на лапотнике, размышляя о том, куда девался Хрусталев и Яковлев. Он не верил в то, что они могли быть захвачены немцами. Оба бойца были физически сильны и опытны.

«А может они посчитали, что немцы захватили меня и решили вовремя покинуть точку ожидания», – размышлял он.

Под утро стало свежо. Из низины потянулся белесый туман. Никитин смотрел на клубы тумана, которые медленно поднимались из оврага.

«Овраг, как кастрюля, в которой кипит вода», – первое сравнение, которое пришло ему в голову.

Первые лучи летнего солнца коснулись верхушек сосен, заставив клубы тумана снова отступить в глубину оврага. Он поднялся на ноги и, поправив амуницию, направился к месту сбора разведгруппы. Где-то в глубине леса куковала кукушка.

«Кукушка, кукушка, сколько мне еще жить?», – мысленно обратился он к птице.

Неожиданно для него кукушка замолчала.

«Надо же, замолчала, – усмехаясь, подумал Никитин. – Рано ты меня хоронишь, божья птаха, мы еще поживем».

Почему-то он вспомнил Ольгу. Какое-то внутреннее чувство подсказывало ему, что он обязательно встретит ее. Память в очередной раз вернула его в ту ночь, когда они переходили линию фронта под немецким пулеметным огнем.

«Интересно, где ты сейчас, Ольга, что с тобой?» – подумал он.

Обостренный опасностью слух уловил голоса, которые доносились из-за оврага. Никитин вовремя упал на землю и стал медленно отползать к кустам. Из леса появилась группа мужчин, одетая в гражданскую одежду, на рукавах которых были белые повязки.

«Полицаи, – мелькнуло у него в голове. – А это кто с ними?»

Только сейчас он заметил Яковлева, который шел рядом с мужчиной, на поясе которого висела кобура с наганом. Полицаев было от силы человек десять и первое что пришло в голову Никитина – это отбить у них пленного. Он передернул затвор автомата и поймал на мушку идущего первым мужчину.

– Сейчас я тебя, – прошептал лейтенант, ловя того в перекрестье прицела.

В этот момент из-за кустов показались немцы, которые весело обсуждали какие-то проблемы. Иногда немцы прерывали свою речь громким смехом. Они не догадывались, что за ними наблюдает тот, за кем они охотились вот уже третьи сутки. Немцы прошли по кромке оврага и направились ту сторону, откуда, только, что пришел Никитин.

«Ищут меня, – решил он. – Значит, меня выдал Яковлев. Интересно, что с Хрусталевым? Жив ли он или погиб?»

Дождавшись, когда все немцы скрылись в лесу, Никитин вышел из укрытия и, преодолев овраг, снова двинулся в сторону места сбора. Однако, пройдя метров сто, его остановил окрик:

– Стоять! Брось оружие и подними руки!

Лейтенант, выполнил команду и лишь после этого оглянулся назад. Перед ним стоял мужчина средних лет, в сером пиджаке с короткими для него рукавами. На левом рукаве мужчины была белая повязка с какой-то черной надписью на немецком языке.

– Ты кто такой, дядя, – тихо спросил его Никитин.

– Еще поговори! Пули захотел! – ответил мужчина, осторожно приближаясь к нему.

– Какую пулю? Ты же видишь, что я поднял руки.

Ствол винтовки уперся в грудь Никитина. У мужчины оказались маленькие глаза, с каким-то желтоватым отливом. Движения его были не совсем уверенными, он явно боялся его. Полицай толкнул его стволом винтовки в грудь.

– Отойди в сторону! – осипшим от волнения голосом произнес мужчина.

Никитин ловким движением руки отвел ствол винтовки в сторону от своей груди и с силой ударил своего противника в лицо. Мужчина ойкнул и как мешок повалился в траву.

***

Оттащив тело полицая в кусты, лейтенант нагнулся над ним и стал хлопать мужчину по щекам. Тот открыл глаза и, увидев над собой Никитина, шарахнулся в сторону. Однако, он быстро успокоил полицая.

– Как зовут? – спросил его лейтенант.

– Максим, – ответил мужчина, не отрывая своего взгляда от финского ножа, который держал в руках разведчик.

– Давай, рассказывай, Максим, кого вы здесь ищите? Только не ври. Если почувствую, что ты врешь, убью прямо на месте. Ты понял меня?

Полицай замотал головой в знак согласия.

– Ну? – спросил его Никитин. – Говори.

Мужчина глубоко вздохнул.

– Мы второй день прочесываем лес, ищем русских разведчиков. Нам сказали, что их шесть человек, трое из которых – чекисты.

– Нашли кого?

– Двоих. Один подорвал себя гранатой, а второй жив. Он повел нашего начальника, чтобы показать, где они оставили своего командира.

– Много вас в лесу?

– Много. Человек сто, есть и собаки.

Никитин задумался. Сейчас он просто не знал, как ему поступить – двигаться на точку сбора или нет.

«А вдруг немцы уже ликвидировали группу Ивана Константиновича, – подумал он, – и сейчас, ждут когда он сам придет к ним в лапы».

Неожиданно мужик заскулил, словно побитая собака. Он, по все вероятности, понял, что его ожидает.

– Не убивай! У меня трое детей, – заплакал полицай. – Пожалей!

– Я не жалею предателей, нужно было думать раньше, прежде, чем вступать в полицию, – тихо произнес Никитин и с силой вонзил в грудь мужчины финский нож.

Мужчина захрипел, ноги его задергались, но это продолжалось не так долго, вскоре он затих.

«Нужно срочно идти на место сбора, – решил Никитин. – Сейчас, когда я знаю о возможном месте, где находятся машины с золотом, это становится не только необходимым, но и обязательным».

Вытерев лезвие ножа об одежду убитого полицая, лейтенант направился к точке сбора. Полицай был прав, все проселочные дороги были перекрыты полицейскими кордонами. Наиболее важные для вермахта дороги патрулировались нарядами фельджандармерии. До места сбора было еще далеко. Никитин посмотрел на часы, до времени сбора оставалось около тридцати часов. Чтобы не рисковать, он решил переждать световой день и двигаться лишь ночью. Выбрав укромное место, он пристроился под густыми ветвями вековой ели. День для Никитина показался вечностью. Мимо него дважды проследовали полицаи и немцы, не заметив его в ветвях ели. Наконец солнце коснулось вершин деревьев и медленно стало тонуть в зелени леса. Никитин спустился на землю и, сделав несколько физкультурных упражнений, двинулся в сторону заката солнца.

***

Обертштурмфюрер СС Вильгелм Хац устало сел на кровать. Почему он решил заночевать в этой маленькой деревне среди леса, он не знал и сам. Расстегнув верхние пуговицы мундира, он с наслаждением вытянул усталые за день ноги. В горницу вошел солдат и, щелкнув каблуками сапог, вытянулся в струнку.

– Что тебе нужно, Хельмут? – спросил его офицер.

– Господин оберштурмфюрер, на связи штурмбанфюрер Франц Зикс.

Хац взмахом руки приказал солдату выйти из комнаты. Встав с кровати, он застегнул все пуговицы на кителе и вышел на улицу. Рядом с избой стоял штабной фургон, около которого прогуливался часовой. Заметив офицера, солдат принял стойку «смирно». Оберштурмфюрер открыл дверь фургона и вошел внутрь. Одев на голову наушники, он взял в руки микрофон.