Виктория Падалица - Палач Иллюзии 6, 7

Фархад действительно находился на террасе. Он занял столик не под навесом, сидел под моросящим дождем и глядел вдаль.

Дождь его совсем не заботил. И меня тоже.

Обрадовавшись тому, что Фархад один, и поблизости нет назойливой Марджаны, я заняла свободное место напротив и с улыбкой пожелала ему доброго утра.

Фархад оценивающе оглядел меня исподлобья и буркнул.

– Какое ж оно доброе, если ты хрипишь? Когда ты не здорова, утро добрым быть не может.

– Пройдет. Уже лучше себя чувствую. Сейчас тепленького попью, и отпустит.

– Вот тебе. – Фархад небрежно пододвинул ко мне завтрак. – Чтобы не стояла там одна, не выбирала. На свой вкус тебе взял.

Потрогав снизу блюдо, спрятанное под металлическим куполом, я приятно удивилась тому, что оно горячее.

Значит, Фархаду успели сообщить, что я вышла из каюты, и он заранее позаботился о том, чтобы заказать для меня завтрак.

– Это очень мило с твоей стороны… – продолжая нежно улыбаться Фархаду, я принялась гадать, что же находится под куполом.

– Скорее, практично, нежели мило. – Фархад одной фразой напрочь убил всю романтику. – Я ж тебя знаю, как себя. Иначе как бы я предусмотрел, что ты не возьмешь себе завтрак?

– Спасибо за заботу, дорогой.

– Хэ… Нет. – безрадостно хмыкнул Фархад, заставив меня в недоумении поднять на него глаза. – Не дорогой я. А любимый-дорогой.

– Овсянка? Только не говори, что она еще и несладкая… – приоткрыв блюдо, я огорчилась. – Ну и гадость, хоть и полезная… Небось, и кофе такой крепкий, что глаза повылезают.

– Крепкий с сахаром. Прости за моё неласковое поведение этой ночью. Я что-то увлекся. Сам не свой был вчера.

Осторожно попробовав кофе на вкус, я долила немного молока, затем отвела смущённый взгляд и поглядела на море.

Немного волновалось оно сегодня. А вчера был полный штиль. Штиль перед кровавой бурей в пустыне смерти…

– Ничего же со мной не случилось. – ощущая себя очень неловко потому, что Фархад просит прощения не за что-то плохое, а за секс, пусть и не нежный, я пожала плечами. – Не за что извиняться. А голос вернётся. С кем не бывает… Подумаешь, сел…

– Не подумаешь. Я виноват в том, что ты говорить нормально не можешь. Меня не оправдывает даже то, что эта ночь могла стать последней.

– То есть? – опешив, я с опаской вытаращилась на Фархада. – Что ты хочешь этим сказать?

– В казармах "Мактуб" нам будет не до любви. Койки узкие, стены тонкие, да и обстановка в принципе не склоняет к романтике.

– Ах, вот ты о чём…

– Простишь меня?

– Грубо, жёстко, извращённо, и очень быстро, но мне понравилось. Иногда надо и разнообразие какое-нибудь вносить… Чтобы не приедалось… Прощаю, конечно. Ещё не ложился?

– Бессонница. У меня на новом месте всегда так.

– Нервничаешь? – я поежилась то ли от ветра, с моросящим дождем дунувшего в лицо, то ли от беспокойства.

Фархад взял со стола свою чашку с кофе и, развернувшись боком ко мне, уставился на море.

Напряженный он слишком. Задумчивый и какой-то мрачный. Снова на своей волне. И снова сам себе на уме.

Давно не видела Фархада таким. Уже и позабыть успела, как он любил не посвящать меня во все свои дела раньше. Но теперь он ещё и сожалеет за то, что повел себя дикарём в постели, и извиняется. Фархад не хочет, чтобы я таила на него обиду, хотя никогда прежде его не заботило, слишком для меня или терпимо. Это меня и насторожило.

Неужели Фархад думает о смерти? А думая, он притягивает смерть к себе.

Снова от него тем же холодом веет. Как и тогда, незадолго до вторжения банды Алиева в наш семейный покой.

– Я тоже нервничаю. Нервничаю и боюсь. – так и не получив ответа от Фархада, пугающего своей мрачной депрессивной отрешённостью от всего, я призналась первая, в надежде, что и он раскроет мне свою душу.

– Я спокоен. Мы найдем Аврору. Казбека кастрируем, потом поделим на порционные куски и скормим птицам. И поедем домой.

Неожиданно жестокое заявление о том, что ожидает Казбека за похищение Авроры, заставило меня вздрогнуть.

– Не сомневаюсь, что его постигнет ужасная участь. Но я не это имела в виду. О другом поговорить хочу.

Фархад опустил взгляд.

– О чём другом, Катя?

– Тебе нелегко даже вспоминать о тех временах, когда жил в приюте, а ты возвращаешься туда. Пусть ненадолго, но… Я знаю, ты боишься, хоть и не признаешься никогда.

Лично мне очень страшно даже представить, что из себя представляет этот самый «Мактуб», где издавна процветает конвейер убийц. Его стены столько киллеров выпустили за годы своего существования, что и подумать жутко. От осознания этого по телу уже пробирает дрожь. Если сам Фархад боится "Мактуба", а Фатима бы ни за что не отпустила его если б он не выдумал иной пункт назначения, значит, есть повод и мне бояться не переставая.

– Эта цитадель, не представляющая опасности на первый взгляд – не лучшее место для туристических экскурсий. Но мы не проездом, Кать. Мы осядем там на какое-то время. Может неделю поживем, а может и меньше.

– Мы будем жить в "Мактубе"? – удивилась я, а у самой от одной только мысли холодок по спине пробежал. – Прям ночевать в казармах будем?

– Придётся. – тяжко вздохнул Фархад, совершенно тому не радуясь.

– Это ж так волнительно. Это честь для меня – побывать там, где ты рос, спал, учился, заводил друзей… Где ты получил отличный опыт, который совершенствуешь и которым гордишься…

– Опыт? – из-за моих попыток немного воодушевить его, Фархад лишь скривился. – Ты что отличным опытом зовёшь? Чем я гордиться должен? "Мактуб" не дал мне ровным счётом ничего, что помогло бы понять эту жизнь. Завтракай и иди спать. В половине пятого будем в порту.

– У нас впереди целый день. Ты со мной побудешь?

– Вряд ли. Мне нужно работать.

– В каюте скучно. И тем более, кровать такая большая. Да и голос ко мне уже возвращается, так что… Может, повторим?

Моё предложение заставило Фархада нескромно ухмыльнуться и само собой согласиться.

– Времени до вечера вагон. Всё успеем – и поработать, и покувыркаться. Доедай скорее, и пошли в каюту.

Марджана, как будто зная, когда именно надо подойти, своим появлением испортила нам завтрак и предстоящие планы.

Она прям так и следила в оба, чтобы Фархад ни в коем случае со мной не уединился.

– Как поступим, если… – она начала свой вопрос и не договорила, заносчиво покосившись на меня, будто я чем-то ей мешаюсь.

Я молча отодвинулась дальше, давая Марджане возможность подсесть к Фархаду. А та на радостях отвлекать его взялась от игривого настроения всякими "важными картами" и планами подступа к «Мактубу», устройство и потайные ходы которого она знала лучше, чем Фархад, так как работала там не одно десятилетие.