Борис Бабкин - Мы не мафия, мы хуже

Атаман снова выругался.

— …мать. Куда нам дергаться? — зло спросил он. — Сейчас, сам говорил, кругом мусоров тьма. Нас с ходу засекут, и аут. Вот суки. — Он посмотрел на понурившегося Виктора. — Да все там нормально будет. — Он похлопал брата по плечу. — Если уж сейчас такой базар ходит, то…

— Что?! — Вскочив, Виктор выпрямился во весь рост и ударился макушкой о дощатый потолок. Схватившись за голову, сел.

Некоторое время все молчали.

— Значится, мужики, вот что, — решил Робинзон. — Идтить вам зараз некуда, это ты правильно сказал. Так что сидите туточки. Эти гады, которые Топорика убили, скоро не объявятся. Ментов полнехонько. Еще дня три про запас имеется. А тамочки поглядим, что и как. Тогда и мозговать станем.

— «Волга»? — переспросил грузный старший лейтенант ГИБДД. — «Двадцать первая»? Старик? — Он, нахмурившись, снял фуражку и вытер пот. — Кто бы это мог быть?

— Ты шевели мозгами быстрее, — недовольно поторопил его Шустрый.

— Так Робинзон, наверное, — хлопнув на лбу комара, сказал инспектор. — Кроме него, в той стороне на «двадцать первой» «Волге» из стариков никто не ездит. Точно, он.

— Где живет этот Робинзон? — спросил Фалин.

— Село маленькое, там домов чуть да маленько. У него дом со стороны леса. Мы там на рыбалке бывали, заходили к нему… — Не договорив, посмотрел вслед тронувшемуся джипу.

— Чего они, Рудин? — спросил выглянувший из стеклянной будки поста старший сержант.

— Да так, — отмахнулся тот, — дорогу спрашивали.

— Я уезжаю, — сказала в сотовый телефон Мила.

— Спасибо, что сообщила, — усмехнулся Семенов.

— Ты не спросишь, куда?

— Мне абсолютно все равно, — спокойно отозвался он и от ключил свой телефон.

Засмеявшись, она положила свой в сумочку и быстро пошла к зданию аэропорта.

— Встретишь ее, — сказал в телефон Кардинал. — Тебе покажут ее Коготь и Рекс. Они незаметно сопровождают ее. У нее мой паспорт и чековая книжка. Пусть получат все. Потом ты знаешь, что делать.

— Ясно, — услышал он ответ. — Сделаю все. Что еще?

— Нонна, — вздохнул Кардинал. — Сейчас с ней можно решить по-нашему. Ренат — твоя работа?

— Нет. Скорее всего Валентин его…

— Как встретишь, сразу свяжись со мной.

— Суки, — опустив бинокль, бросил Шустрый. — Там мусоров тьма. Даже тебе ловить нечего, — взглянул он на Фалина.

— А мне это и не надо, — усмехнулся тот. — Я не смертник. Атаман, думаешь, руки поднимет и выйдет? Да и старикашка этот, говорят, бандеровец бывший…

— Ну уж старика опасаться… — сказал стоявший рядом с ним Родион.

— Это, — приподняв очки, Фалин показал синеву вокруг припухших век, — Топорик сделал. А Атаман, может, круче. Нет, парни, Атаман один нас многих стоит, а уж…

— Да я его, Атаманчика, — ухмыльнулся Родион, — на куски порву и в банку закатаю.

— Так в чем дело? — спросил Фалин. — Сейчас исправим мое удостоверение…

— С тебя центр за это сразу голову снимет, — перебил его Шустрый. — Ты живой нужней, чем мертвый Атаман. Фалин высокомерно улыбнулся.

— Что делать будем? — вздохнул Родион. — С нас… — Может, мусорам их сдать? — неожиданно предложил нервно куривший Антон. — Атаман живым не дастся.

— А что? — взглянул на него Фалин. — Неплохая идея. Он…

— Если его возьмут, — перебил Шустрый, — то нас наверняка живыми не оставят.

— Поехали в город, — кивнул Родион, — узнаем, что можем сделать. Здесь торчать смысла нет.

— Вот народ пошел! — с возмущением проговорил коренастый седой мужчина.

— Раньше, можно сказать, свидетелей отбирали из многих. А сейчас никто ничего не видел и не слышал. А все пищат, что милиция не работает. Как работать, если ничего не знаем? Сколько, на чем приезжали. Как выглядели…

— Он махнул рукой.

— Все жить хотят, — усмехнулся идущий рядом капитан милиции. — Ведь сейчас преступники не те пошли. Свидетелей или подкупают, или…

— Ни разу не слышал, — не согласился майор милиции, — чтобы свидетелей убивали.

— Значит, слух плохой, — буркнул идущий рядом Акимов. — В Москве этого сколько хочешь. Сейчас, правда, прекратилось. Потому что свидетеля днем с огнем не сыщешь.

— Кому мог Топорик поперек дороги встать? — недоуменно спросил коренастый. Пригладив ладонью жидкие волосы, покачал головой.

— Тут одно понятно, — хмуро заметил Акимов, — что-то узнать хотели. Его внук избит сильно. На квартире два трупа. За холодильником обнаружен тайник. Судя по оставленной там тряпке, в нем и был валявшийся рядом со стариком револьвер. Что от него узнать хотели? — задумчиво повторил он.

— Может, от Мишки? — предположил капитан. — Он парень шебутной был. В Гусь-Хрустальном рэкетом занимался. Уже сажать хотели, но он затих. Говорят, его часто с Валерием Солодовым видели. А тот на Семенова работает.

— Если бы что-то хотели узнать от внука, — сказал Акимов, — били бы деда. Но вот что? — Он вздохнул.

— Это, конечно, было бы просто отлично, — кивнул Пряхин. — Но как такой расклад примет центр? — осторожно спросил он Семенова. — Ведь они всегда были категорически против нашей самостоятельности. Почему же…

— Сейчас в центре небольшие на первый взгляд перестановки. Карл в Италии и, кажется, пока не собирается возвращаться. Если вообще собирается. Кардинал носа не высовывает. Как я понял, боится Атамана. К тому же у него еще один испарился — Шакал. Он пообещал его убить, если тот не представит труп Атамана. Примерно такой же разговор у него был и с Ниндзей. Да и со мной нечто вроде. Поэтому я и решил после турнира убрать каторгу и перевести все цеха на легальное положение. С охраной поступим так, — как о решенном сказал он. — Кто…

— А как, по-твоему, мы сможем убрать каторжников? — перебил его Лобов.

— Ведь их у нас сейчас более двадцати мужчин — по-моему, двадцать три — и женщин пятнадцать. Как быть с ними? Отпустить или переселить в общежитие? Да они сразу же нас посадят.

— С ними разберутся люди Ниндзи, — хмуро проговорил Семенов, — потому что иначе нельзя.

— Ты понимаешь, — взволнованно спросил Лобов, — что этим самым ты даешь Валерке козыри?! Он же нас будет шантажировать этим до конца дней.

— Он ее, эту каторгу, создал, — сказал Возин, — он пусть с ней и разбирается. Только вот оборудование и инструменты… — Вздохнув, покачал головой.

— Ты жалеешь железки! — заорал Лобов. — А про людей даже…

— А кто люди? — перебил его Возин.

— Я не про них, — сказал Лобов, — а про нас. Ты только представь, что будет с нами…

— Да хватит вам! — стукнув кулаком по столу, закричал Семенов. — Как бабы на базаре. Я для чего вас собрал, — немного Тише, но по-прежнему раздраженно продолжил он, — чтобы знать, кто со мной. Не с центром, а со мной.

Лобов, Возин и Пряхин переглянулись.