Борис Бабкин - Мы не мафия, мы хуже

Вскинув морду, большая овчарка с лаем бросилась к высокому забору, но, взвизгнув, закружилась и упала на бетонную дорожку. Через несколько секунд над забором показалась едва заметная человеческая фигура. Мягко спрыгнув вниз, человек вскочил и метнулся к воротам. Со звяканьем вынув дужку большого замка, он опустил цепь. Открыл правую половину ворот и пропустил еще двоих. Все трое, пригнувшись, почти бесшумно побежали к двухэтажному коттеджу.

Плотный мужчина нажал кнопку пульта. Экран телевизора погас. Он встал и сунул в рот сигарету.

— Все порно смотришь, — укоризненно проговорила вошедшая в комнату невысокая полная женщина.

— Возбуждаюсь, — хохотнул он, — чтобы твои прелести мне в кайф были.

Шагнув вперед, обнял ее за плечи.

— Перестань, — притворно возмутилась она, — отпусти. Я в туалет встала.

В дверном проеме за спиной мужчины показался человек. За ним — второй.

Мужчина, вздрогнув, обмяк. Женщина испуганно вскрикнула и упала. Почувствовав на шее чью-то руку, хотела вскочить.

— Тихо, — услышала она. — Пикнешь — сдохнешь.

— Достань где хочешь! — блестя воспаленными глазами, казавшимися большими на исхудавшем бледном лице, с трудом прохрипел высокий человек и обхватил голову руками. — Сдохну, — с болью просипел он. — Сгоняй к цыганам, спроси в долг. Там меня знают.

— Цыгане за просто так, — возразил стоящий у двери невысокий парень с перевязанной головой, — не дают. Тем более они у тебя вчера были и маг унесли. За прошлый раз.

— Достань, — простонал мужчина. — Слышишь? — Подняв голову, он умоляюще посмотрел на парня. — Сдохну. — Да где же взять-то? — Парень развел руками.

— Убью, сука! — Мужчина схватил лежавшую на подоконнике отвертку.

Парень выскочил из комнаты.

— Псина. — Слабой рукой худой бросил ему вслед отвертку. — Паскуда. — Он сжал виски ладонями и прерывисто задышал.

— Во, — в комнату осторожно заглянул парень, — тебе подогнал кто-то морфий.

— Давай, — чуть слышно попросил мужчина. Парень вынул из банки шприц.

— Надо бы прокипятить, — осторожно проговорил он.

— Коли, мать твою, — приказал худой. Парень взял с подоконника замызганное полотенце и, перекрутив, стянул руку мужчины.

— Да у тебя и вену хрен найдешь.

— Коли, — просипел мужчина. — Куда попадешь. Все равно в кровь.

— Пальцы посжимай. Может, что-то высветится. А то у тебя вся рука в проколах.

Извиваясь всем телом, привязанный к кровати плотный мужчина сдавленно промычал. Пахло паленым мясом.

— Где бабки, козел? — наклонился над ним рослый мужчина с включенным утюгом в руке.

— У-у-у-у промычал привязанный.

— Баба сказала, — вышел из соседней комнаты брюнет, — уже взяли. Кончай с ним. — Рослый с усмешкой взмахнул утюгом.

— Тут золота полно. — В дверь заглянул коротко стриженный крепкий парень.

— Цепляй все, — кивнул рослый, — кроме барахла. С ним только запал. А золотишко, оно завсегда ништяк катит. Это, считай, бабки живые.

В комнату вернулся брюнет с серым «дипломатом».

— Рано, — недовольно бросил он. — Денег кот наплакал, а товара полно.

— Теперь уже поздно передумывать, — усмехнулся рослый. — Игра сыграна, капкан щелкнул.

— Уходим, — бросил брюнет.

— Чего торопиться, — возразил рослый. — Шмон надо навести…

— Время, — перебил его брюнет. — Уходим, — бросил он и быстро вышел.

Парень последовал за ним. Коротко выматерившись, рослый бросил взгляд на привязанного к кровати мужчину и шагнул к двери.

— Зря ты на иглу сел. — Прикурив, парень посмотрел на .лежащего с закрытыми глазами худого мужчину. — Чем так мучиться, лучше…

Короткий хрип не дал ему договорить. Худой, сложившись пополам, скатился с дивана. Коротко вскрикнув, он подтянул колени к животу, вздрогнул и раскинулся на полу.

— Ты чего? — Парень прыгнул к нему. Присев, потрепал по плечу, потом похлопал по щекам. Голова худого беспомощно мотнулась. Парень отскочил. — В рот мента, ты чего? — словно надеясь, что лежащий ответит, спросил он и тут же бросился к двери.

— Успели. — Заскочив в тамбур и отдав вскрикнувшей от неожиданности проводнице два билета, рослый чуть оттеснил ее. В тамбур запрыгнул парень.

— Извините, — смущенно улыбнулся он, — такси сломалось. Еле успели.

— Надо вовремя на посадку приходить, — назидательно произнесла проводница.

— Куда мы, Юра? — прижимаясь к плечу сидевшего за рулем «Таврии» брюнета, спросила молодая женщина.

— В столицу нашей родины, — ответил он и повернул ключ зажигания.

— А потом?

— Если приедут наши друзья, будем работать. Пока это в планах. А дальше видно будет.

— Зачем ты их убил?

— Я не любитель экзотики и не ношу масок, у меня под любой материей лицо чешется. А сейчас милиция умеет составлять фотороботы один к одному. А главное — я хочу войти в историю криминальной России не как маньяк, а как неизвестный грабитель. — Он повернулся и изучающе взглянул на женщину. — Ты спокойно относишься к крови, Люда, почему? Ты ведь раньше не убивала?

— Нет. Но видела, как убивают, и много раз мысленно убивала сама.

— Давай на этом остановимся. Если говорить откровенно, я не ожидал…

— Я приняла твое предложение. — Она приложила указательный палец к его губам.

Юрий мягко отвел ее руку и улыбнулся:

— Тронулись.

— Я люблю тебя. — Женщина коснулась губами его щеки. — И что бы ты ни делал, я буду с тобой.

— Гнида! — Рослый парень в эластичном черном костюме опустил резиновую дубинку на спину пытавшегося подняться худого мужчины в грязной и рваной спецовке.

Коротко вскрикнув, тот ткнулся лицом в строительный мусор.

— Что такое? — подскочил второй парень в черном. Лица обоих были закрыты шапочками-масками.

— Да вот, — первый несильно хлопнул концом дубинки лежащего, — симулянт, сознание потерял. — Парень с усмешкой снова ударил, на этот раз сильнее.

— Хорош тебе, — сказал второй. — Я вообще через сутки копыта отбросил бы. Пашут почти сутками, а жрут… — Не договорив, махнул рукой.

— Уж больно ты жалостлив, — хмыкнул первый. Под звон ножных кандалов худой начал медленно подтягивать колени к животу.

— Очухался, — буркнул второй. — Вставай и иди паши. — Он ткнул худого между лопаток концом дубинки.

Хрипло застонав, тот начал медленно подниматься, цепляясь за деревянный столб. Мимо него, с трудом передвигая скованные кандалами ноги, изможденный человек катил тачку с гравием. Худой поднялся и обессиленно прислонился к столбу.

— Шагай, — снова взмахнул дубинкой первый. Но не ударил.

— Не могу больше. — Молодая женщина с бледным худым лицом, рухнув на деревянные, покрытые тонким матрацем нары, уткнулась лицом в подушку.