Михаил Серегин - Стиль барса

– С вами не поспоришь, – с интересом взглянула она на Китайца, который продолжал улыбаться открытой, приязненной улыбкой. – Да, мы были любовниками. Но это, как вы, наверное, уже догадались, в прошлом.

Китаец кивнул.

– Вначале, когда вы сказали, что речь пойдет о Заватове, – продолжала Татьяна Геннадьевна, – я удивилась. А потом… буквально через секунду подумала, что это вполне вероятно…

– Что вероятно?

– Что он в чем-то замешан, – со вздохом сказала Скороходова, – он давно стал водиться с подозрительными типами. Устроил дома настоящий бордель да и на работе творил черт знает что!

Китаец вспомнил о случае, рассказанном ему Инной, и понимающе улыбнулся. Улыбка на этот раз вышла ироничной, поэтому Скороходова встрепенулась.

– Вы что, знаете?

– Догадываюсь. И что же это были за подозрительные личности? – невозмутимо спросил Танин.

– Разного рода бритоголовые тупомордые мужики. Да, я знаю, он и раньше имел сумбурные связи и темный круг знакомств…

– Вы знали о его контактах с Тяпой? – напрямую спросил Китаец.

Выпустив в очередной раз дым, Скороходова кивнула.

– Но в последнее время контингент его знакомых стал меняться на глазах. Появился какой-то Паша, потом Дима… По-моему, по нему тюрьма плачет, – усмехнулась она.

– Что за Дима?

– А черт его знает. Я его всего несколько раз видела. Здоровый такой мужик, внешность чрезвычайно неприятная. Вечно гыгыкает, как имбецил. Бр-р-а, – она содрогнулась от отвращения.

– Не знаете, как его найти?

– Михаил меня предупреждал, чтобы я лишний раз не распространялась на его счет, – неопределенно пожала она плечами.

– Но ведь и эта просьба осталась в прошлом, – лукаво улыбнулся Танин.

– А вы хитрец, – засмеялась она, обнажая ровные крепкие зубы. – Он крутится в ресторане «Витязь».

– Это тот, что на Второй Дачной?

– Он самый. Мы туда с Мишей заезжали и вечно натыкались на этого типа.

– А вы давно Заватова знаете? – полюбопытствовал Китаец.

– Прилично. Это я устроила его на завод. Видите ли, мой отец работал с Рязанским, пока не ушел на пенсию. Вот я за Мишу и хлопотала. А в благодарность получила… – Она язвительно рассмеялась.

– Это со многими случается, – меланхолично отозвался Китаец, – один китайский мудрец сказал, что самое лучшее – делая добро, не претендовать на благодарность. Просто делать…

– Не знаю, действительно ли я сделала добро, замолвив за Мишу словечко, – скептически улыбнулась Татьяна Геннадьевна.

– Наверное, ведь вы его любили… – Он заглянул в ее черные глаза.

Скороходова зябко передернула плечами и, скользнув по Танину быстрым взглядом, отвернулась.

– Теперь я уже не знаю, любила ли… – задумчиво произнесла она, – ненависть стирает все… самые лучшие и нежные чувства.

– Он вам так насолил? – Китаец с участием посмотрел на Татьяну Геннадьевну.

– Якшался с разными девками, меня ни в грош не ставил… Почувствовал силу, – криво усмехнулась она.

– Извините, если задел…

– Да чего уж там, – устало махнула рукой Скороходова.

– А кроме Димы и Паши, вы кого-нибудь еще назвать можете?

– Да разные лица мелькали… если их лицами можно назвать. Но он ведь меня больно-то в свои делишки не посвящал. Поначалу Миша был совсем другим. Каждый день цветы, подарки, рестораны… Я и купилась. Дура! – раздраженно выкрикнула Скороходова. – Обольщать он умеет, этого у него не отнять. А как только стал «Амазонкой» заправлять, так я его вообще у себя дома видеть перестала. Только на заводе и общались. И все бегом, все некогда… – вздохнула она.

– Спасибо, Татьяна Геннадьевна. – Китаец полез в карман и достал оттуда визитку. – Вот, если что вспомните, позвоните, пожалуйста, по этому телефону. А на обороте мой домашний номер. Звоните, не стесняйтесь.

Скороходова кивнула и взяла визитку.

– Вы мне тоже можете еще понадобиться. Так что, если вы дадите мне свой телефон…

– Конечно. Записывайте.

Танин достал записную книжку, открыл ее на букве «С» и записал домашний телефон Скороходовой. Татьяна Геннадьевна направилась к выходу и столкнулась в дверях с Крестовским.

– Ну-с, поговорили? – закрыл он дверь за Скороходовой.

– Да. – Китаец снова закурил.

– Я вот подумал, почему бы вам напрямую не заняться Заватовым? – Крестовский словно читал мысли Китайца.

– Рискованно. Если он знает, где Женя, то может передать бандитам, что в дело вмешался я, и тогда одному богу известно, что они предпримут, – мрачно процедил Китаец.

– А если пугнуть его как следует?

– А если он не знает о месте нахождения вашей дочери? Единственное, что сейчас можно предпринять в отношении него, – это последить за ним. Что я и хочу сделать. Конечно, если он узнает, что я ищу Женю, и сообщит об этом бандитам, они просто захотят убрать меня, не ломая своего плана. А если нет? – Он внушительно посмотрел на Крестовского, так и рвавшегося в бой.

– Что же делать? – задался тот резонным вопросом.

– Я сообщу вам о своих действиях чуть позже. – Китаец поднялся. – А пока разрешите откланяться. Да, – вспомнил он, – от вас можно позвонить?

– Конечно, – мотнул головой Крестовский.

Китаец набрал свой домашний телефон. Один длинный гудок следовал за другим, а трубку никто не брал. Он надавил на рычаг, потом – на кнопку повтора. То же самое.

– Что-то не так? – Олег Васильевич заметил в его лице перемену. Вид у Китайца на самом деле был озадаченным: он наморщил лоб и сдвинул брови. Интересно, куда могла деться Лиза? Может, решила сгонять домой, чтобы переодеться и встретить его в новом наряде? От нее всего можно было ожидать.

– Пока не знаю, – озабоченно произнес Китаец и на всякий случай набрал номер домашнего телефона Лизы и номер конторы.

В обоих случаях он услышал лишь длинные гудки. Он опустил трубку на рычаг и посмотрел на Крестовского.

– Где я могу вас найти, если что?

– Еще пару часов я буду здесь, потом дома. Мне велено ждать звонка, – с тоской в голосе ответил Олег Васильевич.

– Я не знаю, когда и где буду, – сказал на прощание Китаец, – так что буду вам позванивать.

Он спустился на улицу и пошел по направлению к проходной. Когда открыл стеклянную дверь, его кто-то окликнул. Он обернулся и увидел Яну Аркадьевну.

– Вот уж кого не ожидала здесь увидеть, так это вас. – Она подошла ближе и остановилась, слегка улыбаясь.

– Я, признаться, тоже. Вы здесь работаете?

– Да, – кивнула Митрохина куда-то в сторону заводских корпусов, – строим новый кузнечно-прессовый цех.

– Вы сами строите, вот этими изящными ручками? – улыбнулся Танин. – Ни за что не поверю.

– И правильно сделаете, – ее улыбка стала откровеннее, – но мне, как директору фирмы, иногда приходится контролировать работу моих подчиненных. Сегодня как раз такой день.