Евгений Сухов - Уловка медвежатника

Разбившись по трое и вооружившись браунингами, сыщики летучего отряда рыскали по городу в поисках преступника, не брезговали появляться в самых сомнительных притонах.

В этот раз тоже все решало время. Собрав десятников летучего отряда, Григорий Леонидович, сердито шевеля густыми бровями, вещал:

– Разбейтесь на группы, переверните весь город, напрягите информаторов и всех, кто может знать о перемещениях преступников. Злоумышленники должны быть пойманы сегодня же! Они не могли далеко уйти.

Лица начальников групп были внимательны и серьезны. Григорий Леонидович не однажды убеждался в том, что в летучий отряд подобрался особенный люд, от остальных полицейских, и без того не улыбчивого народа, они отличались какой-то особой обстоятельностью. Несмотря на различный возраст, сложение и социальное происхождение, сыщики в отряде очень напоминали друг друга. Их сходство усиливали темные костюмы с непременным котелком на затылке.

В какой-то степени отряд считался элитарным, и не только потому, что чаще всего им давали задания, которые не способны были выполнить другие подразделения, а еще и по значительному жалованью, превышающему оклады околоточных едва ли не в два раза. Желающих попасть в отряд не убавлялось, но предпочтение чаще всего отдавалось молодым людям, отслужившим срочную. Кроме физической силы от них требовалась мгновенная реакция и умение отлично стрелять из пистолета.

Виноградов не мог припомнить случая, чтобы сыщики из летучего отряда не оправдали возложенных надежд. Они не только задерживали злоумышленника, но и умело добывали от него признания.

Положив фотографию на стол, Виноградов сказал:

– Прошу ознакомиться, господа. Это и есть Константин Петрович Савицкий. Вполне типичное лицо, но надеюсь, что это не будет для вас препятствием.

Первым фотографию взял круглолицый бритоголовый мужчина лет сорока, которого все называли Кирилычем. Такую внешность, как у него, стоило назвать: «без особых примет». Подержав снимок в руках, он хмыкнул и передал его соседу.

Тот рассматривал фотографию с не меньшим интересом. Отчего-то пошевелил белесыми бровями и передал следующему.

Третьим человеком был худой, как жердь, мужчина лет тридцати пяти. Острые скулы добавляли ему дополнительную суровость, узкий лоб разрезала глубокая морщина. Из особых примет были разве что многочисленные веснушки, густо облюбовавшие узкую переносицу.

Снимок прошел по рукам начальников групп и вернулся с другой стороны к Виноградову.

– Мы отпечатали два десятка фотографий. Возьмете их у адъютанта. Все! – мягкая ладонь Григория Леонидовича легла на пухлую папку. – Не будем более тянуть время. А теперь на поиски, господа!

В течение ближайшего часа была опрошена добрая сотня извозчиков. Возницы, почесывая затылки, с интересом рассматривали фотографию.

– Этого господина бы я запомнил. Такой меньше чем рыженькую не даст. А нынче мне все мелкотравчатые попадались, гривенниками норовят заплатить.

Повезло Григорию Леонидовичу.

Грузный возница, не то татарин, не то башкир, глянув на протянутую фотографию, довольно хмыкнул:

– Как же мне его не помнить! Трешницу не пожалел! А потом еще полтину добавил. Поболее бы таких господ, – произнес он. – Ежели бы дела так скоро шли, так я бы еще одну кобылку прикупил. А там и старшего бы к коммерции приобщил.

На круглом лице Виноградова отобразилось довольство.

– Прекрасно! – вытянул он из рук извозчика фотографию. – Так за что же такая высокая цена?

Развалясь, возница лениво посматривал по сторонам: «Не соизволит ли кто прокатиться?» Но прохожие, не замечая томящихся в безделье лошадок, топали мимо. А стало быть, можно и поговорить.

– А потому что цельный час дожидался! Оно-то, конечно, и ничего, когда оплачено, – протянул возничий. – А только и беспокойство гложет, не обманет ли! Вот давеча взял я одного купца, к даме он торопился. Цельный четвертак посулил! Как он с тортом в подъезд зашел, так я его более и не видывал. Сунулся я было следом, так меня швейцар матерно попер, – в голосе кучера прозвучала нешуточная обида. – Не ждать же мне его всю ночь! Вот и пришлось съехать. А мне от того убыток!

Возница определенно был расположен к длительному диалогу.

– Значит, этот мужчина и женщина сели к тебе? – перебил его Виноградов.

– Дык куда же им еще садиться, как не ко мне? – подивился возница. – Я же тебе и толкую, цельный час ждал. Барышня вышла с двумя чемоданами, а он у меня в пролетке сиживал. Господин мне тогда сказал, что это его невеста, дескать, из-под венца ее увозит. Как же мне такому праведному делу-то не помочь, ежели промеж них любовь? Он мне тогда еще сказал, если вдруг какие охальники пролетку будут останавливать, так ты их плетью огрей, чтобы на чужую невесту не зарились. Ну, я и огрел одного, когда он на козлы пытался залезть.

– Вот оно что, – недовольно протянул Григорий Леонидович. – Вот только ты, голубчик, полицейского ведь огрел. Он ведь хотел злоумышленника задержать.

– Так кто же знал? – повинился возница.

– Куда же ты их отвез?

– Ясное дело куда, на Пречистенскую, там дом стоит с желтым фасадом.

– Поехали! – Сыщик с помощником плюхнулись в кресла. – Наяривай!

– Господа хорошие, а кто же мне заплатит? – обиделся кучер. – Чай, я не для собственного удовольствия лошадку гоняю. Она же у меня овес хочет.

– Не обижу!

– Ну, коли так, – весело махнул вожжами довольный кучер. – Поехали, милая!

Уже через четверть часа кучер выехал на Пречистенскую набережную. Потянув поводья, остановился у длинного здания с облупившимся желтым фасадом.

– Куда они пошли, знаешь?

– А кто ж его знает? Полтину за скорость добавили, ну и потопали себе за угол. Господин два чемодана нес, чуток впереди шел, а вот дама за ним плелась.

– Здесь есть какая-нибудь гостиница?

– Ни одного доходного дома не знаю, – заверил кучер. – То-то мне и странно было, чего это они потопали?

Григория Леонидовича осенило:

– А извозчиков здесь нет поблизости?

– Дык за углом ждут, милейший, – отвечал возница. – Оно как-то там удобнее. Народец прогуливается и обязательно кто-нибудь отыщется, кому проехаться захочется! Ох, хитро придумано! Решил поменять возницу, на тот случай, если кто-нибудь следом увяжется!

– Пойдем, – кивнул Виноградов спутнику и уверенно зашагал за угол.

Возница не обманул. На набережной в неровный ряд выстроились экипажи. Вытащив фотографию, он показал Виноградов, тощему дядьке с рыжей бородой.

– Я из полиции. Вот что, милейший, к тебе часом этот субъект не сажался?

Прищурившись на предложенную фотографию, кучер кивнул.

– Было дело… Он еще с дамой был. Красивая такая, – восторженно протянул возница.