Надежда Максимова - Император из Мшистого болота

И все это на фоне всеобщей суеты, подготовки к имперскому балу, приезду многочисленных гостей и послов, активизации столичных жуликов…

Дело, разумеется, двигалось, но с бесконечными задержками, заминками и трудностями. Комендант дворца и главный распорядитель церемонии спали с лица и пили успокоительное кружками.

Но вот, наконец, настал долгожданный день.

На главной площади столицы воздвигли грандиозный помост, на котором, на виду у многочисленной публики, с раннего утра запрудившей все окружающее пространство, должно было состояться главное действо – собственно церемония коронации.

В центре установили два трона (золотую парчу для обивки заказывали аж в Энгландском герцогстве). За тронами располагалось возвышение с местами для послов и высшей знати. За правой кулисой – оркестр и место для патриарха, откуда он торжественно, в сопровождении двадцати ангельских чинов в белых, шитых золотом одеяниях, должен был выходить под пение труб.

А за левой кулисой разместили стол, где сразу после церемонии главные действующие лица смогут утолить жажду и голод. И это не шутка! Собираться на коронацию начали едва ли не в шесть утра, а само возложение короны намечалось на полдень.

Император, как человек ненавидящий официоз, планировал явиться непосредственно к процедуре. Но на него замахали руками, и в результате царственная чета прибыла на площадь заблаговременно. Не менее чем за два часа до начала.

Деятельная натура Регнора противилась необходимости просто сидеть и ждать. Час он кое-как вытерпел, тем более что супруга была рядом и сглаживала наиболее яркие проявления его раздражения. Но где-то в одиннадцать монаршее терпение иссякло. Подхватив будущую императрицу под локоть, он утащил ее за левую кулису, где был только накрытый стол и куда (во избежание!) никого не пускали…

Там, на просторе, монаршая чета занялась тем, что доставляло ей наибольшее удовольствие.

Нет, разумеется, сначала они еще помнили, где находятся. Но поцелуи и объятия скоро увлекли их, и оба… как бы это сказать… выпали из обстановки.

И в самый кульминационный момент злодейский Зигфрид по недоразумению, как он потом утверждал, нажал кнопку, отодвигающую левую кулису.

Публика, стоявшая на площади плечом к плечу, все граждане, зарезервировавшие места на крышах и мелкие аристократы, гроздьями, свисавшие с балконов близлежащих домов… Мда… В общем, огромное количество народа стало свидетелями того, что брак, заключенный императором, не является чисто политическим союзом.

– И главное, я так увлекся, – завершил рассказ Регнор, – что сразу и не заметил, что все вокруг стихло. То все бегали в разные стороны, шуршали, а тут…

Он отпил из бокала, пережидая пока граф закончит хохотать.

– В общем, представь: тысячи людей стоят неподвижно, и тишина… Такое впечатление, что весь город замер.

– Могу понять, – сквозь смех выдавил Грейлис.

Император, хмурясь, долил себе ингленского вина.

– Нет, ну а что? – граф достал платок, чтобы утереть слезы. – Скучная церемония прошла с огоньком… Уверен, подробности будут передавать из уст в уста из поколения в поколение…

– Вот именно, – мрачно согласился Регнор. – Так что Зигфриду лучше позаботиться о том, чтобы на глаза мне не попадаться.

– Да брось, – махнул платком Грейлис. – Мне рассказывали, что на коронации народ так долго и громко орал «Да здравствует император!», что в столице дома чуть не обвалились. Как при землетрясении. Я только не мог в толк взять, чем ты их так воодушевил. Но теперь-то…

– Давай закроем тему.

– Ладно, – поспешил согласиться граф. – Так что будем с беженцами делать? Ты поможешь? Или так и буду барахтаться один?

– Помогу, разумеется. Но и твоя помощь потребуется. Задумал я одну авантюру…

Эльдефелина только закончила пить утренний кофе, как в ее покои вошел дежурный офицер.

– Ваше величество, – доложил он, – к вам на прием просится баронесса Ченни Хонэрд.

– Ко мне? На прием?

Удивление императрицы было понятным, ибо все вокруг прекрасно знали, что никакой реальной властью она не обладает. Может, конечно, попросить об услуге мужа либо государственного канцлера… Но не разумнее ли для посетителя обратиться к нужному аристократу напрямую?

– Баронесса наверняка будет ходатайствовать о своих сыновьях, – пояснил офицер. – Я бы осмелился посоветовать вам не принимать ее.

– Склочная особа?

– Напротив, очень мила. Но дети у нее незаконнорожденные.

Упс! Последнюю фразу офицер произнес напрасно. Поскольку Эльдефелина сама была внебрачной дочерью сигфруанского короля, ей хотелось покровительствовать всем, кто оказался в подобной же ситуации.

– Конечно же, я ее приму, – отреагировала она. – Проси.

Незнакомка была хороша. По возрасту ненамного старше императрицы, а одета не в пример роскошнее. Впрочем, это можно понять: государыня предстала перед гостьей в простом домашнем платье, а провинциальная баронесса, собираясь в столицу, заказала самый шикарный наряд, какой только могла себе позволить. Когда она сделала глубокий книксен перед первой дамой империи, складки искристой золотой парчи окружили ее, словно лепестки дивного цветка, распустившегося на ковре.

Но Эльдефелину зацепило не то, что одеяние гостьи было так вызывающе роскошно, а то, что перед тем, как склониться в поклоне баронесса бросила на правительницу острый молниеносный взгляд. Так смотрят не на хозяйку, к которой пришли просить покровительства, а на соперницу.

И хотя молодая жена императора знала, что до встречи с ней Регнор вел вовсе не монашеский образ жизни, столкнуться лицом к лицу с любовницей мужа, пусть даже и бывшей, крайне неприятно. Отчасти даже жутковато.

Баронесса поднялась, и дамы встретились взглядами.

«Не надо было принимать», – мелькнула быстрая, как хвост убегающего зайца, трусливая мысль. Но отступать и прятаться от неприятностей – самая глупая тактика, которую только можно придумать. Эльдефелина распрямилась и приготовилась дать бой. С милостивой улыбкой на лице, разумеется.

– Счастлива видеть вас, Ваше Величество, – мягко произнесла посетительница, покорно опуская взор. – Позвольте представиться: баронесса Хонэрд, любовница императора Регнора IV.

Четвертого?

Элина, приготовившая встретить соперницу с гордо поднятой головой, вздрогнула и невольно моргнула. Так это…

Хотя постойте. Она знала, что ее муж, не являлся кровным родственником прежнего императора. Регнор IV просто назначил его наследником, подписав соответствующий указ. А у баронессы сыновья… Выходит, теперь появились новые претенденты на престол?