Фридрих Незнанский - Кто будет президентом, или Достойный преемник

— Я верю, — спокойно сказал Турецкий. — Что именно вы услышали?

— Ну… — Толик снова замялся.

«Вот еще принцесса на горошине, — досадливо подумал Турецкий. — Если он продолжит в том же духе, рассказ займет часов пять». Александр Борисович машинально поднял руку и посмотрел на часы.

— Вы торопитесь? — тут же отреагировал Толик и вскочил с дивана.

— Я…

— Ничего страшного, я потом как-нибудь зайду, — обрадовался отсрочке Толик.

Он зашагал было к двери, но Турецкий схватил его за руку, чуть повыше локтя и остановил.

— Постойте, — спокойно сказал он. — Не торопитесь. У меня куча времени, мы успеем обо всем поговорить.

— Да? — неуверенно произнес парень.

— Да. Вы сказали, что Марк говорил по телефону с Долговым и рассказывал ему о хакере.

— Ну да, — кивнул Толик. — Я же говорю. Он сказал, что хакер снова атаковал сеть и что он пытался пробраться к защищенным файлам с конфиденциальной информацией.

— И дальше? Вы, кстати, присаживайтесь. Если на диване не удобно, садитесь в кресло.

— Спасибо, на диване хорошо.

Толя снова сел на диван. Сложил руки на коленях, как школьник, и продолжил рассказ:

— Так я узнал про хакера. Марк никому из наших парней об этом не рассказывал. Ну, я и не стал спрашивать. Подумал: вдруг это секрет. Я бы и сейчас никому не рассказал, но… — Толик взволнованно облизнул губы. — Сегодня я пришел на работу раньше обычного. Мне нужно было сдать кровь в больнице, но лаборатория была закрыта, а я приперся к семи. Домой возвращаться ломало, ну я и решил пойти на работу. Пришел где-то полвосьмого. Думал, в офисе еще пусто, но нет. Там уже кто-то сидел. Я решил подурачиться и напугать… — Толик смущенно повел плечами. — Не знаю, что на меня нашло.

— Бывает, — с улыбкой кивнул Александр Борисович. — Что было дальше?

— Дальше я бесшумно закрыл дверь и тихонько пробрался к столу. Я думал, там кто-то из парней, но там сидел сам Марк. Я хотел его окликнуть, но… Понимаете, Марк постоянно ругается, когда видит, что мы с парнями торчим на порносайтах. Ну, я и подумал, что он сам… когда нас нет… Ну, вы понимаете.

— Вы подумали, что Марк пришел на работу в семь утра, чтобы побродить по порносайтам, — уточнил Турецкий. «Видно, у парня полный бардак в голове», — подумал он, а вслух сказал: — Вы решили застукать Марка с поличным, так?

— Что-то вроде этого, — кивнул Толик, все больше смущаясь. — Я потихоньку прокрался к его столу и увидел, что он… В общем, никакой порнухи на мониторе не было. Но было еще хуже.

— Что? — насторожился Турецкий, которого стала утомлять вкрадчивая и медлительная манера парня.

— Я увидел… Вы что-нибудь понимаете в компьютерном программировании? — неожиданно спросил Толик.

Турецкий качнул головой:

— Увы, нет.

— Тогда я скажу просто. Я увидел, что Марк взламывает компьютер руководства.

Турецкий молчал.

— Вы поняли, что я сказал? — повысил голос Толик. — Он и есть тот хакер! Понимаете?

Был вечер. Турецкий вышел из гостиницы прогуляться. Голова была тяжелая. «Старею, — подумал Александр Борисович. — Вот и похмелье стало мучить».

После дождя город заметно посвежел. Желтый свет фонарей и разноцветные огни рекламы отражались в мокром асфальте, как в зеркале. Вечер был удивительно теплый.

Александр Борисович решил пройтись по центральной улице до вокзала, однако вскоре заныл сустав больной ноги, и Турецкий вынужден был сесть на скамейку.

Настроение начало стремительно портиться. На той стороне мерцала рекламная растяжка. Она напомнила Александру Борисовичу экран ноутбука. Он вдруг вспомнил о дневнике, который вел ежедневно. Закурил и мысленно представил, что сидит за клавишами ноутбука. Нужно было выговориться, но нужных слов не находилось. И тогда он мысленно обратился к жене, к кому ж еще? Не к Меркулову же…

«Как они меня достали, — проговорил Турецкий. — Как они меня все достали. Такое ощущение, что попал в театр абсурда. Или в крысятник с сумасшедшими крысами. Похоже, я им тут здорово мешаю. Мешаю в чем? Грызть друг друга?… Ох, идиоты, так и не научились жить по-человечески. В конце концов сожрут друг друга… Может, и к лучшему? На их места придут другие, помоложе да поумнее. Черт их знает. Но ничего, я раскручу это дело. Не для них, для себя. Если не раскручу, вернусь домой неврастеником и окончательно испорчу тебе жизнь, Иришка. Но этого допустить нельзя».

«Плюнь, Турецкий, — словно бы услышал он вдруг насмешливый голос жены. — Относись ко всему легче, иначе никаких нервов не хватит. В конце концов, кто они тебе?»

«Они? Никто».

«Вот видишь. Они для тебя просто тени, черные силуэты из кошмарного сна. Ты проснешься, и их не станет. Они как дым твоей сигареты. Сигарета потухнет, подует ветер, и от дыма не останется следа».

«Красиво ты говоришь, Ирка. Всегда умела красиво говорить».

«Я говорю правду, и ты это знаешь. Брось все и езжай домой. Я по тебе соскучилась».

При воспоминании о жене у Александра Борисович внезапно сдавило сердце. Он понял, что соскучился. Ее тонкое лицо казалось более реальным, чем физиономии тех, с кем ему приходилось встречаться всю последнюю неделю…

Турецкий вздохнул, поднялся со скамейки и побрел по темному тротуару. Внезапно от стены дома отклеилась черная тень.

— Слышь, друг, есть закурить? — спросил хриплый голос.

— Есть. — Турецкий достал из кармана пачку и протянул парню. — Держи!

Парень вышел из тени, и свет фонаря упал ему на лицо. Ворот ветровки парня был поднят и закрывал нижнюю часть лица. На лоб была низко надвинута бейсболка.

— Не жарко тебе? — поинтересовался Александр Борисович. — Вечер-то теплый. Ну? — Турецкий тряхнул пачкой. — Так ты берешь или нет?

— Беру, — сказал парень и коротко, без замаха ударил Турецкого кулаком в челюсть.

Турецкий отшатнулся, но устоял на ногах. Он тряхнул головой и пошел на парня, сжимая кулаки. Но в это время второй удар колоколом ухнул у него в голове. Этот удар пришелся сзади, по затылку.

Александр Борисович сделал несколько шагов вперед, но и на этот раз не упал.

«Двое», — пронеслось у него в голове. Турецкий инстинктивно пригнулся, и деревянная палка просвистела у него над головой. Он бросился вперед и ударил парня в бейсболке головой в живот. Парень отлетел назад и ударился спиной о стену, а Турецкий снова отскочил в сторону, одновременно поворачиваясь ко второму противнику. Тот был поприземистей и пошире в плечах. В руках — палка. Такой же длинный козырек, как и у первого, скрывал его лицо.

Турецкий сунул руку в карман.

— Сделай только шаг, — угрюмо произнес он. — И я тебя на куски порежу.

Сбитый с ног парень поднялся на ноги и, держась рукой за живот, глухо проговорил: