Илья Гуров - Левиафан

Фигуры стояли так, будто оценивали меня: женщина – уперев руки в бока, а мужчина, скрестив свои на груди. Трудно было понять, говорят они между собой или нет, но мне казалось, что я улавливаю движения их лиц под повязками. В голове у меня начало покалывать…

–

Готов?

Меня дёрнуло от неожиданности. Обернувшись, я увидел в дверях Малого.

–

Чего там такое? – в его голосе чувствовалась снисходительность. Он, верно, считал, что у меня не всё в порядке с нервами.

Я вновь повернулся к окну и уже успел открыть рот, но тут увидел, что на крыше никого нет. Малый тем временем подошёл ко мне, поднялся на лавку и окинул внимательным взглядом пространство снаружи. Быстро убедившись в том, что на улице пусто, он осмотрел меня.

–

Ну вот, теперь и повоевать можно! – он спрыгнул с лавки. – Давай, надо вытащить оружие наружу, скоро машина подъедет! – Малый заметно повеселел…

…на то, чтобы опустошить всю оружейню, ушёл почти час. Водитель подъехавшего за Нами грузовика не удостоил Нас даже приветствия. Всю погрузку он просидел за рулём, не придавая Нам никакого значения, и это мне не очень-то понравилось.

Набрав оружия и патронов доверху, Мы сели под брезентовую крышу грузовика, и почти в ту же минуту хлынул ливень. Покачиваясь в кузове тронувшейся машины, все погрузились в свои думы, будто не хотели разговорами перебивать шум дождя.

Через достаточно большой промежуток времени Вольф аккуратно прервал молчание:

–

А, всё-таки, жаль, что аква-атака не удалась. – голос, да и всё его тело источали усталость, видно, жизнь в боевых условиях его полностью вымотала.

Малый, заметив мой непонимающий взгляд, поспешил объяснить:

–

Когда война только началась, роботы ещё были простыми экскурсоводами, секретарями, врачами и сопровождающими слепых. Большинство из них не было приспособлено к воде. В те недалёкие времена можно было плеснуть в робота из ведра, и он бы моментально спёкся. Мы тогда начали заливать их с самолётов, пожарные машины вообще стали дороже танков, а целый шланг был самой желанной находкой. – он поднял глаза вверх, будто что-то считал. – За две недели Мы уничтожили почти половину всех роботов мира. И вдруг… они скрылись в неизвестном направлении. Просто вышли из городов. Мы, разумеется, кинулись спасать людей, вытаскивали их из-под завалов, восстанавливали больницы, строили укрепления на случай возвращения ботов и как-то не сразу заметили, что из заводских труб поднимается дым…

Малый задумался, подбирая слова, и вдруг заговорил Амбал:

–

Роботы подстроили конвейеры под себя. – его высокий звонкий голос не очень-то подходил огромному округлому телу. – После почти месяца затишья, когда Мы уже собирались праздновать победу, они вернулись. Новые запчасти, новые модели и модифицированные старые. – он усмехнулся – Не поверишь, они даже на инвалидные коляски с интеллектуальным управлением установили оружие! – весёлость в голосе Амбала быстро сменилась тоской. – Воды они уже боялись так, что хоть в дайверы иди…

Все снова замолчали, и я, немного поразмыслив, взял на себя смелость задать мучавший меня вопрос:

–

А откуда взялась чёрная пустыня?

Все внимательно посмотрели на меня, будто до сих пор считали, что я немой. На этот раз объяснить ситуацию взялся Дядя:

–

С этого началась война. – он с шорохом почесал свою длинную бесцветную щетину. – Три

месяца назад одновременно в двенадцати местах на Земле появились красные купола. Плазменные, по-видимому. Выйти за пределы или войти в них не мог никто – от пытавшихся даже пепла не оставалось. Минут через десять купола синхронно начали сужаться, выжигая всё, что было под ними. Это показывали по всем каналам во всех странах мира. Такого свет ещё не видел. И вот результат: чёрные пустыни, радиусом километров по семьдесят. – Дядя наклонился и заправил шнурок в ботинок, медленно продолжая. – Самое интересное, что оружия с такими спецэффектами нет ни у кого. Есть версия, что его изобрели сами роботы, потому что, когда купола сомкнулись и исчезли, оказалось, что у машин полно огнестрела, который они и применили по назначению спустя пару минут. Что-то, вроде арт подготовки, мне думается. – Дядя на секунду замолчал. – Ты сильно не расслабляйся, Интеллигент! Тебя сейчас будет допрашивать Наш следователь. Ты, конечно, чистюля, но это не даёт Нам полной уверенности в том, что Ты не агент роботов.

Минут через двадцать машина остановилась возле чего-то, очень похожего на КПП. Несколько хорошо вооружённых бойцов в зелёных бронежилетах внимательно осмотрели каждого из Нас, задали простые вопросы, на которые, как им казалось, не сможет ответить ИИ, и, убедившись в том, что Мы не роботы, открыли подобие ворот. Судя по собранным из чего попало баррикадам, перекрывающим эту и соседние улицы, бойцы удерживали под контролем несколько кварталов, в которых, надо понимать, собрались люди из ближайшей части города.

Забравшись обратно в кузов, Мы проехали ещё пару перекрёстков и снова остановились. Выйдя, теперь уже насовсем, из машины, я получил возможность внимательно осмотреть район, в который меня завезли. Дороги в данном блоке были побиты тяжёлыми снарядами, здания и вовсе валились друг на друга. Очевидно, роботы знали, что этот квадрат полон людьми, постоянно бомбили его и устраивали пешие рейды. Всё это сильно выматывало жителей охраняемой зоны. Это было видно по их безжизненным лицам, тусклым взглядам, по крайне медленным безразличным движениям. Даже дети, коих здесь собралось достаточно много, молчали и, сидя рядом со своими родителями, не обращали никакого внимания на потенциальных друзей-сверстников, с которыми они жили бок о бок уже не один месяц. О взрослых и говорить нечего – живые мертвецы. Они и на подъехавший грузовик с оружием никак не отреагировали, будто Мы давно смешались с воздухом.

Я отчасти понимал их, ведь воевать с машинами – совсем не то, что с людьми. Если люди идут в бой со страхом и отвращением, проклиная политиков, развязавших войну, то с роботами ситуация прямо противоположна. Они ни о чём не думают, ничего не боятся, не выдают своих, не беспокоятся друг о друге, никого не жалеют, не оценивают этичность своих действий. Они только программы, без размышлений выполняющие приказы оператора. Вопрос был в том, кто оператор на этой войне? Кто раздаёт роботам команды?

Как бы там ни было, причина мертвецкой пассивности людей лежала несколько глубже, чем страх перед искусственно созданным врагом. Социальные сети, электронные игры, роботы-собеседники, роботы-супруги и роботы-аватары, машины, моделирующие виртуальный мир в соответствии с желаниями пользователя – всего за полтора десятка лет эти изобретения уничтожили людей, как биосоциальных индивидов. Больше нет диких животных, готовых разорвать каждого встречного ради собственной выгоды. Теперь человек – всего лишь растение, вечно витающее в несуществующих виртуальных грёзах, в то время, как функции выживания за него выполняет искусственный интеллект. Он кормит, поит, лечит, выбирает фильмы, музыку, продукты, совершает покупки, платит налоги, посещает собрания…