Михаил Серегин - Палач в белом

– Георгий тоже пусть зайдет! – распорядилась хозяйка.

Кузьма выглянул в дверь и, сделав зверское лицо, прошипел:

– Гога! Чего сидишь?

Тот с независимым видом поднялся и перешагнул порог кабинета. Ирина Владимировна, стоя, наблюдала, как они рассаживаются, а потом нажала кнопку селектора и предупредила:

– Людмила! Никого не пускать! Ты поняла – никого!

Потом она опустилась на стул, медленно сняла черные очки и холодно посмотрела на своих помощников. Кузьма заерзал на своем стуле и смущенно кашлянул. Гога сидел неподвижно, уставясь на носки своих башмаков.

– Ну что, работнички? – зловеще произнесла Ирина Владимировна. – Ничего сами сделать не можете как полагается? Дегенераты!

– А что, Ирина Владимировна? – с преувеличенным энтузиазмом спросил Кузьма. – Разве что не так?

– Не так? – уничтожающе сказала хозяйка. – Ты дурак или прикидываешься? Я за что вам деньги плачу? Георгий!

Гога встрепенулся, поднял голову и внимательно посмотрел на женщину.

– Ты был сегодня в больнице? Как Терновских?

Гога пожал плечами.

– Неважно, – неохотно сказал он. – На капельнице лежит. Теперь у него врачи воспаление легких нашли. Говорят, состояние тяжелое.

– Вот! – с презрением воскликнула Ирина Владимировна. – Машину угробили, один дурак чуть не утонул, а другой... Что слышно про Ладыгина?

– Ничего не слышно, – сказал Гога. – Никто его не видел. Утонул, я думаю... Вряд ли он мог выплыть – я его крепко прижал.

– Прижал? – Ирина Владимировна вздернула подбородок. – Как же ты его прижал, если он вас чуть не утопил?

– Это Дмитрич сплоховал, – хмуро пояснил Гога. – Тот в судороге поворот сделать помешал – Дмитрич и растерялся.

– А тело нашли? – быстро спросила Ирина Владимировна.

– Упаси бог! – Гога суеверно плюнул через плечо. – Мы же никому не говорили, что нас в машине трое было...

– А если найдут? – язвительно поинтересовалась хозяйка. – Вас же тут же на допрос потянут. И что вы скажете?

– Не видели ничего, не знаем – что ж тут скажешь? – потупив голову, буркнул Гога.

– А на квартире у Ладыгина ты был? – спросила Ирина Владимировна, сверля его глазами.

– Да где ж бы я успел? – с обиженным видом откликнулся Гога. – Я пока с Дмитричем промотался, пока с ГАИ объяснялся... Пожрать некогда было, не то что! Да вы зря волнуетесь, Ирина Владимировна! Не мог он спастись! Я там на набережной целый час, наверное, торчал – никто его не видел!

– Ну смотри, – с угрозой сказала Ирина Владимировна. – А то – пожрать не успел! Сядешь на нары – там все будешь успевать, там по расписанию...

Кузьма подобострастно засмеялся и покровительственно хлопнул Гогу по колену.

– А ты чего скалишься? – тут же набросилась на него начальница. – Весело тебе? Сейчас тебе грустно будет! Ты сколько в этом месяце договоров заключил? Всего два? А сколько квартир мы получили реально? Сколько, спрашиваю?

– Ну, это... – замялся Кузьма. Лицо его сделалось беспомощным и напряженным. – Пока, значит, ни одной... Так месяц только начался! А потом, объективные трудности, Ирина Владимировна! Вы штат расширять не хотите, а наши ребята не успевают по всем адресам, чтобы, значит, услуги в полном объеме... А старики – они обидчивые, сами знаете... Чуть что не так – все, я передумала! И начинай все сначала!

– А потому что работать надо с людьми! – хищно и тихо проговорила Ирина Владимировна. – Не по ресторанам и стриптиз-клубам мотаться, а работать! Разъяснять старикам наши трудности, настраивать их на оптимистический лад! Подход нужен к людям!

– А я вроде не работаю? – оскорбленно произнес Кузьма, покраснев до кончиков ушей.

– Мало! – оборвала его Ирина Владимировна. – Мало! Ты не у станка стоишь, где отстоял свои восемь часов – и гори все огнем! Твоя работа тонкая, ты должен учитывать все нужды людей, характеры... Кому-то нужно, чтобы с ним день и ночь нянчились, а кому-то одного ласкового слова достаточно – только вовремя сказанного! Ты бы вот вместо того, чтобы вечером на голых баб глядеть, забежал к клиенту, спокойной ночи пожелал. Большого труда и времени тут не требуется, а человек к тебе, глядишь, и потянется...

– Преувеличиваете, Ирина Владимировна! – жалобно загудел Кузьма. – Я уж у вас вообще какой-то похабник получаюсь! Несправедливо... Больше меня никто не старается!

– Все! – решительно произнесла Ирина Владимировна металлическим голосом. – Если положение в ближайшую неделю не изменится, я урежу тебе жалованье! Теперь следующее... Немедленно свяжешься с Артуром, и пусть сегодня же решает вопрос по Старосельской. Она у нас как бельмо на глазу.

– С ней сложно будет, – солидно кивнул Кузьма. – Я вчера днем к ней девчонку посылал, в плане помочь чего... Она дверь не открыла. Ладыгин, видно, провел с ней работу.

– Ладыгина теперь нет! – отрезала Ирина Владимировна. – Теперь вы... проводите работу! Завтра же чтобы доложили мне о положительном результате!

– Будет сделано, Ирина Владимировна! – пообещал Кузьма.

– Я сейчас к Терновских поеду, – объявила она. – Проведу с ним собеседование, чтобы не наговорил там чего лишнего в бреду... Надежды на вас нет никакой, работнички!

Неожиданно зашуршал динамик селектора, и робкий голос секретарши виновато произнес:

– К вам тут пришли, Ирина Владимировна!

Ирина Владимировна вполголоса грязно выругалась и нажала на кнопку.

– Людмила, у тебя с головой все в порядке? Я о чем тебя предупреждала? Меня ни для кого нет!

В динамике хрустнуло, и секретарша, чуть не плача, ответила:

– Он ничего слушать не хочет, Ирина Владимировна! Говорит, что вы хотите его видеть... Артур какой-то...

Ирина Владимировна на секунду замерла, обвела взглядом подчиненных, а потом изменившимся голосом сказала:

– Ладно, пусть войдет!

Через секунду со словами приветствия в кабинет вошел Артур. Быстрыми шагами приблизившись к столу и крепко пожав руки мужчинам, он придвинул себе стул и сел. Лицо его казалось очень серьезным.

– Что случилось? – недовольно спросила Ирина Владимировна. – Мы же договорились, что ты здесь не показываешься... Мало мне проблем!

– Ирина Владимировна! – торжественно объявил Артур. – У меня две серьезные новости!

На тонких губах хозяйки появилась улыбка и тут же погасла.

– Ты хочешь сказать, одна хорошая и одна плохая? – подсказала она.

– В том-то и дело, что обе плохие, – торопливо ответил Артур. – Во-первых, Ладыгин жив. Сегодня он появился в больнице как ни в чем не бывало. А во-вторых, – обвел он всех трагическим взглядом. – Убит Четыкин!

После этих слов он откинулся на спинку стула и одернул свои белоснежные манжеты.

– Эх, ни... себе! – вырвалось у Гоги.

Кузьма выронил из рук бумаги и тут же, смутившись и побагровев от натуги, принялся их собирать. Ирина Владимировна прикусила нижнюю губку и несколько секунд неотрывно смотрела в лицо Артуру, словно обдумывая его слова. Потом она расстегнула жакет, поправила волосы и спросила неожиданно ровным голосом: