Михаил Серегин - Палач в белом

– Закончили, Кузьма! – негромко сказал лысоватый и с уверенным видом приблизился ко мне.

– Я его убью! – запальчиво выкрикнул Кузьма.

– Скажут – убьешь! – подтвердил лысоватый, поднимая стул вместе со мной и устанавливая его на все четыре ножки. – А сейчас угомонись, хозяйка не любит, когда устраивают бардак.

Злобно сопя, Кузьма смерил меня испепеляющим взглядом и направился к выходу. Удивительное дело, до чего сильна в некоторых людях аристократическая жилка. Простой удар по морде заставляет их страдать, не спать по ночам и вынашивать планы мести. А я вот нисколько на них на всех не обиделся, хотя меня уже в третий раз собирались лишить жизни. Я даже был признателен рассудительному плешивому убийце за то, что он поднял стул и несколько облегчил мои муки.

Облизнув пересохшие губы, я окликнул Макарова:

– Игорь Станиславович? Нельзя ли попросить у вас стакан воды?

Я был предельно вежлив, потому что решил уйти из жизни с большим достоинством.

Макаров тоже был великодушен. Он остановил выходящих за порог мужчин и небрежно бросил им:

– Ребята, принесите кто-нибудь воды!

Ребята остановились и посмотрели на него с веселым изумлением, а носитель бакенбард обидно рассмеялся и сказал:

– У тебя, Артур, от радости крыша, наверное, поехала? Ты нас в «шестерки» записал...

– Артист! – хмыкнул его приятель, и, посмеиваясь, они вышли из кабинета.

На Игоря Станиславовича было больно смотреть. Таким униженным я его даже и представить не мог. Видимо, несмотря на весь апломб, Игорь Станиславович пока еще не стал самцом высшего сорта, а только учился им быть и на этом тернистом пути набивал себе кое-какие шишки.

– Не понял, – попытался я отвлечь его от неприятных переживаний. – Зачем они назвали тебя Артуром? Это что, какое-то оскорбление? Или они тут не знают твоего настоящего имени?

Игорь Станиславович взглянул на меня исподлобья и ничего не ответил. Потом он круто повернулся и вышел из кабинета. Я понял, что воды мне сегодня не видать как своих ушей.

Между тем в комнате становилось темновато. В окно заглядывало лиловое небо с бледной звездочкой, робко подмигивая мне через стекло.

Дверь в кабинет осталась приоткрытой, и неожиданно до меня донеслись громкие голоса из комнаты по соседству. Сначала я услышал резкий голос Ирины Владимировны:

– Я же дала распоряжение, чтобы старухой на Смоленской занялся ты, Артур! А ты опять талдычишь про какого-то мальчика! Если этот мальчик вроде твоего Ладыгина – то благодарю покорно! Мне уже надоела ваша так называемая работа! Вы все такого наворотили!

– Ирина Владимировна! – солидно заговорил Макаров. Он опять пытался овладеть ролью супермена. – Мой расчет совершенно правильный. Нам нужен новый исполнитель. Тот, кого я предлагаю, вполне способен заменить Четыкина. Я это гарантирую. На первый раз его может кто-то подстраховать – Кузьма, например. Зато этот парень сразу включится в дело! А что касается Ладыгина – не забывайте, кто его в конце концов поймал! Если бы не я, он до сих пор разгуливал бы на свободе... И сейчас самое главное – сделать так, чтобы он бесследно и тихо исчез. Я могу это сделать. А заняться старушкой может любой студент третьего курса – тут большого ума не надо.

Наступила пауза – видимо, Ирина Владимировна переваривала сказанное. Я опять взялся гадать, какой конец уготовил мне мой друг и наставник. Хотя все эти его «тихо и бесследно» звучали вполне определенно.

– Ладно, – с большим сомнением произнесла наконец Ирина Владимировна. – Время нас поджимает. Иначе я не пошла бы у тебя на поводу. Но если опять что-то сорвется... Где сейчас эта твоя замена?

– У меня дома, – с готовностью ответил Макаров.

– Тогда ступай, позвони ему и скажи, чтобы он был наготове! – распорядилась Ирина Владимировна. – И предупреди, что, если он пойдет на попятную, ему будет очень плохо! Кузьма! Георгий! Поедете сейчас на квартиру к Артуру и заберете это юное дарование. Заставьте его сделать все, как положено!

– А что собирается делать сам Артур? – с недовольством сказал Кузьма. – Опять будет сачковать? Хорошо устроился!

– Артур займется этим уродом Ладыгиным! – отчеканила Ирина Владимировна. – Он придумал, как спрятать труп, чтобы его никто не нашел. Говорит, что по крайней мере туда никто не сунется.

– Он наговорит! – зло сказал Кузьма.

– Ну хватит! – выкрикнула Ирина Владимировна. – Я все уже решила, и обсуждать ничего больше не будем. Бери Георгия, и отправляйтесь!

Я слышал, как уходят Кузьма с Георгием, а потом опять раздался голос Макарова.

– Все в порядке! – с воодушевлением сообщил он. – Парень ждет не дождется, когда начнет зарабатывать деньги. Жизненная позиция у него зрелая не по годам. Кстати, Ирина Владимировна, – небрежно обронил он. – Я давно хотел с вами поговорить о некотором увеличении гонорара исполнителю. По-моему, эта проблема уже назрела...

– Занимайся Ладыгиным! – неприязненно сказала хозяйка. – Здесь я решаю, какие проблемы назрели, а какие нет. Понял меня?

Ответа я не услышал, но думаю, что Макаров понял. Он все схватывал с полуслова. Минут через пять он вошел в кабинет. Присмотревшись, я заметил в его руках упаковку со шприцем и прочие приспособления для внутривенной инъекции. Он разложил их на письменном столе и принялся готовить шприц.

– Эй, что ты задумал, Игорь Станиславович? – спросил я. – Ты собираешься меня?.. Не советую тебе этого делать. Ты получишь очень большой срок, и с твоей нетрадиционной ориентацией в тюрьме будет очень трудно!

– Это очень вульгарно и неостроумно, Володя! – почти ласково сказал Макаров. – Я даже не буду на это отвечать. На улице скоро стемнеет, и нам пора ехать.

– Может быть, останемся? – предложил я. – Я только начал входить во вкус элитарной жизни. Ваше общество нравится мне все больше и больше. Вы так аристократичны и благородны. Чувствуется порода!

– Ты можешь ерничать, сколько тебе угодно, – грустно заметил Макаров. – Но на твоем месте я бы сейчас задумался о вечном. Как-никак, это твои последние часы.

– Это потому, что ты человек высокой духовности, – объяснил я. – Мне таких высот уже не достичь!

– Да, – кивнул Макаров. – У тебя осталось мало времени.

Он повернулся и направился ко мне – в одной руке он держал шприц, а в другой жгут.

– И все-таки что ты такое задумал? – спросил я. – Может быть, посвятишь?

Макаров на секунду задумался.

– Ну что ж, пожалуй, ты имеешь право знать! – согласно кивнул он. – Изволь. Все будет очень просто и чисто. Здесь, в шприце, – героин. Ведь ты наркоман, не так ли? Доза подобрана очень аккуратно. Ты не умрешь, а просто погрузишься в сладкий сон. А потом я отвезу тебя в одно тихое место, где ты найдешь последний приют. Вот и все.