Михаил Серегин - Тайна черного ящика

«Мир катастроф» – наша профессиональная газета. Появилась она совсем недавно и еще не успела себя дискредитировать, подобно другим российским изданиям, а потому пользовалась большой популярностью не только у спасателей, но и у самых широких слоев населения.

Катастрофы – вне социальных и даже национальных различий, они интересуют всех и всегда. Газета быстро шла в гору, набирая тираж и штат сотрудников.

Ефим Шаблин был в «Мире катастроф» старожилом и имел в редакции неоспоримое влияние на более молодых сотрудников, и особенно – сотрудниц. Я сама не раз присутствовала при его телефонных разговорах с какими-то секретаршами, корреспондентками и корректоршами, и каждый раз он, по моей просьбе, добивался от них, казалось бы, невозможного – например, нарушения режима секретности в отношении документов, хранящихся в сейфе редактора газеты, разглашения источника скандальной информации или какого-нибудь другого нарушения журналистской этики.

Я постоянно в такие моменты испытывала недоумение – чем он все же берет? А иной раз – даже легкое сомнение в себе: что же я-то на него никак не реагирую? Может быть, со мной что-то не совсем в порядке? Но тут же отметала эту мысль – скорее уж не в порядке все эти девицы, которых коллекционирует Фима.

Я привыкла к тому, что «Мир катастроф» всегда работает оперативно и из него можно узнать очень много подробностей о том самом стихийном бедствии, на ликвидации последствий которого ты сейчас работаешь. Стоило чему-нибудь случиться, уже на следующий день выходила газета с описанием и самого бедствия и с живописными картинками о том, как на место происшествия спешат спасатели и начинают первые спасательные работы. Как редакция добывала информацию из мест, удаленных от Москвы порой на десятки тысяч километров, буквально за несколько часов, для меня, например, всегда было и сейчас остается загадкой. Но читать газету всегда было интересно.

Не разочаровала она меня и на этот раз. Говорю с некоторой иронией, поскольку в этом номере, вышедшем, я специально посмотрела в выходных данных время подписания в печать, через два часа после того, как через Шикотан прокатилась большая океанская волна, не было ни слова о Шикотане. О том, что на Южных Курилах случилась беда, газета сообщила, но только для того, чтобы продемонстрировать точность прогноза, сделанного нашим Министром в том своем примечательном интервью.

С первой страницы на меня смотрело лицо нашего широкоскулого, неулыбчивого Министра. Его портрет занимал всю первую полосу и выглядел ни больше ни меньше как предвыборный плакат.

Да он, собственно, и был предвыборным плакатом. Потому что вся газета посвящена была исключительно нашему Министру. И, конечно же, не обошлось без тривиального каламбура, который первым приходил на ум, едва речь заходила о предреченных Министром России грядущих бедах. На первой странице он был напечатан аршинными буквами прямо под портретом не улыбающегося, но отнюдь не мрачного Министра – «Я спасу Россию от бед!». На остальных шестнадцати полосах газеты эта мысль варьировалась, так или иначе, в каждом заголовке.

Я отложила газету в сторону и посмотрела на Евграфова круглыми глазами.

– Оленька, вам плохо? – встревожился он, посмотрев на меня.

Я покачала головой и отвернулась к иллюминатору. Мне нужно было привести мысли в порядок. Хотя бы – в относительный.

Многое мне стало понятно сразу же, едва только до меня дошло, о каком таком важном деле говорил Министр в письме Григорию Абрамовичу. Ни мало ни много он собирается участвовать в борьбе за кресло Президента России! Хороши амбиции у нашего Министра!

Я представила опять его серьезное, но удивительно спокойное лицо и подумала, что имидж выбран совершенно правильно – в сегодняшней российской жизни, когда никто не может быть уверен, что завтра – да что там завтра! – сегодня вечером не станет жертвой или стихийного бедствия, или какой-нибудь техногенной катастрофы, не превратится ни в заложника, ни в потерпевшего, ни в покойника, спокойствие и уверенность – самые главные козыри в предвыборной борьбе за симпатии избирателей.

Предложить миллионам россиян выбирать себя в президенты – это был тонкий расчет со стороны нашего Министра. За десять лет существования МЧС наше ведомство и он лично, поскольку руководил им с самого первого дня его создания, успели приобрести немалое уважение в российском народе, особенно среди тех, кто сам когда-либо становился жертвой или свидетелем трагедии и сталкивался с работой спасателей. А таких людей с каждым годом становилось все больше и больше. Их число растет пропорционально числу катастроф.

Я с удивлением подумала, что и в самом деле – последний год всякие бедствия заметно участились. Если раньше мы могли месяц просидеть без важной работы, то сейчас выезжаем на катастрофы чуть ли не каждую неделю. И тут же мне вспомнилось то самое интервью, которое я сочла неудачной шуткой нашего Министра.

Он отнюдь не шутил, поняла я, говоря о том, что последний год века станет самым страшным годом России, если не противостоять природной и человеческой стихии. И что только решительные, энергичные действия опытных и бескорыстных спасателей могут помешать превратиться концу века в конец России.

Слова «спаситель России» сами просились на язык, несмотря на всю их тривиальность. Механизм психологического внушения был запущен. Как психолог я очень хорошо увидела его суть и сразу же поняла, что следующим этапом станет психическое заражение – традиционный прием ораторов и пропагандистов: в средствах массовой информации поднимется истерическая пропагандистская кампания в поддержку нашего Министра, и он очень скоро приобретет черты личности, которой занимаемое им место Министра просто мало, и необходимо поставить его на подобающее ему место. А такое место будет только одно – Президента России, который вот-вот должен был закончить свои полномочия и уступить свой пост кому-то другому.

Кому?

Решение этого вопроса становилось на ближайшие месяцы одной из самых важных российских проблем. И наш Министр предлагал очень оригинальный ответ на этот вопрос!

Я никогда не увлекалась политикой, предоставляя мужчинам решать вопрос о том, какой быть России и как устраивать в ней жизнь. Если женщины начнут заниматься еще и этим, зачем тогда мужики вообще нужны! И так на наши хрупкие плечи свалилось очень много за последнее столетие! Может быть, кому-то из женщин это и нравится, а я не хочу в этом участвовать!

Я, в конце концов, предпочитаю оставаться слабой женщиной. Мне слишком хорошо известно, как складывается судьба женщин сильных – мужчины от них уходят, не желая бороться за то, что им принадлежит от природы. И оставляют их, как меня оставил мой Сергей. Хотя я иногда и утешаю себя мыслью о том, что это я сама его выгнала, но легче от этого почему-то не становится…