Иван Стрельцов - Пикирующий глиссер

Завещанные сто миллионов долларов покойным олигархом даже его, опытного воина, вывели из душевного равновесия.

Окурок дотлел до фильтра и обжег кожу пальцев чеченца, возвращая того в реальность.

«Золото – самый страшный враг человечества, – подумал Салман. – Слабых оно превращает в рабов, сильных в животных. Чему удивляться? Алчности адвоката? Он всю свою жизнь, как свинья, питался из кормушки, в которую богачи бросали тухлятину».

Тут же мысли бывшего боевика с личности Генриха Зинкевича переметнулись на своего босса. Он успел заметить, как блеснули глаза Магамеда, когда тот услышал о столь баснословной сумме, то, что дальше говорилось об инвестициях этих денег в дальнейшую войну кавказцев против России, уже нисколько не трогало Кимбаева.

«Он никогда не был воином, но всегда был торгашом», – мгновенно поставил диагноз своему шефу Гильядов. Но личность хозяина его не интересовала, сейчас он пытался разобраться в себе, в своем отношении к этим деньгам.

Салман опустил стекло и выбросил окурок в окно, розовый светлячок, скользнув в темноту, исчез. Чеченец поднял стекло, потом поправил полы кожаного пиджака, под которым успокаивающе звякнула кобура со служебным «макаровым».

– Хорошо иметь надежную ксиву, – криво усмехнулся водитель, горбоносый, худой Ильяс Нагаев, поглаживая обтянутую буйволиной кожей баранку джипа. – Ствол можно свободно носить, и ни один мусор не прицепится.

Салман скосил на водителя глаза, потом хрипло произнес:

– Москва не только яркий, как новогодняя елка, город, но и опасный, как действующий вулкан. Чуть зазеваешься и сгоришь под толстым слоем раскаленной лавы. Так что хочешь жить – не зевай. – Неожиданно Гильядов ухватил водителя за подбородок и злобно прошипел: – Сколько раз говорил тебе, что надо бриться, это тебе не по горам козлом скакать. Хочешь угодить под пресс ОМОНа во время очередного «Перехвата»? Там все гоблины прошли через войну у нас, так что, прежде чем взглянуть на твою ксиву, опустят весь ливер, а потом еще бросят в «обезьянник» до второго пришествия. Еще раз увижу небритым, будешь сидеть у Магамеда на вилле и кормить псов, пока борода до земли не вырастет.

– Да ты что, Салман, – взмолился Ильяс, зная крутой нрав своего начальника, он нисколько не сомневался в искренности услышанного. – Это было в последний раз.

– Ну, смотри, я тебя предупредил.

Дальше ехали молча, каждый размышлял о своем. Рядовые боевики переваривали услышанное, они давно знали Салмана, также знали, что он слов на ветер не бросает.

Несколько лет назад во время перехода по горам он застрелил одного из моджахедов, который вдруг поднял бузу против полевого командира. Потом трое братьев убитого, пытаясь исполнить закон кровной мести, захватили Салмана Гильядова врасплох на небольшом горном выступе. Стрелять было нельзя, сотрясение воздуха обязательно вызвало бы сход лавины, которая смела бы все на своем пути. Братья это знали и заранее приготовили родовые старинные кинжалы. Но жертвоприношения не получилось: Салман, вооруженный обычным ножом разведчика, оказался опасным противником. Еще в институте он сдал на КМС по фехтованию, а находясь после ранения в Турции, изучил филиппинскую систему ножевого боя.

Поединок длился считаные минуты, полевой командир получил несколько скользящих порезов, зато всех троих противников освежевал, как баранов в день Курбан-байрам. Вернувшись в лагерь, Салман сперва перевязал раны, а затем, взяв с собой самых верных нукеров, спустился в долину и безжалостно вырезал весь тейп мятежника, чтобы больше ни у кого не было повода мстить ему.

Сейчас Салман думал о завещании Малочинского, указанные деньги были для него не просто большими, огромными. Все недавние размышления об искренности борьбы за независимость Ичкерии, верную службу на благодетеля Магамеда Кимбаева отошли на задний план. Затмевающий разум блеск ста миллионов заполнял все сознание недавнего шахида, превращая в раба презренного и в то же самое время такого манящего золота.

Адвокат Зинкевич, исполнив свой профессиональный долг, домой не вернулся, а через всю Москву направился в Мытищи…

Небольшой двухэтажный коттедж за высоким металлическим забором примостился на окраине столицы. Усадьба начиналась сразу за шумной окружной дорогой, скрытой от посторонних глаз вечнозеленым частоколом соснового бора.

Едва они миновали МКАД, Ильяс, следуя инструкции филеров, свернул влево, съезжая на едва заметную одностороннюю дорогу, стрелой вытянувшуюся в сторону бора. На въезде в лес джип остановил один из «топтунов» службы безопасности компании.

– Дальше ехать нельзя, – на чеченском предупредил филер, едва Гильядов опустил стекло.

– Он один? – быстро спросил Салман.

– Нет, – коротко ответил агент, – с адвокатом еще пятеро мужиков. Трое вооружены и охраняют усадьбу. Один у ворот, второй у входа в дом. Третий их меняет каждые два часа.

– Если трое вооружены, то и остальные наверняка при оружии, – задумался Салман. У него было явное численное превосходство перед противником, но устраивать полномасштабное сражение было недопустимо, сперва нужно провести боестолкновение скрытно от посторонних глаз. Впрочем, к подобному повороту событий он был готов.

– Казим и Барс, берите арбалеты, будет для вас работа, – отдал распоряжение Гильядов, обращаясь к боевикам, сидящим позади него. Двери джипа одновременно распахнулись, и из салона выбрались трое молодых чеченцев. Один из них встал лицом к трассе, двое других, открыв багажник, достали кожаные чехлы с арбалетами.

В каждом чехле находились арбалеты «гризли», относящиеся к разряду охотничьего оружия. Гильядов своих бойцов специально готовил для стрельбы из арбалетов, которые можно приобрести в охотничьих магазинах. Опытный диверсант все рассчитал правильно, – для специальных операций в условиях мирного города такое оружие незаменимо.

Почти одновременно вжикнули «молнии», боевики действовали слаженно и синхронно, будто отрабатывали цирковой номер.

Сперва в их руках появились пластиковые ложи, затем были прикреплены титановые луки, натянуты кевларовые тетивы. Последним штрихом стала установка оптических прицелов. В этом отношении ложи арбалетов были немного изменены, чтобы крепились не промысловые прицелы, а стандартные «ПСО-1М», которыми оснащались армейские «СВД», привычное оружие чеченских моджахедов.

Стрелы к арбалету также были специальными, полуметровая алюминиевая трубка с пластиковым оперением и узким треугольным наконечником из высоколегированной стали. Такая форма позволяла со ста метров гарантированно поражать цель, защищенную легким бронежилетом.