Андрей Костин - Канатные плясуны

— Так то ж не те люди, — сержант подошел. — Надо шукать троих, только других троих, молодых, а не тех…

— Солдат, — строго, как в американском боевике, спросило «Лицо городского масштаба». — Где твое оружие?

И для наглядности, чтобы пояснить, какое оружие имеет ввиду, он похлопал по автомату, висевшему на плече, словно охотничье ружье, стволом вниз.

Грохнул выстрел. Автоматическое оружие требует к себе трепетного отношения, недоступного непрофессионалам.

«Лицо», закричав, упало на пол, и из слегка оцарапанной пулей ляжки на линолеум дежурки пролилась капля крови…

Бригада теленовостей городской студии приехала через пятнадцать минут, может, чуть дольше. «Лицо» попросило перевязать ему голову, потому что простреленная нога смотрелась некиногенично.

— Да, мы выстояли, — сказало оно, искренне глядя в объектив видеокамеры «VXS». — И теперь начинается заключительный этап операции…

Сержант, к тому времени выяснив, на каком направлении ожидается прорыв «бандитов» из города, пытался догнать их на раздолбанном ментовском «козле», чтобы предупредить.

— Не понимаю, как ты из двух процентов сгоревших документов могла получить бабки? — недоумевал Ренат.

— Кто сказал, что они сгорели? — возмутилась Джессика.

— Ты сказала. Только что.

— Что я, дура, костер деньгами разводить? Это я для виду только. Горели старые газеты, а акции я незаметно спрятала… в бюстгальтер…

— Не заметил, что ты носишь лифчик, — покачал головой Дима. — Кто о чем, а вшивый о бане, — заметил Семен. — Дочка, ты хочешь сказать, что все думают, эти акции сгорели, а они у тебя?

— Были у меня. Пока я полчаса назад не продала их одному солидному человеку. Важная шишка в этом городе. Лицо городского масштаба. У него уже были акции, а теперь еще больше, теперь он чуть ли не на втором месте после нашего «Робина». Все купюры, которые были в местном банке — отныне в моей сумке. Я предпочитаю «кэш». Кто-нибудь поможет отнести мой багаж в машину?

— В какую еще машину?

— Мне ее «до кучи» отдали. Ну, не хватило покупателю наличности, в натуре, что тут поделаешь, так он мне свою тачку «натурой» и впарил. Правда, подозреваю, чуток, тысяч десять баксов, я за нее переплатила. А, да кто считает! — Джессика легкомысленно махнула рукой, а потом достала из бокового кармашка на джинсах ключи и перебросила их Ренату. — Теперь тачка твоя, папашка, взамен джипа, который ты потерял на этом деле. Считай, ты нанят.

— Что значит — нанят?

— Нужен же мне специалист, который станет распоряжаться моими благоприобретенными капиталами? — уточнила она. — Я нанимаю тебя.

На выезде из города сержант повернул направо и поехал по накатанной дороге. На своей колымаге он не мог развить большую скорость, но разбитая грунтовка, которой вряд ли воспользовался хоть один автомобилист, мало-мальски дорожащий своим «железным конем», значительно сокращала путь.

Клубы пыли, поднимаемой колесами, в такую безветренную погоду неподвижно висели над дорогой. Казалось, за спиной его повисло желтое марево.

Мотор ревел оглушительно, да еще и «троил». Но скорее не слух, а инстринкт подсказывал сержанту, что двигатель заглохнет скоро и навсегда.

Сержант торопился. Он должен был нагнать путешественников раньше, чем они окажутся на блокирующем дорогу милицейском посту. Все уже были оповещены о дерзком нападении на здание милиции, и в случае чего не станут церемониться с пассажирами джипа.

А сержанту очень не хотелось, чтобы что-то случилось с тем невысоким, рыженьким, который невольно отомстил за дядю Колю…

— Может, по объездной мы и сможем добраться до Нововладимира, — сказал браконьер, который сидел за рулем грузовичка. — Главное, чтоб на ментов не напороться, а то начнут — куда, да зачем… — и знаком он показал соседу, что хочет отхлебнуть из бутылки водки, которую тот держал в руках.

— Эй, что там впереди? — поинтересовался тот, принимая обратно бутылку.

Навстречу им приближался автомобиль, ехал он тоже медленно, переваливаясь на ухабах плохой дороги.

— Джип какой-то, навороченный.

— Знаю я эту тачку, — обрадовался водитель. — На ней одна городская шишка ездит. Я ему часто машину мыл, когда на заправке работал…

— Что он тут делает? В такой глуши?

То ли от выпитого алкоголя, то ли от озарившей его идеи глаза у водилы засверкали:

— А что если нам его тормознуть? — предложил он. — Терять-то нам нечего, а с этого кабанчика снимем поболее, чем за пару мешков сахара выручим!

— Вот не нравится мне у «япончика» коробка передач, что тут поделаешь! — заметил Ренат, любовно поглаживая руль. — Вроде бы все по уму, но какая-то Азия присутствует… И тесновато… И на ухабах трясет. На таких тачках по шоссе ездить надо. Ты все, Димка, все ты — срежь дорогу, да срежь…

— В августе купишь новый. Какой — сам выберешь.

— Почему — именно в августе? — удивился Семен.

— На август у меня многое намечено, — объяснила Евгения Александровна, в недавном прошлом Джессика. — Во первых, я позвоню в лучшую клинику в Швейцарии, и договорюсь, что если послезавтра ты, Сема, к ним поступишь, а я тебе обещаю, поступишь хоть тушкой, хоть чучелом, то в августе выйдешь здоровенький, как президент…

— Дочка, я не знаю… И почему обязательно в Швейцарию, у нас тоже врачи есть? Наверняка, дешевле.

— Зато я знаю, папашка, — отрезала она. — Как только ты вернешься к нам, в твоем кабаке мы устроим банкет… Ренатик, ты там распорядись… — небрежно приказала она.

— По поводу чего банкет?

— А… Ожидается договоренность, сымем фильму но сценарию вот этого автора, — и она по-свойски толкнула сидящего рядом Дмитрия. — Рабочее название — «Вскользь». Хотя режиссер настаивает на «Дуплет».

— Вот здорово! — сказал Семен.

— Я все организую по высшему разряду, — заверил Ренат.

— Не сомневаюсь, — кивнула Джессика.

А Дима промолчал.

— Я буду в потрясающем платье, когда ты получишь премию за лучший сценарий, — Джессика положила голову Диме на плечо. — Может даже, эта премия будет «Оскар».

— Хэппи Энд, — резюмировал Семен. — В смысле, что счастливый конец, как принято в Голливуде.

— Вот именно конца я всегда и боялся, — выдохнул наконец Дима. — Конец придумать труднее всего…

Приближавшийся встречный грузовичок вдруг резко затормозил, его занесло и развернуло поперек дороги. Ренат еле успел остановиться, чтобы не столкнуться и не помять дорогую машину.

«Лицо городского масштаба» сидело в автомобиле, припаркованном прямо у парапета набережной. И хотя здесь была пешеходная зона, на машину с номерами городского правителя никакие законы не распространялись.