Лев Пучков - Рекруты удачи

— Но это же очевидно! — Костя даже удивился: такой большой, умный, шестидесятый размер фуражки — а не схватывает на лету очевидные вещи. — После такого происшествия никакие доброжелатели не помогут. Если все сорвалось, значит, спецслужбы «пасли» и разрабатывали… Всех заберут, будут таскать по инстанциям, допрашивать, возможно, пытать. Кафе закроют, семейный бизнес умрет. Если дело пойдет совсем плохо, Ибрагима, как основного пособника, могут посадить. А так — к вечеру вернется, и все пойдет по-старому. В их тейпе никто не пострадал, кровных претензий лично к нам они не имеют. Тут все нормально. А вот родственники убиенных…

— А что — родственники? У нас ежедневно более десятка убитых боевиков. Списывают на военную операцию. Сердца наполняются ненавистью, объявляют общий джихад, адресно искать виновных никто не пытается… Ты думаешь, у нас в этом плане могут возникнуть проблемы?

— Думаю, запросто могут! — Костя широко улыбнулся и даже зажмурился от удовольствия. — Ух, как они могут!

— С чего это вдруг? — Полковник вдруг понизил тон почти до шепота и воровато оглянулся по сторонам. — А ну, давай — делись…

— Да чего тут делиться? Вы и сами все знаете. Да, Ибрагима наверняка использовали втемную. Что может Ибрагим? Передать чего-нибудь гонцу — место людное, часто посещаемое; усадить нужных людей в кабинет и подать знак… То есть он почти наверняка не в курсе всех деталей. Но Султан-то в курсе! И, если посчитает нужным, сдаст наши приблизительные координаты родственникам убиенных. Есть такая-то команда, в которой трудится товарищ Воронцов, сидит эта команда в Ханкале, больше ничего не знаю… А это, согласитесь, уже адресно — фамилия и расположение. То есть если раньше интерес проявляли только ко мне, то теперь будут охотиться за всей командой.

— И чему же ты рад? — кисло удивился Иванов. — В этом есть какая-то, как ты говоришь, здоровая целесообразность?

— Нету, — признался Костя, продолжая улыбаться. — Но представьте себе… Представьте, вы — в дерьме…

— Нет, я, конечно, терпеливый, но не до такой же степени! — возмутился Иванов.

— Да это же образно, Сергей Петрович, образно! Это метафора. Вы же интеллигентный человек, умница, вам ли не понимать такие вещи… Представьте — вы в дерьме, один, тоскуете, скучно вам… И вдруг к вам туда, в дерьмо, подсаживают целую команду этаких глыб и матерых человечищ, славных боевых товарищей… А?

Сразу ведь веселее, согласитесь! Вы уже не один в дерьме, вас там — компания! И сразу на душе как-то светлее…

— Это боевая психическая травма, — покачал головой Иванов. — Тебя бы в профилакторий — на пару месяцев…

Вскоре прибыл Глебыч и с ходу очертил общие контуры решения проблем со свидетелями:

— Никаких проблем. Никого не видели, ничего не знают. А на случай, если прокуратура все же влезет, — какой-то левый снайпер с крыши стрелял, рассмотреть не удалось, с места происшествия скрылся. Обычная разборка нефтяной мафии. Нормально?

— И во что нам это станет? — Иванов радоваться не стал, деловито достал блокнот и приготовился записывать.

— Ящик водки — непаленой… — Глебыч принялся загибать пальцы, — …укладка «Снега», НРС — один штук, сапоги резиновые, плащ-накидка.

— Эка его разобрало… Сапоги-то зачем?

— Зима скоро… Не дадим?

— Да куда деться-то! Это все?

— Десять банок сгущенки, два сухпая, два блока «Петра».

— Почему два блока?

— С пулеметчиком еще один боец был.

— Ясно. Все даем, грузи, вези. Вот деньги, купишь два блока «Петра». Давай, займись — нам с гостем поболтать надо…

По поводу методики допроса пленного возникла неизбежная дискуссия.

— Пытать. — Петрушин плотоядно облизнулся. — Полчаса — расскажет все, что знает.

— Да, пытать — это хорошо, — поддакнул лейтенант Серега. — Нет лучшего метода добычи информации, чем запредельные страдания хомо прямоходящего.

— Не уверен, — застеснялся Иванов. — Есть сомнения…

— Какие сомнения?! — обиделся Петрушин. — Гарантирую — расскажет все, что знает, и даже больше!

— Вот то-то и оно, — вздохнул Иванов. — Я не в эффективности сомневаюсь, а в объективности результата. Наврет с три короба, разбирайся потом, где что…

— Пока Жека будет готовиться, накидайте вопросник, — со знанием дела посоветовал лейтенант. — Несколько вопросов-провокаторов на фактор лжи. Тогда будет понятно, где оно врет. А мы поправим…

— Нам от него только информация нужна? — уточнил Костя.

— Да вот как раз наоборот. — Иванов был задумчив — все еще сомневался. — Может оказаться так, что информации у него — мизер. А нам надо, чтобы он в первую очередь сдал «связь» с нашей стороны. Если знает только в лицо и другими данными не располагает — надо, чтобы он нам его втихаря показал. Вот…

— А вы уверены, что эта «связь» есть? — прицепился въедливый Костя.

— Не уверен, — признался Иванов. — Это только мои предположения. Это просто мне хочется, чтобы так было… Однако очень может быть, что Ибрагим просто выполняет просьбы Султана и ничего такого ценного не знает. То есть используют его втемную, как это часто случается.

— Ну, тогда вообще нет смысла его допрашивать. — Костя пожал плечами. — Если все обстоит именно так, мы заранее знаем, что он скажет: пришел человек от Султана, показал фото, сказал — посадить в кабинет, потом дать знать…

— Ну уж дудки! — возмутился Петрушин. — На фига вообще привезли, спрашивается? А вдруг он что-то знает? Ведь не простим потом себе! Полковник?

— Да, в словах господина Петрушина есть рациональное зерно, — задумчиво кивнул Иванов. — Духанщик Ибрагим… Как он на этого… зятя смотрел?

— Узнал сразу, — сказал Костя. — Никаких сомнений.

— Угу… Если сразу узнал, значит, зятя ему показывали. Возможно, и твое фото тоже показывали — на всякий случай. Кроме того, нельзя не признать, что Ибрагим — очень удобная фигура для всяких шпионских делишек. В его кафе можно «забивать стрелки», не привлекая внимания, передавать через него сообщения, какие-то предметы экипировки и так далее… Значит, есть основания предполагать, что Ибрагим — одно из основных связующих звеньев между сторонами. В общем, если я не ошибаюсь на его счет и нам удастся его разговорить… мы могли бы одним махом решить все наши проблемы.

— Ладно, мы попробуем. — Костя потер ладони в предвкушении непростой работы и азартно блеснул глазами. — Работаем по старой методике антиподов, делая акцент на возможности разумной альтернативы. Жека, твоя задача — морально подготовить его к принятию консенсуса, но к острой фазе пока не приступать. Я спущусь минут через пятнадцать, а пока продумаю вопросы. Просьба — оставить амбиции, внимательно слушать, реагировать адекватно. Вот… Однако, если у меня ничего не выйдет… Извините, Сергей Петрович, — придется подарить нашего гостя господину Петрушину. Со всеми потрохами.