Лев Пучков - Рекруты удачи

— Третий этаж, вторая дверь справа…

Мохов восседал в рабочем кресле, положив разутые ноги на стол, потреблял фисташки из пакета и смотрел видео. Шел какой-то захватывающий боевик — ловкий мачо как раз взялся не на шутку за очень нехороших подонков.

При появлении посетителя высокий вельможа ноги со стола снял, но шагом навстречу не удостоил. Вяло подал руку из-за стола, кивнул на стул… И показательно сморщил носик, барчук хренов.

— Вы все же с запахом, Сергей Петрович! Так и думал… Что — оперативное подчинение представителю располагает к безнаказанности?

— Да я не пьян, Андрей Федорович, — конфузясь, начал оправдываться Иванов — в машине вроде не сильно воняло, а как взлетел на третий этаж, сразу отдушка пошла. — Употребил маленько — для оперативной необходимости, а так… понимаете, дело настолько важное и щекотливое, что…

— Держите. — Мохов протянул посетителю пластинку мятной жвачки и набулькал в стакан минералки. — Пожуйте, водички попейте, успокойтесь, придите в себя. Не надо так сразу, нахрапом… Может, кофейку?

— Нет, спасибо, в самом деле — я в порядке… В общем, дело обстоит так…

В этот момент на столе зама зазвонил телефон.

— У меня посетитель! — буркнул Мохов, нажимая кнопку громкой связи и кривя холеное лицо в досадливой гримасе. — Что там еще?

— С «Задания» женщина звонит, — доложил динамик голосом майора Гуляева. — Просит срочно соединить с полковником Ивановым. Что ответить?

— Ну-у-у, Сергей Петрович, — Мохов отпустил кнопку и едва ли не враждебно нахмурился. — Мало, вваливаетесь ко мне в нетрезвом виде, так вам на мой номер еще и бабы звонят? Вы что себе позволяете?

— Да я никому… — вскинулся Иванов в припадке собственной дикой виноватости. — Да я… Это какое-то недоразумение!

— Возьмите трубку. — Мохов кивнул на телефоны, стоявшие на отдельном столике, и выдал правой щекой кривую ухмылку. — Я Не сноб, не чинуша… Я ведь прежде всего мужчина, понимаю… У вас есть две минуты на то, чтобы объясниться со своей дамой. Но, думаю, позже мы отдельно обсудим ваше поведение… Берите, берите!

— Который?

— Вон, черный.

— Слушаю, — враз охрипшим от ярости голосом прошипел Иванов — ух, я вас щас, с вашими шуточками!

— Это я, — елейным голоском сообщила Лиза. — Если вы по громкой, возьмите трубку. У меня для вас…

— Вы понимаете, куда вы звоните, Васильева?! — рявкнул Иванов и тут же извиняющимся тоном довел до Мохова:

— Это Васильева — ваша подчиненная, между прочим…

— Сейчас она ваша подчиненная. — Мохов бросил в рот очередную фисташку и с холодным презрением отвернулся к телевизору. — Решайте, решайте — но побыстрее, у меня, помимо вас, дел хватает…

— Вы трубку взяли? — настойчиво напомнила Лиза.

— Взял, взял! Что! Ты! Хочешь!!!

— Мы тут с Женей кино смотрели…

— О, боже… Васильева!!! — У Иванов от возмущения перехватило горло — потянулся к стакану с минералкой.

— Так вот, там Стивен Сигал с ножиком ловко так дрался, — невозмутимо продолжала Лиза. — И я вспомнила вдруг… Наш Андрей Федорович — Мохов то бишь… несмотря на свой круглый вид — отменный рукопашник. На соревнованиях всегда призовые места брал. И прекрасно владеет ножом…

Иванов едва не поперхнулся минералкой. С трудом сглотнул, поставил стакан на стол…

— Так… Продолжай.

— Ну, я Жене об этом сказала, — тоном невинной девушки продолжала Лиза. — Он с минуту сидел, как мешком пришибленный, потом вскочил и побежал в отдел…

— Так…

— Потом вернулся, экипировался и сказал, что они с Вахромеевым срочно выезжают к вам…

— Так… Что еще он сказал?

— Вахромеев ему сказал — когда они обедали в «Азамате», к ним подошел Ибрагим. Они поговорили минуты две… Потом Андрей Федорович отлучился — сказал, что в туалет…

— Так… — Иванов вдруг почувствовал, что начал обильно потеть — как-то сразу, без разбега…

— А когда вернулся, у него руки дрожали… Иванов осторожно перевел взгляд на руки Мохова.

Наши руки не для скуки… Вот же дурень! Вахромеев в рукопашке, как и в оперативной работе, — полный ноль. Муху с хлопушкой убить не сможет…

Руки Мохова немножко не соответствовали его округлому облику. Этакие жилистые, цепкие грабки, ребра ладоней припухшие, как у всех каратистов…

— Вы меня слушаете? Мы связались с Глебычем — они как раз возвращаются, уже где-то возле города. Они сейчас к вам туда тоже подтянутся. Вы можете с ними по рации… Ах да, у вас же рации нет — Косте отдали. Нехорошо, полковник, — связь всегда с собой надо носить…

— Спасибо, Лиза, — чужим голосом сказал Иванов, аккуратно возвращая трубку на рычаги.

— Ну что — все? Разобрались со своей озабоченной женщиной?

Мохов развернулся в кресле к Иванову и с барственной насмешкой склонил голову.

— Разобрались. — Иванов снял с плеча «вал», передернул затвор и, шагнув за стол, сильно пнул ногой в подлокотник кресла.

— Вы совсем очумели, Иванов?! — Мохов уехал с креслом в угол и от неожиданности вцепился в подлокотники. — Вы…

— Сидеть, — очень тихо сказал Иванов, направляя ствол в живот первого зама. — Дернешься — стреляю без предупреждения.

— Да ты в своем уме, Иванов? — Мохов громко икнул и внезапно побледнел. — Ты… Ты…

— Именем Закона Российской Федерации вы арестованы. — Голос Иванова вибрировал от переполнявшей его жажды убийства. — За шпионаж и измену Родине. Вы имеете право на… Да ни хера вы не имеете! И держи, падаль, свои крепкие ручки так, чтобы я их видел…

12 сентября 2002 г., с. Старые Матаги — хрен его знает где, где-то в горах….

В тот момент мне казалось, что на нас вышло поглазеть все село. Представьте себе двух военных придурков, невесть откуда вылезших средь бела дня, без какого-либо прикрытия… Гуляют себе этак беззаботно по вражьему селу и вдобавок волокут что-то такое непонятное…

— Веселее, Вася! — Я втягивал голову в плечи, ежесекундно ожидая выстрела, и стоически игнорировал десятки пристальных взглядов — почти у каждой второй калитки торчали деды, дети, дамы чеченские. — Мы тут гуляем мал-мал, не делай такое серьезное лицо! Ты же чеченский озорной гуляка, улыбайся! Рассказывай что-нибудь, ручкой помахивай…

— Больше всего сейчас хочется упасть и заползти в канаву, — пожаловался Вася, кривя личико в вымученной страдальческой улыбке и помахивая свободной рукой. — Затылком чую, смотрят на меня сквозь прицел! Пешком, в полный рост, в снайперских секторах… Ну, это вообще жопа…

— Садам, аксакал! — Мы добрались до первого переулка и прошли мимо первого деда, сидящего у калитки.

Дед крякнул, покачал головой и ничего не сказал. Наверно, так и не понял, в чем тут прикол.