Евгений Сартинов - Кровная месть [СИ]

— Значит, будем его брать?

— Ну, это как получиться, — подал голос командир спецнвзовцев. — Такого бы пристрелить издалека, чтобы хлопот не было, и то за счастье. А в ближнем бою с ними будет очень тяжело.

— Значит, Вадим, твоя задача, — продолжил Жохов. — Ты у нас главный лицедей. Мы там захватили для тебя кое-что: спецовку погрязней, оранжевую робу. Надо пройтись по станции, посмотреть, что, почем.

в этот момент в кармане Жохова закурлыкал мобильник.

— Да, Юрий. Как встреча. Прошла на должном уровне? Хорошо. Что-нибудь по моим делам узнал? Что, пакгауз!? Именно так и сказал, пакгауз!? Хорошо, огромное тебе спасибо.

Жохов отключился, и обернулся к Вадиму.

— Так, командировка по путям временно откладывается. Оказывается, у "Русского золота" здесь свой пакгауз. Нужно его найти.

Через час после этого разговора, в товарной кассе железнодорожной станции царила легкая эйфория. Четыре немолодых женщины сидели вокруг стола, и пили чай с большим, кремовым тортом. Та, что помоложе, изливала душу.

— Нет, девчонки, сорок пять, это уже все. Мужики перестают оборачиваться, да и сама уже себя бабушкой чувствовать начинаешь. Валька тут еще, зараза, догадалась, внуком осчастливила.

— А что ж плохого то, Надька? — возразила одна из подруг.

— Да, а что хорошего?…

Идейный спор прервало появление в дверях коренастого молодого мужчины с выбритой наголо головой.

— Приятного аппетита, дамы, — вежливо начал он разговор.

— И без аппетита хорошо летит, — отрезала новорожденная.

— Да, ну и это хорошо. Но без аппетита в нашей жизни нельзя, аппетит, это главное. Я, конечно, извиняюсь, но вы не подскажите, где тут у вас на станции пакгауз "Русского золота"? Мне у них груз нужно получить, а в этих ваших складах черт ногу сломит.

— Первый раз, что ли у нас? — спросила самая старшая из женщин.

— Да, первый.

— А сам-то откуда? — стрельнула глазками новорожденная Наденька.

— Из Москвы.

— Ну, пошли, тогда, покажу, коль ты такой совсем не местный.

Юбилярша и Вадим вышли из здания конторы, прошли на перрон. Первая, щеголяя своими крутыми формами, шла хозяйка.

— Вон, видишь? — ткнула она пальцем в горизонт. — Серое такое здание за тем составом?

— Ну?

— А вот за ним, это уже и есть тот пакгауз. Его отсюда не видно. Но он один там стоит, больше там ничего нет. Не ошибешься.

Новичок начал озадаченно крутить головой.

— А с какой стороны мне тогда подъезжать?

— С той, конечно, через переезд. Да, вот, — кассирша оживилась, — вот и сам хозяин этого твоего пакгауза идет. Матвеич, иди сюда! По твою душу приехали, — замахала рукой Надя.

"Этого мне еще не хватало"! — подумал Вадим, наблюдая, как к нему движется пожилой мужчина с решительным лицом старого начальника.

— Ну, и что вам нужно на моем складе? — спросил он. — Что конкретно?

— Да, черт его знает, я в фирме первый день работаю, это слово никак выговорить не могу. Что-то для шлифовки камней.

— А, поди, абразив?

— Ну да! — обрадовался Шатаев.

— Так нет его! Кончился, вчера только последнюю партию вывезли.

Вадим сделал озадаченное лицо, и жалобным тоном спросил: — А, что же мне делать? Я же сегодня первый день работаю. Мне шеф сказал, чтобы без него я не возвращался.

— Послезавтра приезжай, может, и завезут. Идет один вагон с Урала.

Кладовщик важно последовал дальше, а Вадим, переведя дух, начал подниматься на перекидной мост. Тут к нему подошел командир группы захвата, одетый по случаю рекогонсцинировки местности во все гражданское.

— Ну, что узнал? — спросил он.

— Вон он, за теми складами. Зеленое такое здание.

— Ага, вижу. На окраине, это хорошо. Меньше народу кругом, меньше возможных жертв. Пойду, проедусь мимо него.

Уже вечерело, когда к пакгаузу наконец подали долгожданные вагоны. Стоя на отмостках этого большого, специализированного склада, Матвеич лично вскрыл печати, и с помощью грузчиков откатил в сторону массивную дверь. Из вагона остро пахнуло сухофруктами, грузчики начали заводить в вагон мостки. Чуть в сторонке за этим наблюдала группа людей: Токарев, Шах, и еще три кавказца. Все четверо курили, и лица у всех были напряжены. Уже начали вытаскивать первые ящики с сухофруктами, и один из кавказцев отошел в пакгауз, командуя, куда относить одни, а куда другие. При этом он внимательно рассматривал маркировку всех ящиков, сверяясь при этом по списку. В результате из первого вагона в сторонку отставили пять ящиков. Начали открывать второй вагон, когда из сгустившегося сумрака появился человек, по виду — типичный работяга, в оранжевой каске, в оранжевом жилете, одетом на голове тело, с грязными руками. На плече его был молоток на длинной рукоятке, а когда он подошел поближе, в свете прожекторов стало видно, что один глаз парня украшает солидный синяк.

— Мужики, огоньком не угостите!? — хриплым голосом провозгласил он. Ему кинули зажигалку.

— А сигареткой?

— Ага! Хозяйка, дай воды напиться, а то так есть хочется, аж переночевать негде! — насмешливо процитировал один из грузчиков.

— Свои надо иметь, — засмеялся второй, но кинул парню сигарету. Тот с трудом нагнулся, подобрал ее, закурил, и кинул зажигалку обратно.

— Спасибо, — прохрипел он, и, развернувшись, не спеша начал удаляться в сторону вокзала. Грузчики и начальство про него тут же забыли, продолжали наблюдать за его уходом только двое: Шах и Матвеич. На лице и того, и другого было явно озадаченное выражение.

— Всех, вроде, у нас знаю, а этот крендель откуда взялся? Уже пьяный, с фингалом, кто ж его взял на работу, такого красавца? — возмутился кладовщик.

Услышав эти слова. Шах вспомнил совсем другое: крыльцо местного отделения милиции, и на нем, курносый оперативник покровительственно хлопает по плечу Вахида Азаева. Тем временем Вадим крутанул в воздухе, перед собой, зажженной сигаретой, так, что получился огненный круг. Шах этого не видел, но он слишком много повидал в этой жизни. Выхватив из-под куртки пистолет с глушителем, он, почти не целясь, выстрелил вдогонку Вадиму. Тот упал, а Шах коротко и властно бросил своим соплеменником несколько фраз. Они так же выхватили оружие, а из темноты уже появились темные фигуры спецназовцев. Бой начался секунд на десять раньше, чем должен был начаться, и это во многом определило его итог.

— Все стоять на месте! — закричал капитан. Один из чеченцев выстрелил из пистолета по лампе над входом, а двое принялись отстреливаться от солдат. Под это дело с помоста сыпанули вниз, на рельсы, грузчики, и вслед за ними, Токарев и Матвеич. Жохов же, подбежав к телу Шатаева, перевернул его лицом вверх, подсветил фонариком, и закричал: — Скорую! Быстро!

За пакгаузом взревел двигатель «Геленвагена», машина, не разворачиваясь, задом начала сдавать назад, по ней тут же открыли огонь из автомата, стекло покрылось сетью трещин, но и изнутри машины шофер, держа баранку одной рукой, ударил по спецназовцам из короткоствольного «Узи». "Геленваген" сумел развернуться, с места резко рванул вперед, а впереди была пустая дорога, и тогда по машине начали стрелять уже из нескольких стволов, с трех сторон. Промчавшись метров пятьдесят, автомобиль резко свернул в сторону, и, не сбавляя скорости, врезался в столб, снеся его на корню.