Наталья Корнилова - За миг до удара

– Погоди, не лезь. Слушай, дружище, мы ведь договорились, разве нет?

Или мне начать отрезать этой крошке уши? Кончай тюльку гнать, у нас нет времени! Ты представляешь, что говоришь? Там же охрана кругом!

– Нет там никакой охраны, – устало ответил американец. – Поехали, покажу.

– Но учти, если обманешь – съешь эту женщину без соли на моих глазах.

– Если там ничего не будет – я не виноват. Я отвезу вас туда, куда сказал грузин, а остальное меня не волнует.

– И что он сказал?

– Покажу…

– Ой, смотри, янки, с огнём играешь. Поехали, Бэн. – Скажи хоть, с какой стороны подъезжать?

– Со стороны Кремлёвской набережной. Машина опять тронулась. Дорога была пустынной, и минут через десять мы подкатили к нужному месту, благо оно располагалось недалеко.

– Это должно быть там, где виднеются белые кирпичи, – сказал Пол, когда нас вывели из машины в наручниках. – Это единственный сохранившийся до нашего времени фрагмент белокаменного Кремля. Като сказал: «Казна Coco находится в старой Кремлёвской стене». Все, больше ничего не знаю. Ищите.

Солдаты с фиолетовыми погонами уже высыпали из фургона, построились и ждали команды, поигрывая шанцевым инструментом. Никого из кремлёвской охраны поблизости не было видно. Индус озадаченно поскрёб затылок, разглядывая стену, потом сказал:

– Ну-ка, идём глянем.

В сопровождении пятерых головорезов и отделения привычных ко всему солдат мы двинулись прямо по зеленому, мокрому от росы газону к сокровищам.

Пол, не сказавший мне ни слова с тех пор, как спас от смерти, шёл, понурив голову, и мне было его жалко. Конечно, столько пережить из-за этого, ходить по лезвию бритвы, между жизнью и смертью, проехать полсвета и в результате остаться ни с чем – это далеко не каждый выдержит.

– Вы не расстраивайтесь, – виновато проговорила я вполголоса, – деньги – это ещё не самое главное. Зато Россию увидели. А то воюете там у себя с русской мафией, а откуда они такие взялись – не знаете. Теперь вот узнали, будет о чем поговорить, когда поймаете кого-нибудь. У меня, кстати, кое-что есть на чёрный день, могу компенсировать вам расходы на пластическую операцию и фальшивые документы… Если живы останемся…

Тут за нашими спинами послышался звук подъехавшей машины, и мы обернулись.

– Это что ещё за дела! – воскликнул шедший впереди Индус.

Прямо рядом с грузовиком остановилась машина аварийной сантехнической помощи, и из неё начали быстро вылезать рабочие в жёлтых спецовках и касках.

Один из них подбежал к канализационному люку, подковырнул его крюком, открыл крышку и нырнул туда. Остальные стали вытаскивать из машины и раскладывать на земле какие-то шланги и инструменты. Похоже, в самый ответственный для нас момент у кого-то прорвало в туалете.

Солдаты, лениво плетущиеся за нами, остановились, Индус кивнул на нас и тихо приказал охранникам:

– Не спускать с них глаз. Если что – мочите. Глушители наденьте. Я сейчас быстро все улажу. Лишние свидетели нам не нужны.

И пошёл к рабочим. Один из них стоял у люка и удивлённо смотрел на поднявшихся в столь ранний час странных людей. Из люка высунулась голова в каске и тоже уставилась на приближающегося жирного ночного бродягу в дорогом костюме.

– Та-ак, в чем дело, товарищи? – начальственным тоном начал Индус, подойдя к люку. – Почему находитесь в неположенном месте?

– Ты это о чем, командир? – опешил рабочий. – Сам, что ли, хочешь в дерьме покопаться? Милости просим. А нет, так отойди и не мешай. Тут, понимаешь, во Дворце съездов сортир прорвало, а вы лезете, – Мне плевать на КДС. Освободите площадку, здесь запрещено находиться.

– А ты кто такой, чтобы командовать? – неуверенно произнёс работяга.

Индус достал из кармана красную корочку и сунул ему под нос:

– Понял, кто я такой? А теперь собирайте манатки и валите отсюда. У нас дело государственной важности. Вы мешаете…

Работяга провёл грязными руками по бокам своей куртки и потянулся к чистому документу:

– Ну-ка, дай посмотреть, никогда таких не видел…

– В руки давать не положено, – строго сказал жирный, отдёрнув корочку.

– Чтобы через пять минут вас тут не было, понял?

– Да мы только начали, командир, – стал оправдываться тот. – Потом, у нас своё начальство есть – с ними и разговаривайте. А то понаедут тут всякие и командуют…

– Это точно, – весело сказал торчавший из люка. – Как срать, так все мастера, а как убирать, так…

– Заткнись, недоумок! – рявкнул Индус, и голова спряталась. – Вылазь оттуда и закрывай свою лавочку.

– Пошёл ты! – донеслось снизу. Жирный оторопел, но быстро взял себя в руки, наклонился над люком и гневно спросил:

– Это ты мне сказал?

– А то кому же! Я из-за твоих государственных дел премии лишаться не собираюсь! Нашёл, тоже мне, особые дела, дерьмо ему помешало… Давай, Василий, опускай шланг и врубай компрессор, нечего время терять!

Индус побагровел и начал надуваться, как жаба. Затем резко развернулся и пошёл к нам. Остальные работяги стояли в сторонке и молча наблюдали. Я уже стала радоваться, что сегодня тайник не вскроют. О том, что меня скорее всего прикончат в любом случае, думать как-то не хотелось.

– Так. Засуньте их в машину и закройте, – злобно процедил, подойдя к нам, Индус. – А сами со мной. Нужно этим козлам физиономии начистить, по-хорошему они не понимают.

– Это мы враз! – довольно пробасил один амбал, сжимавший своей громадной клешнёй мой локоть. – Ну-ка, крошка, полезай в кузовок…

Нас, как мешки с картошкой, запихали на заднее сиденье, а потом заблокировали дистанционным пультом электронные замки на дверях, чтобы мы сами не смогли выбраться наружу. Затем грозной толпой направились к рабочим отвоёвывать место под ещё не взошедшим солнцем. Индус шёл последним. Мы с Полом молча смотрели ему вслед. Бандитов было пятеро, а рабочих шестеро. Равнодушные ко всему солдаты участия в разборке не принимали. Самый наглый слесарь уже выбрался из-под земли и встал рядом с товарищами, держа, как и остальные, огромный газовый ключ в мозолистой руке.

– Ну что, козлы, нюх потеряли? – громыхнул кто-то из бандитов и ударил кого-то по лицу. Началась потасовка.

– Вот ублюдки! – зло проговорила я, отворачиваясь. – Никому покоя от них нет, ни днём, ни ночью. Рабочих жалко…

– Да нет, смотри, у них что-то получается, – удивлённо проговорил американец. – У вас в России что, все слесаря с чёрными поясами?

Я повернулась и обмерла. Как-то так незаметно получилось, что прямо у нас на глазах все амбалы вдруг оказались на земле, с прижатыми к асфальту мордами, с заломленными руками, а рабочие сидели сверху и деловито отбирали у них оружие.

– Ничего не понимаю… – пробормотала я.