Валерий Горшков - Тюрьма особого назначения

Завьялов этот какое-то время банком руководил и, видимо, припрятал чужие денежки. В такие закрома, что приятелям-бандитам без его участия никогда до них не добраться. И, видно, сумма фантастическая, раз кое-кто решился вложить средства в организацию его побега. И как же ловко, стервецы, все продумали!

Если бы не вы, отец Павел, то этот убивец сейчас грел бы пузо где-нибудь в Майами со шлюхой в обнимку. Не вышло!

— Я думаю, доктор, вы сильно преувеличиваете мою роль в предотвращении побега Завьялова, — откликнулся я. — Возможно, если бы я не вмешался, охранники смогли бы освободить девушку, не причинив ей вреда... А я все испортил.

— Охранники?! — воскликнул, всплеснув руками, Толмачев. — Да эти недоноски льют мимо унитаза, не то что попасть в бандита, который беспомощной девчонкой шкуру свою прикрывает! Так что, батюшка, вам себя упрекать не нужно.

Все могло быть гораздо хуже...

Полковник посмотрел на меня, видимо ожидая какого-нибудь ответа, но я предпочел промолчать. Я вдруг в который раз вспомнил незадачливого торговца морфием и его хитро продуманную исповедь, рассказать хотя бы десятую часть которой я не имел права никому, даже сейчас, когда доктора уже почти месяц нет среди живых...

В дальнем конце двора, за двухэтажным грязно-желтым зданием котельной заскрипели, отъезжая в сторону, тяжелые автоматические ворота, отделяющие территорию тюремной больницы от внешнего мира. Через пару минут из-за угла показался забрызганный грязью бежевый микроавтобус, в чьей принадлежности к автопарку тюрьмы особого назначения сомневаться не приходилось.

Микроавтобус сделал полукруг и остановился возле главного входа в больницу.

Из открывшейся боковой двери на мокрый асфальт выпрыгнул Игорь — высокий светловолосый охранник, одетый в черный штатский костюм и светлую рубашку с галстуком. Вслед за ним показался незнакомый мне молодой парень в джинсах и свитере, с папкой в руках. Он сразу же направился к нам с Николаем Арсеньевичем, в то время как «кедровец», небрежно кивнув нам, поспешил скрыться в здании, видимо направившись к начальнику учреждения за предписаниями по поводу моей выписки. Парень подошел ко мне и, мельком взглянув на главврача больницы, представился:

— Шеханов, Алексей. Новый врач спецобъекта на острове Каменном. А вы, конечно же, отец Павел. Как себя чувствуете, батюшка?

— Спасибо, все в порядке, — ответил я, чуть иронично улыбнувшись. — Познакомьтесь, Алексей, — полковник Толмачев. Главный врач этого закрытого «санатория».

— Очень надеюсь, что наши встречи будут редкими и не слишком продолжительными! — по-дружески пожимая протянутую руку полковника, пошутил Шеханов.

— Тогда забирайте своего батюшку и — счастливого пути! — поддержал шутку молодого врача Толмачев. — Только дождитесь своего сопровождающего с медицинской выпиской...

Вскоре Игорь вернулся, протянул Шеханову какую-то тонкую картонную книжечку, видимо историю моей болезни, и предложил нам занимать места в автобусе.

Через несколько минут мы уже неслись по шоссе в другой мир, узнать о жизни которого, к счастью, суждено лишь единицам.

Когда под колесами нашего микроавтобуса загудел соединяющий остров с берегом деревянный мост, я внезапно почувствовал непреодолимое желание немедленно закрыть вопрос о тайнике, спустившись в подземелье сразу же после того, как окажусь в доме настоятеля.

— Прибыли! — бодро произнес молодой доктор, когда автобус остановился внутри каменного мешка, ярко освещенного со всех сторон мощными лампами дневного света.

Впустившие нас ворота закрылись, и микроавтобус был окружен группой парней из «Кедра» с направленными на нас автоматами. Все, как всегда, — напряженные, готовые в следующую же секунду выполнить команду офицера плечистые фигуры охранников в черных масках. Один из них подошел к автобусу, распахнул боковую дверь и оглядел водителя, доктора и меня. Под тканью маски растянулись в улыбке губы старшего лейтенанта Олега Матушкина. Я сразу же узнал его по глазам.

— С возвращением, отец Павел! — бодро произнес охранник, отступая в сторону и движением руки давая команду открыть вторые ворота «шлюза». — Как самочувствие?

— Спасибо, Олег, все в порядке. Как у вас дела, что нового?

Мне был симпатичен этот открытый парень. Мы быстро сблизились с ним вскоре после моего приезда на Каменный. Может быть, еще и потому, что раньше он тоже служил в спецназе и неоднократно участвовал в боевых действиях по ту сторону реки Пяндж. Хотя об этом эпизоде из нашей прошлой жизни мы старались не вспоминать.

— Жизнь продолжается! Доставили еще троих заключенных. А так все по-прежнему. Мы все здесь наслышаны про ваши подвиги в больнице... Командир просил вас зайти к нему сразу же, как приедете. Если сможете — загляните потом к нам, хорошо?

— Постараюсь. Как твоя Наташа?

Когда я уезжал в Вологду, жена лейтенанта находилась на восьмом месяце беременности.

— Сын у меня родился! И мы решили назвать его Павлом, — сообщил Матушкин, улыбаясь. — Надеюсь, вы не против?

Вместо ответа я смущенно пожал плечами. Вторые ворота «шлюза» поднялись, и микроавтобус выехал на тюремный двор. А я все еще пребывал в некотором оцепенении. Мне вдруг вспомнилась моя Вика, мой так и не родившийся сын, которого она хотела назвать Владиславом... Видимо, тяжелые воспоминания так сильно отразились на моем лице, что доктор Шеханов осторожно положил мне руку на плечо:

— Что с вами, отец Павел? Рана беспокоит?! — Он был готов немедленно оказать мне посильную медицинскую помощь, но я, как мог, постарался убедить Алексея, что со мной все в порядке. Он убрал руку с моего плеча, но во взгляде его по-прежнему читалась тревога. — Если что — зовите меня не стесняясь. С такими огнестрельными ранами, как ваша, лучше не шутить. Поверьте мне, я полтора года отработал в полевом госпитале, в Карабахе, и знаю, что говорю!

Этот молодой парень, недавний выпускник Военно-медицинской академии, воспринимал меня как непослушного больного, мечтающего поскорее сбежать из клиники, и мне ничего не оставалось делать, как благодарно кивнуть ему.

Когда я вышел из автобуса, Игорь уже ждал меня с моими вещами в руках.

Он помог донести мою довольно объемистую спортивную сумку до домика настоятеля и, уходя, напомнил только что сказанное Матушкиным — полковник Карпов хотел бы встретиться как можно скорее.

— Скажите, что я зайду к нему минут через... сорок. Разберусь с вещами и сразу же поднимусь, — заверил я Игоря и, поставив сумку на кровать, сделал вид, что принялся за распаковку вещей.

Но едва за ним захлопнулась дверь, как тягостные мысли о Вике уступили место всепоглощающему любопытству. Мной снова безраздельно владело желание как можно скорее проникнуть в подземелье и лично убедиться, что бесценные реликвии Спасского монастыря существуют на самом деле.