Глеб Исаев - Кольцо викинга

Собрались быстро. Вовка пересыпал большую часть монет в обычный мешок для строительного мусора и уложил в большую спортивную сумку.

— Думал, и не пригодится больше, — удивился отставной спортсмен, забрасывая немаленький вес на плечо.

Оружие решили не брать. Мало ли, чем обернется, если казачок ссученный, то с серебром еще, хоть как-то можно попробовать отвертеться, а вот с огнестрелом — куда сложнее.

Берлога дельца от антиквариата находилась почти в самом центре, поэтому, чтобы не мотаться с грузом по общественному транспорту, пришлось взять такси.

Вышли, не доезжая до места пару кварталов. Сработал инстинкт оперативника.

Игорь неторопливо осмотрел стоящие возле магазинчика автомобили. Оценил возможные пути отхода и удовлетворенно кивнул безмятежно ожидающему Кубику.

— Вроде, все чисто, — сообщил Абрек, шагая к подъезду старого трехэтажного дома, где на втором этаже располагался офис торговца наградами. Естественно, никакой вывески возле дверей не было.

— Это я, — сообщил Вовка, нажав кнопку домофона.

— Вы один? — осторожно поинтересовался хозяин.

— С товарищем, — поправил висящую на плече сумку Кубик.

— Кхм… — с неудовольствием кашлянул деляга, но промолчал. Вместо ответа клацнул электромагнит замка, пикнул сигнал зуммера.

— Ну, с богом, — Антон потянул тугую дверь, пропуская товарища вперед.

Полутемный подъезд встретил стойким запахом свежей масляной краски.

"Ремонт недавно делали", — понял Игорь, прикрывая за собой дверь. Додумать не успел. Голос прозвучал над самым ухом: — Стоять. Руки, — рявкнул невидимка. В бок уперся твердый предмет.

Неожиданность, с которой все произошло, лишила воли. Абрек замер. Но вдруг, мимо, больно долбанув по плечу, в темноту пролетел тяжелый предмет. Голос охнул, и тут же прогремел, ударив в бок и ослепив вспышкой, выстрел. Игорь рванулся в сторону и рухнул на твердые ступени. Попытался вскочить, но тут же почувствовал, как зажглась, мгновенно расползаясь по всему телу, невыносимая боль в животе.

Голова закружилась, и он безвольно ткнулся лицом в ребристый край бетона.

Мелькание искр, волны ослепительного света, туман… Все это промелькнуло в долю секунды. До слуха донеслись неясные звуки. Словно падало, скрипя и позвякивая, с высоты что-то невероятно громоздкое и тяжелое.

А затем все пропало. И даже мучительная боль. Словно накрыло с головой большое пыльное одеяло.

Вновь вспыхнула боль. Вдруг, разом. Однако не в раненом теле, а в голове. Вернее, даже не в голове, а с левой стороны лица.

Игорь разлепил глаза, пытаясь рассмотреть, что это его так приложило. Поморгал, разгоняя невольные слезы, и увидел склонившегося над ним Вовку. Тот медленно, словно бы нехотя заносил крепко сжатый кулак, явно собираясь повторить болезненную процедуру.

— Эй, ты чего? — попытался спросить у товарища о причине его зверствований, но связки выдали только невнятный сип.

— Очнулся? — облегченно выдохнул Вовка и медленно опустил руку. — Ну, слава тебе…

Игорь, все еще не понимая, отчего не чувствует боли, шевельнул рукой и провел по груди. Поднес ладонь к глазам и с удивлением разглядел на безымянном пальце серебряную полоску давешнего кольца. Впрочем, куда больше его поразило отсутствие малейшего намека на следы крови.

— Давай, рассказывай, что со мной.

Приятель широко улыбнулся, и внимательно всмотрелся в глаза лежащего. — А крыша не поедет? — спросил с непонятной опасливостью Вовка. — Тут можно и с катушек соскочить…

— Не боись, я всякого видывал, — отозвался Абрек и попытался приподнять голову. Однако сумел только разобрать, что вместо темного подъезда лежит он под открытым небом. Неяркий солнечный свет, да еще запах. Пахло хвоей, свежим ветром и незнакомыми травами.

— Ну, смотри, если так, — приятель развернулся, открыв взгляду картину.

— Лес как лес, — не сообразил Абрек, вглядываясь в кроны зеленеющих сосен. — И чего? Как я тут оказался? И вообще, чего там было?

— Ты лучше смотри, — ушел от прямого ответа Вовка. — Чего видишь?

Игорь вытянул шею и уставился в виднеющееся между редких сосен пространство. Далеко, на фоне крупных кучевых облаков видна была широкая, полноводная река. А по реке, точно по самой ее середине, вытянувшись в длинную вереницу, плыли маленькие, похожие на детские игрушки, кораблики. Даже не кораблики, а парусные лодки. Видны были даже яркие рисунки, стилизованные под солнце, на непонятной, косой формы парусах. Наполненные ветром полотнища сноровисто гнали суденышки вдаль, туда, где уже совсем едва различимо виднелись маленькие домишки и темные бревенчатые стены возвышающейся над крутым речным берегом крепости.

"Ох, ни хрена себе, кино, что ли, снимают? — не смог подобрать подходящего сравнения Абрек. Забыв обо всем, он поднялся и сел. Всмотрелся в картинку: — Если это и кино, то дико дорогое", — заключил он, увидев, что колонна плывущих по стремнине суденышек кажется бесконечной. Череда их исчезала далеко вдали, у самого горизонта.

Тряхнул головой и провел ладонью по мгновенно вспотевшему лбу: — Вова, я помер? Или чего?

— Чего… — невнятно подтвердил товарищ. — Ты, это, колечко сними, а? — он указал на блестящий ободок.

— Ничего не понимаю, — по инерции озвучил недоумение Абрек и стянул с пальца украшение.

Приняв колечко, Кубик торжественно откашлялся и произнес: — Чего и как не скажу, только ждали нас. Торгаш, сука, из хаты, к слову, так и не высунулся. Даже потом, когда все кончилось.

— Я, как услышал, что кто-то есть, даже не раздумывал, за топорик схватился.

Не поверишь, на автомате все. На звук рубанул, а потом грохнуло. Ждать не стал, второго, он чуть левее был на возврате достал, а третий в меня выстрелил. В сумку попал. Промазал, а я нет. Прямо в голову метнул. В общем, стихло все. Я тебя на свет вытащил, а ты уже почти не дышишь. Кровь хлещет, весь живот в клочья. Там выходное с кулак. Мясо, ливер… Бр-рр.

Растерялся я: "Кого звать? Куда бежать". Рядом сел, смотрю, как лужа растекается, и ни одной мысли. И вдруг голос. Ну, того… Второго. Будто в голове звучит. "Надень, — сказал, — ему кольцо. Тогда я вместо него уйду. Свершится, мол".

— Знаешь, я тогда совсем не в себе был, — признался Вовка, вильнув взглядом. — Кольцо сдернул, тебе на палец враз нацепил. И от переживаний, что ли, рядом и грохнулся. А очнулся уже тут.

— И самое главное, — тут Кубик нерешительно замолчал. — Ты только не волнуйся…

— Ну, что ты, размазываешь, — не выдержал заинтригованный слушатель. — Чего там?

— Ладно, — Кубик набрал в грудь воздуха. — Ты — это не ты. Понял? А этот, которого мы тогда откопали. Только по одежде тебя и признал. Лицо, волос. Я думал, ты сразу сообразишь… — прервался он.