Максим Шахов - Мы ударим первыми

Вечерний сеанс связи Талеева с Алексахиным принес только одну новость: прибытие президента на завод СМП сдвигается по времени с 10 часов на 15 из-за посещения им в Архангельске только что открытого Центра научно-технического творчества детей и молодежи. Владимир Викторович ни единым намеком не высказал своего недовольства отсутствием реальных результатов в обнаружении группы Азера. Он прекрасно понимал, что Команда делает все возможное, и теперь направит максимум усилий на выполнение задачи обеспечения безопасности президента. А всю степень его озабоченности и тревоги Гера оценил по ремарке в самом конце разговора:

– На самый крайний случай, Талеев, обратись к президенту напрямую! Ничего не надо объяснять, я это сделал сегодня сам. Просто назови мое имя и говори, что посчитаешь нужным. Он во всем пойдет навстречу. Конечно, в разумных пределах.

Никогда до этого Куратор не посвящал главу государства в подробности действий Команды. Президент был лишь в курсе, что подобное тайное подразделение существует и по мере сил решает некоторые вопросы, часто выходящие за пределы компетенции спецслужб. Он не знал ни одного члена Команды, а минимум информации получал непосредственно лишь от одного человека – своего помощника Алексахина. Так было заведено. «Значит, и самому Владимиру Викторовичу впервые за много лет ситуация представляется крайне опасной и непредсказуемой», – сделал журналист неутешительный вывод, а вслух пообещал прибегнуть к такой экстренной мере лишь в самой неординарной ситуации. Куратор и отключил связь. Он верил Команде.

Друзей, собравшихся в гостиничном номере поздним вечером, журналист решительно отправил спать: и так двое суток на ногах. А завтра понадобятся реально отдохнувшие бойцы, а не дохлые маразматики, второпях напичканные стимуляторами. К тому же на завод они отправятся в 6 часов утра, чтобы лишний раз оглядеться и подготовиться, да подежурить на проходной, проверяя со списками в руках действие новых разовых пропусков. Так что марш по койкам! С Рединым Гера вообще лишь коротко поговорил по телефону. Сергей тоже подойдет на проходную ранним утром и будет действовать в составе Команды.

По часам уже наступал следующий день. Отведенное время уже истекало. Правда, оставалось еще несколько часов...

У 10-го причала на Южных Яграх, на территории судоремонтного завода «Звездочка», уже четвертый год стояла атомная подводная лодка проекта 667-А. На завод она пришла в плановый средний ремонт, чтобы потом возвратиться в строй боевых кораблей. Но тем и отличаются от суровой реальности даже самые хорошие планы, что имеют тенденцию к неисполнению. Денег у флота не было не то что на средний ремонт устаревающей субмарины, а и просто на содержание и обслуживание на своих военно-морских базах гораздо более современных и мощных подводных ракетоносцев.

Планы надо было срочно менять. Ну, это все-таки значительно легче, чем ремонтировать сложный корабль. Главное, дешевле! Опираясь на актуальный лозунг: «Зачем нам флот, если теперь нет врагов?», новый план гласил – распилить, к чертовой матери, на иголки! То есть утилизировать. Грамотному решению долго аплодировали. Года полтора. Потом поняли, что куда-то испарились деньги, выделенные на грядущую утилизацию. Тут бы и призвать растратчиков к ответу, но последовал просто блестящий финансовый ход: план по утилизации исчез! Вот так просто, был – а теперь нет. Вы не знаете, куда подевался? Странно! А-а-а, так вот ведь он: такой блестящий, удачный и целехонький. Какая утилизация? Только средний ремонт! А что, был другой план? Кто его видел, а?! Вот план, его и выполнять! Есть!!!

И даже появились деньги. Только потекли они тоненькой и прерывистой струйкой безнадежно больного хроническим простатитом, с кровью и муками.

Но все-таки процесс пошел! Ни шатко ни валко он докатился даже до такой ответственной фазы, как замена урановой «начинки» обоих атомных реакторов лодки. Процедура хотя и небезопасная, но вполне отработанная еще при Советском Союзе. На завод из базы Гаджиево пригнали специальную перегрузочную плавмастерскую с экипажем в полсотни человек и группу так называемых береговых перегрузчиков из Андреевой губы, которые работали непосредственно на самом лодочном реакторе.

В обычных условиях, при сносной погоде, опытном экипаже подводной лодки и в меру пьющих перегрузчиках, работы занимали месяца два. Но в данном случае выполнялось только первое условие, о сносной погоде, поэтому процесс, естественно, затянулся. И, надо же такому случиться, наложился по времени на юбилейные торжества в Северодвинске!

В истории атомного флота еще не было прецедента, когда работы с радиоактивными носителями прерывались в самый ответственный момент. Ну и что? Президент тоже еще никогда не посещал завода в Северодвинске. Между «президентом» и «прецедентом» выбрали второе. И что значит прервать, товарищи?! «Приостановить на срок не более двух суток!» Вот так грамотно, изящно и... не страшно.

На самом деле очень страшно. Потому что крышка одного реактора была полностью снята с его корпуса и лежала рядом, как и положено по технологии для произведения выемки отработанных урановых стержней. Умные люди на уровне непосредственных исполнителей работ забили тревогу: как такое можно оставить на несколько суток?! А что, если... Их, конечно, успокоили: что может произойти, если все работы на обоих заводах прекращены на этот срок? Но все-таки пошли навстречу грамотным пожеланиям трудящихся: вернуть крышку реактора на место, но не укреплять по-штатному, а лишь «наживить» несколькими болтами. Чтобы дождик не накапал или окурков кто не накидал.

Перегрузочная плавмастерская была пришвартована к борту подводной лодки вторым корпусом. На обоих судах целый день наводили большой порядок и флотский лоск. Теперь, к вечеру, после ужина личному составу дали время, чтобы подготовить свою форму к завтрашнему построению. Неважно, что спуск новой лодки будет происходить на другом заводе и там же появится президент. По прямой до них через канал метров двести. И видимость отличная. Так что, как на параде, экипажи выстраиваются на верхней палубе и «торжественно встречают». Какая, на фиг, разница, кого?! Важно, что с утра и до...

В общем, там видно будет.

Большинство матросов, конечно, завалились спать. Некоторые еще смотрели телевизор или украдкой пили чай в столовой. Дежурная служба на это закрывала глаза: и сами вымотались до предела, и прекрасно понимали, что завтра все еще набегаются. Возможность урвать несколько лишних часов для отдыха – это подарок судьбы.

Другой «подарок судьбы» приближался к «перегрузчику» со стороны канала. Это был маленький моторный бот, который медленно тащил за собой металлический плот с невысокими бортами. Такие плоты использовались для производства наружных работ: небольшого ремонта бортов, их очистки и покраски. Сейчас на плоту находились четыре человека, одетые в теплую спецодежду рабочих предприятия, резиновые штаны и куртки с обязательным оранжевым спасательным жилетом поверх них. Рядом с людьми на плоту находились бидоны, вероятно с краской, и несколько специальных кистей на длинных ручках.