Дик Фрэнсис - Пятьдесят на пятьдесят

Надо приготовить вещи, на которые можно обменять Софи. С крючка на двери кухни я снял полотняную сумку для продуктов и начал наполнять ее. Сперва выгреб из карманов брюк пачку банкнот, оставшихся после скачек в Бангоре, и положил в сумку. Затем взял прозрачный пластиковый пакетик и положил в него десять зернышек риса из коробки, где держала его Софи. И наконец, взял буклет с инструкциями по эксплуатации телевизора, а также пульт от него, и тоже положил в полотняную сумку.

Элис стояла в дверях и, удивленно расширив глаза, наблюдала за всеми моими действиями.

— Что ты делаешь? — спросила она. — Звони в полицию.

Я снова приложил палец к губам и выразительно покосился на мобильник — на этот раз она меня поняла. Потом кивком указал на перерезанный провод стационарного телефона, и Элис кивнула.

— Есть, все собрал, — сказал я.

— Теперь садись в машину и возвращайся на А46 по направлению к М40.

— Ладно, — ответил я. Потом закрыл ладонью микрофон и обратился к Элис: — Я должен ехать и отдать все это ему. — Для наглядности я приподнял полотняную сумку. — Вернусь сюда уже с Софи. Ты как, в порядке?

Она кивнула, но я заметил в глазах ее слезы. Было ясно — Элис потрясена до глубины души. Не каждый день тебя связывают по рукам и ногам и заталкивают в буфет под лестницей с кляпом из грязного кухонного полотенца во рту. Нет уж, боже упаси от такой участи.

Я погладил ее по плечу, затем подошел к «Вольво» с полотняной сумкой в руке.

— О’кей, — сказал я. — Я в машине. Собираюсь поместить мобильник в подставку, но предупреждаю, он снова отключится.

— Тогда не надо, — сказал он. — Просто держи его в руке.

Я выехал на Стейшн-Роуд и направился в дороге под номером А46.

— На связи, — бросил я в мобильник, поднеся его к уху. — Еду по А46 к М40.

Меня никто не остановил за нарушение правил — разговор по мобильному телефону во время движения. Полицейского, когда он действительно нужен, у нас днем с огнем не сыскать.

— Съезжай с А46 на А425 и двигайся к Варвику, — сказал Киппер. — Потом третий поворот направо, на Бадбрук-роуд. И прямо по ней до самого конца.

— Понял, — ответил я. До сих пор еще не сообразил, что буду делать, когда доберусь туда.

Я свернул на А425, потом на третьем повороте выехал на Бадбрук-роуд. Это была промышленная зона, втиснутая между каналом и железнодорожными путями. По обе стороны дороги высились большие и безликие блоки каких-то современных строений. В рабочее время тут наверняка полно людей и машин, но в понедельник, в восемь пятнадцать вечера, район выглядел совершенно безлюдным.

Я медленно доехал до самого конца дороги и остановился между двумя пустующими зданиями. Потом развернулся, чтобы видеть улицу, но мой «Вольво» оказался единственной на ней машиной, и я уже начал сомневаться, что попал куда надо.

— Ты здесь? — бросил я в трубку.

— Здесь, — ответил он.

— Где?

— Заткнись и жди.

«Наверное, он проверяет, нет ли за мной „хвоста“», — подумал я. Я просидел в машине еще минуты две, они показались вечностью. Сидел и все время озирался по сторонам. Если он за мной наблюдает, то непонятно откуда.

— О’кей, — прорезался в телефоне его голос. — Открой дверцу, выложи вещи на землю и уезжай.

— А как же моя жена? — спросил я.

— Отпущу ее, но прежде должен убедиться, что ты привез все, — ответил он.

— Нет, так не пойдет, — сказал я. — Хочешь получить свое, подваливай сюда. И тогда я поменяю барахло на жену.

— Обмен? — спросил он.

— Вот именно, — ответил я. — Обмен.

Он расхохотался.

— Мистер Тэлбот, это вам не кино про шпионов. Бросайте вещи на землю и проваливайте.

— Не пойдет, — твердо ответил я. — Хочу, чтоб ты вернул мне жену сейчас же. Немедленно!

Он не ответил, и я уже начал опасаться, что больше не услышу его голоса. Но затем на дороге появился маленький серебристый автомобиль, медленно подъехал и остановился ярдах в тридцати от меня.

Дверца со стороны водителя отворилась, Киппер вышел и встал рядом с хетчбэком. Потом поднес телефон к уху.

— Где мои вещи? — спросил он.

Я отворил дверцу «Вольво», вышел, тоже встал рядом с машиной. И тоже поднес мобильник к уху.

— Где моя жена?

Он полез в машину, нагнулся и вытянул Софи с заднего сиденья. Теперь она стояла рядом с ним. Руки заведены за спину, наверное, связаны, голову покрывает нечто вроде наволочки.

— Сними эту дрянь у нее с головы, — приказал я.

Он стянул наволочку, и Софи заморгала, яркие лучи заходящего солнца ослепили ее. Он держал ее перед собой, придерживая правой рукой за плечо. В шею Софи упирался кончик двадцатисантиметрового лезвия.

— Где мои вещи? — снова спросил он по телефону.

Я слышал, как сердце бешено колотится в груди. Сунул руку в машину, достал полотняную сумку, поднял.

— Покажи, что в ней, — сказал он.

Я медленно вытащил из сумки пачку банкнот. Поднял над головой, потряс. Банкноты были мелкие, в основном десятки и двадцатки, но оттуда, где он стоял, их вполне было можно принять за купюры по пятьдесят фунтов и даже за австралийские сотенные банкноты.

— Покажи устройство, — сказал он.

От волнения во рту у меня пересохло. Я убрал деньги в сумку и осторожно вытащил пульт управления от телевизора. Поднял его над головой, показал ему. С этого расстояния пульт вполне мог показаться небольшой черной коробочкой примерно того же размера и формы. Я затаил дыхание, затем с той же осторожностью опустил пульт в полотняную сумку.

— А чипы где? — осведомился он.

Я достал прозрачный пластиковый пакетик с зернышками риса. Даже сам я вряд ли отличил бы их от настоящих. А уж он с расстояния тридцати ярдов — тем более. И я бросил пакетик в хозяйственную сумку.

— А вот лошадиные паспорта, — сказал я и помахал над головой буклетом с инструкциями по эксплуатации телевизора, так чтоб он не смог как следует разглядеть. — Теперь освободи мою жену.

— Иди туда и поставь сумку на землю. — И он указал на здание справа от меня. От него оно находилось слева.

Я бросил буклет с инструкциями в сумку, прошел пятнадцать или двадцать шагов к тому месту, что он указал. Опустил сумку на землю, сам встал рядом с ней. Я все еще находился ярдах в двадцати или около того от него и Софи, которую он продолжал придерживать за плечо. Лезвие ножа у ее шеи сверкало на солнце.

— Теперь обратно в машину, — скомандовал он по телефону, хотя я и без этого прекрасно его слышал.

— Пусть моя жена отойдет от тебя, — сказал ему я. — Как только начнет отходить, я пойду к машине.

— Нет, мистер Тэлбот, вы явно смотрели слишком много шпионских фильмов, — усмехнувшись, заметил он.

Может, его и забавляло сходство того, что происходило, со шпионским фильмом, но мне было не до смеха. Особенно с учетом того, что пульт управления от телевизора играл в нем роль микрокодера (он же электронное считывающее устройство), а обыкновенные рисовые зернышки в пакетике — роль специально запрограммированных чипов. И уж определенно не когда жизнь моей жены зависела от того, правильно ли все эти вещицы заучили свои реплики.