Саймон Тойн - Санктус. Священная тайна

В полицейском управлении города Руна инспектор Давид Аркадиан являлся в определенном смысле белой вороной. При других жизненных обстоятельствах благодаря неоспоримому профессионализму он легко смог бы сделать карьеру, стать главным инспектором или даже пойти гораздо дальше. Вместо этого б?льшую часть своей жизни Давид вынужден был наблюдать за тем, как менее талантливые люди делают карьеру, а он остается мелкой сошкой, просто дорабатывает до пенсии и не имеет ни малейшего шанса на повышение. Аркадиан был очень хорошим полицейским, но в начале своей карьеры он сделал выбор, бросивший длинную тень на всю его последующую жизнь.

Аркадиан встретил не вполне подходящую, с точки зрения начальства, женщину, влюбился и взял ее в жены.

Детектив, который счастлив в браке, большая редкость. Полицейский встретил свою будущую жену, когда был еще молодым младшим инспектором. Она была проституткой и давала показания против людей, которые заманили ее в Турцию из восточноевропейской страны и заставили торговать своим телом. Когда Аркадиан впервые увидел ее, он решил, что она — самая красивая и храбрая женщина из тех, с кем его сводила жизнь. Ему поручили охранять свидетельницу до суда. Впоследствии Аркадиан шутил, что ему следует получать большие сверхурочные за то, что и спустя двадцать лет он продолжает исполнять возложенную на него работу. Молодой полицейский помог своей подопечной избавиться от наркотической зависимости, на которую ее обрекли похитители, и заплатил за ее обучение, благодаря чему она в конце концов получила диплом преподавателя младших классов. Так молодая женщина вернулась к жизни, которую вела до того, как ее обманом заманили в Турцию. В глубине души Аркадиан понимал, что этот его великодушный и не лишенный приятности поступок в то же время будет дорого ему стоить. Высокопоставленные полицейские не должны жениться на проститутках, пусть даже и бывших. После этого Давид Аркадиан превратился в вечного инспектора. Иногда ему поручали дело, достойное его способностей, но чаще Аркадиану сливали «глухарей», за которых не хотел браться никто из старших офицеров.

Полицейский внимательно разглядывал изуродованное тело монаха. Линзы очков увеличивали лучащиеся теплым светом карие глаза Давида. Труп уже обыскали на предмет наличия трассеологических доказательств [11] Трассеологические доказательства — общепринятый термин, обозначающий малые, часто микроскопические материалы. Трассеологические доказательства на месте преступления могут включать кровь, волосы, частички стекла или краски. , но одежду пока еще не сняли. На грубой зеленой ткани темнели пятна запекшейся крови. Руки, которые недавно были вытянуты в стороны, изображая импровизированное распятие, теперь лежали вдоль туловища. К запястью правой руки была привязана сложенная кольцами веревка. Аркадиан, хмурясь, смотрел на неприятное зрелище. Не то чтобы судебно-медицинское вскрытие тела могло особо затронуть его (инспектору довелось побывать на множестве аутопсий) — просто он не понимал, почему ему приказали лично присутствовать на вскрытии.

Рейс заправил прилизанные черные волосы под хирургическую шапочку, подошел к компьютеру, стоящему сбоку на переносном столике, и открыл файл с новым делом.

— Что ты думаешь о петле? — спросил он у товарища.

Аркадиан пожал плечами.

— Возможно, сначала он хотел повеситься, но потом решил, что это будет не слишком эффектно.

Смяв обертку от батончика, полицейский бросил ее через всю комнату в мусорное ведро. Отскочив от краешка ведра, обертка укатилась под стол. Предстоит еще один трудный день. Взгляд инспектора скользнул по экрану висящего на дальней стене телевизора. На канале новостей показывали видеозапись со стоящим на вершине Цитадели монахом.

— Новое слово в криминалистике, — наклоняясь за упавшей оберткой, сказал Аркадиан. — На первое — телевизионное шоу, на второе — анатомирование трупа…

Рейс улыбнулся и повернул экран компьютера под удобным ему углом. Затем отцепил прикрепленные позади монитора наушники с микрофоном и надел их. Поправив микрофон так, чтобы удобнее было в него говорить, патологоанатом нажал красный квадратик в углу экрана. Тот вспыхнул. Теперь видеозапись вскрытия тела в формате mpЗ попадет прямиком в файл дела.

19

Оскар де ла Круз сидел в глубине часовни. Поверх любимого свитера с высоким, плотно облегающий шею воротником был надет темно-коричневый льняной костюм. Старик склонил голову и молча молился за монаха, еще не зная, что тот уже мертв. Закончив молитву, Оскар осмотрелся. Семьдесят лет назад он помогал строить это здание.

В часовне не было никаких украшений, не было даже окон. Помещение освещали скрытые электрические лампы. Чем выше смотрел человек, тем ярче становился свет. Архитектурная уловка привлекала внимание смотрящего к тому, что находилось вверху. Эту идею подсказали Оскару грандиозные готические соборы Европы. В конце концов, ОНИ позаимствовали у его народа куда больше…

Кроме него и Мариэллы в часовне находились еще десятка два людей. Все они — ночные совы, как и он сам, люди тайной конгрегации — пришли сюда, услышав благую весть. Они молча молились и размышляли над тем, что это знамение может означать для людей их веры. Оскар узнал большинство молящихся. Некоторые были его хорошими знакомыми. Неудивительно. Случайные люди здесь не появлялись. Только избранные знали о существовании часовни.

Рядом сидела Мариэлла. Погрузившись в собственные мысли, женщина тихо шептала молитву на языке куда более древнем, чем латынь. Закончив, она посмотрела Оскару в глаза.

— О чем ты молишься? — спросил он.

Мариэлла улыбнулась и взглянула на висящий над алтарем огромный крест Тау. За все те годы, что они приходили сюда, домработница еще ни разу не ответила на этот вопрос.

Оскар вспомнил, как в первый раз встретил застенчивую восьмилетнюю девочку. Он заговорил с ней, и малышка залилась румянцем. Часовня тогда была совсем новой, а на недавно построенную статую еще возлагались большие надежды. И вот человек с распростертыми в стороны руками на другой стороне земного шара возродил утраченные было надежды.

— Когда ты задумал строительство статуи, — отвлекая его от воспоминаний, прошептала Мариэлла, — ты и вправду думал, что это может что-нибудь изменить?

Оскар обдумал поставленный вопрос. Он принимал непосредственное участие в проектировании и создании статуи Иисуса Искупителя. Без его помощи невозможно было бы собрать необходимую сумму. Потом статую продали народу Бразилии в качестве католического символа. На самом деле это было попыткой осуществить пророчество другой, куда более древней, чем христианство, религии.