Саймон Тойн - Санктус. Священная тайна

Катрина бросила взгляд в сторону.

Беки и таможенник сверяли серийные номера на ящиках. Двое членов экипажа, обогнув крыло, направились к хвосту самолета. Катрина с трудом сдерживалась, чтобы не смотреть в их сторону. Когда летчики исчезли из ее поля зрения, Катрина повернулась и начала спускаться по грузовому трапу.

— Я скажу водителю автопогрузчика, чтобы начинал, — бросила она через плечо.

— Спасибо, — не оглядываясь, поблагодарил ее таможенник. Катрина направилась к ангару-складу. Три четверти его площади было заставлено аккуратными штабелями упаковочных ящиков и больших поддонов. «Илькер» переставлял деревянные ящики с водными фильтрами. Катрина указала рукой в направлении самолета, и водитель автопогрузчика, кивнув, поднял большой палец. Машина развернулась и поехала к распахнутым воротам. Катрина зашагала по проходу между ящиками, который заканчивался у отделенного перегородками офиса в задней части ангара.

Один из летчиков как раз наливал себе кофе из кофеварки, стоящей под телевизионным экраном. Он повернулся и посмотрел на вошедшую. Загорелое лицо летчика расплылось в улыбке.

— Второй пилот Мигель Рамирес к вашим услугам, — стукнув пальцем по прикрепленному к летному комбинезону бейджу, шутливо отрекомендовался он.

Катрина в несколько прыжков преодолела разделяющее их расстояние и обняла его так стремительно, что едва не повалила на пол. Усталость, тревога, нервное напряжение тяжелого дня растаяли, как по мановению волшебной палочки.

Проведя девяносто лет в добровольном изгнании, Оскар де ла Круз вернулся на родину.

Они стояли обнявшись, пока в кармане Катрины не зазвонил мобильный телефон. Очарование встречи развеялось. Женщина отстранилась, поцеловала отца в обе щеки и выудила мобильник из кармана. Прочитав сообщение, Катрина нахмурилась.

— Габриель? — спросил Оскар.

Дочь отрицательно покачала головой.

— Девушка сейчас в полиции.

— Откуда это известно?

— От одного человека из Центрального управления.

— Он надежен?

— Скорее аккуратен.

Оскар покачал головой.

— Это не одно и то же.

Катрина пожала плечами.

— То, что он раньше передавал, всегда отличалось достоверностью.

— И какую же информацию твой источник передавал нашей организации?

— Полицейские дела, которые касаются расследований преступлений, так или иначе связанных с Церковью, за последние три года. Мы вышли на него через работающего на нас журналиста.

— Насколько я понимаю, он делает это не потому, что верит в наше дело?

— Нет. Мы ему платим.

Катрина перевела взгляд на телефон, перечитала сообщение и нахмурилась. Надо было внимательнее следить за поступающими сообщениями. Удалив SMS, женщина нажала одну из кнопок быстрого набора. Интересно, кому информатор первым послал это сообщение? Им или Цитадели? Впрочем, это уже не важно. Сейчас люди, которые пытались похитить девушку в аэропорту, несомненно, знают, где она находится, и готовят второе нападение.

Набор завершился.

Где-то в Руне зазвонил мобильный телефон.

61

Базилика Феррумвиа была самым большим зданием в Руне, которое не принадлежало церкви. Ее возвели в середине XIX века на месте средневековых трущоб к югу от квартала Потерянных Душ. Несмотря на свое название, строение из красного кирпича не имело ничего общего с церковью. В его стенах никто не молился. Это был символ современного прогресса и несбывшихся надежд. «Церковь железной дороги» являлась главным железнодорожным вокзалом города.

К тому времени как Габриель добрался до готического фасада Базилики Феррумвиа, час пик был уже давно позади. Мужчина остановил легкий мотоцикл под огромным навесом из стекла и стали, у ряда скутеров. Ногой он выдвинул упор и заглушил мотор. Затем Габриель быстрой походкой вошел в здание вокзала, словно обыкновенный пассажир, который собирается сесть на поезд.

Он прошел через шумный центральный зал и спустился по лестнице к камерам хранения, расположенным под платформой № 16.

Ячейка № 68 находилась в дальнем углу как раз под одной из шести камер, следящих за помещением. Расположение камер гарантировало, что, хотя лицо Габриеля было видно охраннику, содержимое ячейки останется скрытым. Габриель набрал пятизначный код и открыл дверцу.

Внутри лежала черная спортивная сумка, размером и дизайном неотличимая от той, что висела у него через плечо. Мужчина расстегнул молнию и вытащил из сумки черную стеганую спортивную куртку и две обоймы патронов. Положив обоймы на пол, Габриель вытащил свой «SIG» и, осторожно отвинтив глушитель, бросил его в раскрытую сумку. Глушитель хорош ночью. Днем же звуки выстрелов отпугнут случайных прохожих. Габриель не хотел, чтобы пострадали невинные. В армии существует специальный термин — «сопутствующие потери» [29] Гражданские лица, убитые или раненые во время военной операции. , а вот на гражданке все это квалифицируется как обыкновенное убийство.

Оглянувшись, Габриель сбросил сумку с плеча и переоделся в куртку. Обоймы были спрятаны в карманы. Пистолет вернулся в кобуру под мышкой. Без глушителя было гораздо удобнее. Габриель поднял спортивную сумку и засунул ее в ячейку камеры хранения, затем расстегнул змейку и вытащил оттуда вещевой мешок Лив. Он немного поколебался, чувствуя неловкость из-за того, что приходится копаться в личных вещах другого человека, но все же открыл рюкзачок.

Там лежала одежда, туалетные принадлежности, зарядное устройство для телефона — все то, что человек берет с собой в случае незапланированной поездки. Кроме этого в рюкзачке был небольшой лэптоп, бумажник, кредитные карточки и журналистское удостоверение. В боковом кармашке Габриель обнаружил паспорт, связку ключей от квартиры и бумажный конверт с надписью «Фотография за 1 час». Внутри конверта лежало около дюжины глянцевых снимков Лив и молодого парня, сделанных, судя по всему, во время их увеселительной поездки по Нью-Йорку. Девушка на фотографиях была на несколько лет моложе той, которую он встретил в аэропорту. Лет двадцать с хвостиком… небольшим… Молодой человек, без сомнения, был ее братом. Те же светлые волосы… мягкие черты… круглое привлекательное лицо… У обоих искрящиеся зеленые глаза светились радостью.

На последнем снимке был запечатлен только парень. Он стоял на фоне двух башен-близнецов Всемирного торгового центра. Значит, снимок сделан до 11 сентября 2001 года. Руки молодого человека разведены. На лице — шутливое выражение крайнего напряжения. Из-за длинных волос и небольшой бородки Сэмюель был похож на Самсона в храме филистимлян. Снимок навевал неприятные мысли. Страшная трагедия, связанная с двумя башнями, налагалась на личную трагедию этого счастливо улыбающегося парня, который на фотографии стоял в той же позе, в какой он провел последние часы своей жизни.