Саймон Тойн - Санктус. Священная тайна

Вспомнив, что случилось, Габриель открыл глаза и огляделся. Он лежал на полу у стены ангара. Сверху на него навалилось тело матери. Габриель похлопал ее по щекам. Дрожащими от нервного напряжения пальцами он нащупал на шее Катрины пульс. Тот оказался ритмичным и вполне отчетливым.

Габриель взял мать за плечи и, осторожно отодвинув, положил ее набок. Так она быстрее придет в себя. В его мозгу пульсировала резкая боль. Превозмогая ее, Габриель прислушался. Не было слышно ни звука.

Пистолет лежал на бетонном полу там, где он его выронил. Подняв оружие, Габриель подергал затвор, проверяя, не поврежден ли механизм. Затем Габриель высунул голову из-за ящиков. Он не смотрел в направлении офиса. Он и так знал, что там увидит. Куда важнее было избавиться от ублюдка, который натворил столько бед, или удостовериться, что он уже мертв.

Пригнувшись, Габриель проскользнул в туннель между штабелями ящиков и заспешил к противоположной стене ангара. Он не имел ни малейшего представления, сколько времени был без сознания. Когда началась стрельба, инспектор звонил, чтобы вызвать подмогу. Служба безопасности аэропорта обходит территорию каждые двадцать минут. Если его заметят охранники, это выведет его из игры на неопределенное время. Такой поворот событий только на руку Цитадели. Прикоснувшись к затылку, Габриель нащупал большую шишку, которая набухла в том месте, которым он ударился о стену. Волосы были влажными от крови, сочащейся из глубокой опухшей раны. Габриель взглянул на измазанные кровью пальцы. Кровь была не темная, а ярко-красная, на ощупь не особо липкая. Еще не свертывается. Это хорошо. Но спешить все равно надо.

Дойдя до конца прохода, Габриель присел на корточки и, выглянув из-за ящика, навел пистолет на то место, откуда могла прийти смерть. Его движения были стремительными. Оружие было крепко зажато в руке. Враг лежал между приоткрытыми воротами и первым рядом ящиков. Его глаза смотрели на мир невидящим взглядом, а затылок… затылка просто не было. Обойдя труп, Габриель прокрался к широкой щели и выглянул. Никого.

Снаружи все было спокойно — ни полицейских машин, ни службы безопасности аэропорта. Белый автофургон стоял у соседнего склада. Габриель не сомневался, что это та самая машина, за которой он следил сегодня днем. Тогда в ней сидело три человека. Один мертв, а где же остальные? Захлопнув створку ворот, Габриель опустил тяжелую металлическую щеколду. Теперь спина прикрыта. Он повернулся лицом к мертвому телу.

Убившая его пуля вошла в пересечение знака Тау, нарисованного на лбу кровью. Вокруг раны крови не было. Смерть наступила мгновенно. Жаль. Чтобы успокоиться, Габриель глубоко вздохнул. Расслабляться нельзя. Осталось еще два врага. Скоро здесь появятся полицейские.

Присев, он обыскал мертвое тело. Его рука обшарила карманы красной ветровки, стараясь не прикасаться к влажному пятну, образовавшемуся вокруг шеи. По крайней мере, перед смертью он страдал.

Габриель нашел связку ключей от автомобиля и пластиковый прямоугольник величиной с кредитную карточку. Он вспомнил о стоявшем в конце улочки автофургоне. Рядом вздымалась старая городская стена. Водитель тогда вставил в щель магнитную карточку, и стальные ворота поднялись… Засунув карточку и связку ключей себе в карман, Габриель подобрал пистолет мертвеца. Рядом со спортивной сумкой валялся глушитель. Габриель взял его, чтобы осторожно приоткрыть сумку.

Там лежали четыре обоймы с девятимиллиметровыми патронами, две гранаты и пластиковая коробочка с одноразовыми шприцами для подкожных инъекций. Такие коробочки выдают каждому идущему в бой солдату. Рядом были две запасные ампулы с бесцветной жидкостью. Габриель взглянул на этикетку. Кетамин. Этим сильным транквилизатором ветеринары усыпляют лошадей. Бросив «Глок» и глушитель в сумку, Габриель закинул ее на плечо и направился к развороченному офису.

В воздухе запахло горечью взрыва. Перегородка, отделяющая помещение офиса от склада, была испещрена осколками. Черное пятно сажи на полу указывало на место взрыва. Гофрированное железо крыши пестрело следами от осколков. Было очевидно, что большинство осколков срикошетили от крепкого бетонного пола. Это спасло ему жизнь.

Дойдя до конца прохода, Габриель остановился, глубоко вздохнул, стараясь унять клокочущий в душе гнев, и ступил вперед.

То, что осталось от деда, лежало у дверей офиса.

Габриелю уже доводилось видеть трупы, разорванные клыками и когтями современного оружия, но никогда прежде это не был близкий ему человек. Стараясь не смотреть на кровавое месиво, в которое превратилось тело погибшего, внук сосредоточил внимание на лице. Оно не пострадало. Голова Оскара была повернута набок, глаза прикрыты, словно старик спал. Родные черты выражали безмятежное спокойствие. Ярко-красное пятно застыло на смуглой щеке. Габриель нагнулся и осторожно вытер кровь. Кожа еще не остыла.

Нагнувшись еще ниже, внук поцеловал деда в лоб, а затем стремительно вскочил на ноги. Дело не закончено. Нельзя давать волю эмоциям. Надо найти Лив и убедиться, что враги не прячутся где-то поблизости. Сорвав брезент с одного из ящиков, Габриель накрыл труп деда и нырнул в распахнутую дверь офиса.

124

Как только Габриель увидел, что дверь пожарного выхода распахнута, он понял, что дело плохо. Наведя на нее дуло пистолета, он, согнувшись, приблизился к дверному проему и выглянул. Инспектор лежал на земле. Лив пропала.

Выйдя наружу, Габриель пробежал глазами вдоль окружающего склады проволочного забора. Патруля нигде не было видно. Схватив инспектора под мышки, Габриель сдвинул его с места, намереваясь затащить обратно в ангар. Аркадиан застонал. Габриель едва не выронил тело.

Затащив инспектора в разгромленный офис, он прикрыл за собой дверь и пощупал на шее у полицейского пульс. Еще жив. На груди инспектора виднелись два расположенных близко друг от друга пулевых отверстия. Стреляли в сердце, но крови нигде видно не было. Габриель нахмурился. Он засунул указательный палец в одно из отверстий и сразу же нащупал теплый металл пули. Просунув палец в другое отверстие, Габриель разорвал ткань рубашки полицейского. Под ней был черный бронежилет с двумя расплющенными о его стальные пластины пулями. Удара хватило лишь на то, чтобы оглушить полицейского. Возможно, у него сломаны ребра, но не больше.

— Эй! — отвешивая две оплеухи, крикнул Габриель. — Очнитесь!

Инспектор не реагировал, тогда Габриель ударил его сильнее. Голова Аркадиана качнулась. Веки задрожали… Глаза открылись. Он посмотрел на склонившегося над ним человека и попытался привстать.

— Не торопитесь, — придерживая раненого рукой, сказал Габриель. — В вас стреляли. Если вы встанете, то потеряете сознание и разобьете голову при падении. На каком автомобиле вы сюда приехали? Это важно!