Эльмира Нетесова - Клевые

— А замуж они не собираются?

— Да что ты, Роза? О какой семье теперь думать, когда все кувырком летит? Для семьи нужна стабильность во всем. А кто из нас уверен в завтрашнем дне? Вот и берем от жизни все, что она дает сегодня! Потому что завтрашнего дня может не быть. Поняла? Ну то- то!

Здесь же, в машине он отдал ей первые триста долларов. И, оставив машину у подъезда, напомнил, что ждет ее следующего звонка.

Роза застала мать в слезах. Та беспокоилась за дочь. И, увидев, рассказала, что ее уволили с работы.

— Что делать будем? Как станем жить? Отцовские деньги не бесконечны. Их надолго не хватит! Цены не по дням — по часам растут! — залилась слезами.

Роза присела рядом. Уговаривала:

— Что изменишь слезами? Этим не поможешь. Я найду выход!

— Какой? — опешила мать.

— Ну не сдыхать же с голоду!

— Ты о чем? Не смей думать о распутстве! Постыдись! Отец не простит, когда приедет за нами! — урезонивала мать.

И Роза, не выдержав, заплакала.

— Мама! Не приедет он! Напрасно мы его ждали, искали письмо. Та женщина, какая привезла нам от него подарки и деньги — его новая жена! Они с нею уже семь лет живут. И не собираются расходиться. Случайно я узнала о том. Славик проговорился…

Мать сразу онемела. Перестала упрекать дочь. Та молча отдала ей первый заработок. Женщина все поняла без слов. Тихие, горючие слезы катились по лицу ручьями.

— За что? Почему все это на наши головы свалилось? — всхлипнула женщина.

— Не сетуй! Другие вообще не имеют никакой возможности заработать. Нулевой шанс на выживание у половины людей. А тоже заслуги имели, награды, должности, образование! Подотрутся теперь всем тем багажом! Сейчас иные цены и ценности! — прервала стенания матери.

Та, вытерев слезы, слушала дочь, повзрослевшую за считанные дни.

— Ты думаешь, мне этого хочется? Нет! Но где выход? Я когда услышала об отце, поняла — ждать нечего! Хотя и раньше, честно говоря, на него не рассчитывала. Помнила, тебя давно собирались сократить. Теперь это уже факт! А куда податься, если еще в школе слышала от одноклассников, как их семьям достается. Не все жируют! Единицы! Остальные кое-как дышат! Наши еще с восьмого класса многие подались с родителями в «челноки». Но для такого тоже нужны деньги, для разгона. У нас их нет! Что остается? Мне этот аттестат, как зайцу кальсоны, вообще не нужен! И поступать никуда не собираюсь! Пустое это дело! Работать всю жизнь на государство, чтобы получать копеечную зарплату и видимость от пенсии на старости? Нет! Я на твоем примере насмотрелась, себе подобного не хочу!

— Я тоже сглупила, — призналась мать. — Написала жалобу в органы, где мой отец всю жизнь проработал. Напомнила о нем. Сказала, как мы живем. Попросила помощи в устройстве на работу, прямо указала, что жить не на что, и нам либо сдохнуть с голоду, либо в петлю влезть осталось. Попросила, чтобы не дали помереть нашей семье от нужды, чтоб вспомнили прежние заслуги отца и ради его памяти поддержали б нас! Указала телефон, адрес. Ждала

целый день, второй. Никуда из дома не вышла. Ведь я это письмо не по почте отправила. Сама отнесла. Хотела на прием попасть, чтобы лично все выложить. Но меня не приняли! Тогда попросила дежурного передать жалобу. Он помнил твоего деда и уважал его. Жалобу он передал лично в руки. Сам мне сказал. И добавил, что, судя по реакции, ничего хорошего не дождемся. Руководство не воспримет. У него свои проблемы и заботы. Ему ни до кого. Тем более не до умерших сотрудников, когда нынешних, живых кормить нечем! И посмеялся, что скоро и они всем аппаратом бастовать начнут. Голодовку, дескать, объявлять можно! Что она у них уже два года длится! Вот только жаль, что эту участь с ними разделили семьи… Я, когда услышала такое, всякую надежду потеряла, — тихо вздохнула женщина. И спросила: — А этот Славик кем приходится Саре?

— Очень дальняя родня. Да и то по первому мужу. Он от нее ушел или она его выгнала, я так и не поняла. Одно уяснила, что в его семье поддерживают отношения лишь с теми, кто выгоден или может оказаться нужным.

— А ты им зачем? — удивилась мать.

— Они не хотят, чтобы их сыновья рисковали здоровьем и репутацией дома и семьи и брали девок с панели. Там всякие есть. Иные не в одиночку промышляют, под защитой рэкета. Они и вытряхнуть могут, и под выкуп застопорить. И даже убить…

— Понятно! Игрушкой стала! Кто ж у него отец?

— Я не спрашивала. Такие вопросы считаются неприличными. Ведь меня тоже не спрашивали о тебе!

Роза собралась отдохнуть, как зазвонил телефон. Славик пригласил ее в гости.

— Компания будет веселая! Все свои. Соглашайся! Пообщаемся, побалдим!

Роза согласилась без долгих уговоров. И к назначенному времени Славик подъехал за нею прямо во двор.

Утром следующего дня Роза вернулась домой и отдала матери доллары. Много. Та удивленно смотрела на дочь, но ответа на немой вопрос так и не получила.

Роза не сказала ей, как с трудом переломив себя, ушла в спальню со вторым, с третьим парнем из семьи. Потом ее угостили ликером, разбавленным коньяком. И все поехало, завертелось по второму, третьему кругу. Кажется, кто-то из гостей приметил ее, пожелал. Подошел к Розе познакомиться поближе. Пожилой человек. Ему уже за сорок. Розе он показался стариком. Хотела отказать. Но Славик вовремя шепнул:

— Не будь глупышкой! Соглашайся!

Роза сообразила. И, улыбнувшись томно, изобразила проснувшуюся страсть…

Старик обрадованно потащил ее в спальню. За свою шалость он выложил вдвое больше, чем трое сыновей. И, дав визитку, просил Розу позвонить, когда будет настроение.

Старик… Розе вскоре стало неловко перед собой. Этот человек оказался нежным, очень внимательным мужчиной.

Он сам отвез ее домой на «Ситроене». И предложил Розе навестить его уже на следующий день.

Она не поторопилась с ответом. Сказала, что хочет отдохнуть, а уже потом…

— Я буду ждать вашего звонка, — поцеловал руку Розе и долго смотрел ей вслед.

Понравилась она ему или напомнила кого-то? Только не торопился уехать человек. Может, ждал, что выглянет в окно и пригласит к себе, но Роза никогда не спешила.

Вскоре позвонил и Славик. В его тоне уловила другие нотки. В голосе звучало подобострастие и лесть. Парень понимал, что может потерять подружку, а этого ему не хотелось.

— Ты не прикипайся к нему накрепко. Он пархатый! Но… Не без своих вывихов. А потом для тебя он — старик! Хотя в ночи все одинаковы. Особо под одеялом! — смеялся парень, приглашая Розу в гости на выходные.

— Бухнем, побалдим! У меня клевые записи будут на видаке. Посмотришь! Отдохнем от стариков! Они собираются к знакомым на дачу слинять. Мы — сами останемся!

— Не знаю, я пока ничего не решила!

— Роза! Да что с тобой? Или Андрей Михайлович в душу запал, затмил всех нас? Я понимаю, он — человек умный! Деловой! Но с такими скучно. Они без живинки. Хотя тебе виднее! Но я не думаю, что нас забудешь?