Артур Кварри - Коммандо

Хлопнула дверь казармы, и Джон застыл на месте. Кто-то вышел. Шелест песка под подошвами бутсов и сосредоточенное дыхание. Метрикс прижался к стене, вытаскивая кинжал. Солдат появился из-за угла. Он даже не заметил притаившейся фигуры, настолько был уверен в собственной безопасности. Джон бросился на него, обвил одной рукой шею и ударил кинжалом под ребро. Солдат дернулся и беззвучно повалился на землю.

Метрикс забежал за машины, а затем метнулся к следующей казарме. На площадке послышалось гудение двигателя, и мимо прополз «джип» с двумя охранниками.

Они о чем-то болтали между собой, посмеиваясь и оживленно жестикулируя.

Джон подождал, пока они скроются из виду, и пристроил еще одну мину у стены казармы.

В ту же секунду появился еще один часовой. Сжимая в пальцах дымящуюся сигарету, он медленно шагал через площадку, осматриваясь, то и дело поправляя висящий за спиной автомат.

Через мгновение его труп валялся в песке с перерезанным горлом.

Джон вытер кинжал о пятнистый рукав своей жертвы и быстро зашагал к следующей казарме.

Время…

…«Боинг» коснулся колесами полосы. Его тряхнуло, и цветастая аляповатая панама слетела с головы мертвого Энрикеса, открывая на всеобщее обозрение сине-свинцовое лицо и засохшую дорожку крови, сползающую от уголка губ на светлую рубашку. Подушка сползла в сторону, голова чуть покачивалась.

Молодая стюардесса только сейчас вспомнила про здоровяка, предупреждавшего ее о смертельно уставшем друге. Она с некоторым недоумением подумала, что вроде бы больше не видела этого парня на протяжении всего полета. Но тут же решила, что он, должно быть, просто пересел на другое место и уснул.

Девушка все-таки посчитала нужным разбудить того пассажира, который проспал всю дорогу в первом классе, и пошла в салон-люкс. Он, наверное, действительно очень устал, подумала стюардесса. Надо же, одиннадцать часов, и ни разу не проснулся, не поел, не попросил чего-нибудь освежающего.

Она подошла к местам 7-А и 7-Б и протянула руку, собираясь толкнуть странного соню, но замерла, заметив кровь. Холодея от внезапно нахлынувшего страха, девушка коснулась кончиками пальцев щеки спящего. Твердой, неожиданно ледяной. И, — вдруг поняв, что пассажир мертв, — завизжала во всю силу своих легких…

…Джон беспрепятственно установил еще две мины и перебрался к пятой казарме, как вдруг сзади послышалось щелканье затворов.

Он напрягся. Те люди, что стоят за спиной, наверняка, откроют огонь сразу же, как только он сделает хоть одно неосторожное движение. Джон медленно повернул голову.

Вот они. Двое солдат, держа наизготовку оружие, застыли в трех метрах от него, ловя каждый жест, вдох, шевеление Метрикса.

Медленно, стараясь не делать резких движений, Джон встал. Руки его нащупали лезвия метательных ножей, закрепленных на поясе.

Солдаты переглянулись, и в ту же секунду он резко выбросил вперед обе руки. Ножи просвистели в воздухе, и жертвы повалились на песок, не успев вскрикнуть.

Джон установил мину и побежал к шестой, последней, казарме. Теперь уже не было смысла особенно прятаться. На пути у него вырос еще один солдат. Видимо, он так растерялся, увидев чужака, что не успел даже поднять автомат. Лезвие «спринг-найф» пробило ему горло.

Метрикс поставил шестую мину и помчался через площадь к, лесу.

Сверху, с вышки, ударил пулемет. Пули, едва не задев, прошли над самой головой Джона. Отпрыгнув в сторону, он поднял автомат и одной очередью срезал пулеметчика. Тот заорал и, сорвавшись с вышки, полетел вниз, закончив свой путь в пыли, у стен казармы.

На шум из дверей начали выскакивать солдаты. Джон развернулся на месте и выпустил в них длинную очередь от бедра, а затем побежал, отшвырнув автомат в сторону. Выхватив на бегу пульт радиосигнала, Джон откинул защитный клапан и нажал кнопку.

Мощный взрыв потряс утреннее небо. Столбы огня и дыма возникли на том самом месте, где секунду назад стояли казармы. В воздух полетели обломки, головешки, искореженные куски металла и обожженные куски человеческих тел. Солдаты на площади, сбитые ударной волной, валились в песок. Пламя перекинулось на машины, стоящие под навесом. Краска на кабинах пузырилась и лопалась. Резина горела, выплевывая черные сгустки сажи. Рвались бензобаки, разбрасывая вокруг струи горящего бензина.

Джон бежал. Он пронесся через площадку, чувствуя, как языки пламени лижут ему спину, заметил еще двоих часовых, стоящих у ворот, отгораживающих особняк от лагеря, и выпустил в них очередь из «хеклера».

Подхватив ракетную установку, Джон прицелился в металлические створки, но в эту секунду за спиной послышался рев грузовика.

Он крутанулся на месте и выпустил ракету прямо в кабину подъезжающей машины. Взрыв сорвал ее с рамы, разворотил кузов, моментально убив сидящих внутри солдат. Следующая ракета проделала дыру в воротах, и Джон нырнул в нее, бросив опустевшую ракетную установку. Навстречу от особняка уже бежали охранники. Метрикс свернул влево и спрятался в подлеске, расстреливая солдат короткими очередями, постоянно перемещаясь с места на место, не давая им целиться. Пули сбивали ветки с деревьев, рвали листья, впивались в стволы.

Теперь у Джона было преимущество: солдаты находились на открытом месте, и он видел их так же хорошо, как собственные руки, а они не могли различить его среди деревьев.

Метрикс «выводил из строя» одного за другим, пока солдаты не сообразили, что у дома они будут в большей безопасности, и не откатились к особняку. На некоторое время установилось затишье.

Воспользовавшись этой передышкой, Джон сменил опустевший магазин и, вскочив, помчался к особняку…

…Родригес сидел в гостиной, мрачно посматривая на часы. По его расчетам, самолет уже должен был приземлиться в Альверде, а звонка все еще не было. Глубоко затягиваясь гаванской сигарой, генерал нервно поглядывал на телефон. Беннет молча заряжал патронами обойму «ингрема», который лежал на каминной полке. Латунные гильзы, словно солдаты в строю, ложились плотно, один к одному. Беннету нравился этот порядок. Порядок смерти. Он улыбался. Пальцы автоматически проделывали работу, которую умели делать, которую их приучили делать хорошо.

Телефон затрезвонил неожиданно, и оттого пугающе. Родригес вздрогнул и взглянул на него так, словно не знал, как поступить. Протянув руку, он осторожно снял трубку, поднес ее к уху, несколько секунд слушал, а затем так же осторожно положил на место. Лицо его окаменело. Некоторое время генерал сидел молча, глядя в одну точку, словно пытаясь осмыслить невероятное. Наконец он пошевелился и отстраненно сообщил:

— Он не прилетел в Альверде.