Эльмира Нетесова - Расплата за жизнь

— Давай поговорим спокойно…

— О чем? — сжались кулаки Потапова, Петька заметил.

— Ты не горячись! Недоразуменье получилось. Ну что кипишь? Воспринимай легче…

— Ты из меня взяточника сделал! Вроде я с тобой заодно?! — темнел с лица Сашка, надвигаясь на Щелокова.

— Послушай! Да ведь это Одесса! Здесь все друг друга облапошивают. Ну кому мы урон нанесли? Жулью? Чего за него радеть! Да пусть кувыркаются в своем дерьме. Мы не переделаем их. Да и к чему? Нас мало. А прохвостов целый город!

— Ты зачем сюда приехал?

— Хватит на меня орать! Я тебе не мальчик! Не указывай! Надоело жить лозунгами и призывами! Их жрать не станешь. И жопу не прикроешь. Ну, взял! Что с того? Я не в государственный карман влез! Жулика тряхнул, фарцовщика наказал.

— Паскуда! — загорелись глаза Сашки злыми огнями.

— Я не паскуда! У меня Танька в больнице лежит. Плохо ей. А у меня и на лекарства денег не было. Умрет, как я с двумя малышами управлюсь? Им моей зарплаты только на хлеб хватит. Вот и насмелился. Не с добра…

— Нашел приработок? Ты знал заранее, на что идешь. Уж пусть бы ты брал за себя взятки! Зачем мое имя трепал?

— Не думал, что раскроется, — признался честно.

— Не думал я, что ты так скоро скатишься…

— Замни это дело. Как человека тебя прошу! Ну, прижала меня ситуация. Деньги были нужны срочно. Не для себя. На лекарства…

— Ты на слезы не дави! Пустой номер. Мог мне сказать!

— Да ты сам без гроша сидишь! Я о том знаю.

— Нашел выход?

— А что мне делать оставалось? — развел руками Щелоков.

— Ну, с меня и этого случая хватит по горло. Я с тобою больше работать не стану. А комитету доложу все как есть!

На следующий день Петра Щелокова убрали с работы навсегда. На него было заведено уголовное дело. Дальнейшей судьбой бывшего однокурсника и коллеги Александр Потапов не интересовался…

Но все последующее время старался работать самостоятельно. И до самого Сумгаита не доверял никому.

Немного он проработал в Одессе — не устраивал дотошный чекист портовое да и городское начальство. Что ни день — сплошные неприятности. А скольких отправил на дальняк? Словно вздумал перевоспитать целый город. Но зачем? Ведь жили здесь без него спокойно. Все были довольны друг другом. Умели шутить. Тут же выть заставляет, да еще кого? Одесситов!

Пытались его переубедить, что надо жить, как все, — тихо и спокойно. Себе и другим в радость. Не захотел. Не смог понять. Стал всем поперек горла костью. Вот и задумались, как от него избавиться?

…Налетали на Потапова не раз лихие молодчики. По двое, по трое. Их потом «неотложка» увозила. Умел постоять за себя чекист. Кулаки, что булыжники, имел. Вся портовая шпана их на себе испытала. Второй раз встретиться с ним в потемках ни у кого желания не возникало. Втай даже зауважали его.

Пытались на него налетать сворой. Чтобы смять, растоптать человека. Но и эта затея сорвалась. Самых задиристых заводил каким-то особым чутьем угадал Потапов. Сшиб с ног своими кулаками, другие не решились продолжать знакомство в таком тоне. И разбежались, пока чекист не запомнил в лицо каждого.

Подсылали к нему девок. Самых ярких, соблазнительных красоток. Уж так хотелось поймать хоть на этой слабости и опорочить человека. Тут тоже осечка произошла. Не клюнул…

Уламывали деньгами, предлагали круглые суммы — не принял, даже слушать не захотел.

Приглашали к семейной дружбе с элитой города, с зажиточными, влиятельными людьми — отказался с усмешкой.

Пытались уговорить его жену Люсю, чтобы повлияла на мужа. Но и она не согласилась…

Александр продолжал работать, доставляя головную боль и неприятности не только работникам порта, а и городской верхушке, которая имела от морпорта немалые доходы и считала его своей кормушкой. Их, конечно, устроил бы Петр Щелоков. Но его не стало…

А через несколько месяцев Александра Потапова внезапно вызвали в Москву.

О причине не сказали. Попросили поторопиться. И Потапов вылетел из Одессы уже на следующий день.

В комитете госбезопасности чекиста встретили улыбками. Хвалили за результаты, за стиль работы. А потом предложили:

— Присмотрелись мы к тебе. Молодец! Все выдержал. Хотя мудрено выстоять было. Но там ты теперь наладил работу. Показал, как нужно действовать в разных ситуациях. По твоим стопам молодые пойдут. Им мужать, закаляться надо. А у нас имеется больное место на границе. Да и город не из легких. Одни химкомбинаты строятся. Народ туда поедет разный. А граница — всегда соблазн. Там нужен такой, как ты. Бескомпромиссный и настырный. Кстати, жене твоей работа будет. В городской больнице. Предлагаем тебе Сумгаит. Конечно, подумай. Посоветуйся. Решать тебе. Но… Там ты необходим! На тебя вся надежда…

Вечером Потапов дал согласие. И уже на следующий день, получив новое назначение, улетел в Одессу сдавать дела, перевозить семью на новое место, какого не видел в глаза и ничего о нем не знал..

Люся, услышав о том, не удивилась и не расстроилась. Переезд так переезд. Зато вместе будут. Она надеялась, что в Сумгаите Сашка не станет работать так много, как в Одессе, и будет раньше приходить домой.

Женщины все одинаковы. И даже в неприятном пытаются сыскать или придумать для себя теплинку-сказку, чтоб и самой легче пережить предстоящее.

Александр перевез семью в Сумгаит через неделю. Уезжая из Одессы, никто из Потаповых не пожалел об этом. Не с кем было прощаться. Не о ком и не о чем жалеть. Не прижились, не привыкли, не полюбили город. А потому собрались на новое место спешно.

Смешно, но даже у дочурки, доброй и озорной девчонки, не завелось во дворе друзей и подруг. Ее не раз спрашивала об этом мать:

— Ну почему всегда одна? Ни в школе, ни во дворе ни с кем не дружишь?

— Спроси себя, почему у тебя тоже нет подруг? — улыбалась Аленка.

— Мне некогда. Я работаю. Дома, сама знаешь, тоже забот хватает. Не остается времени на пустую болтовню и никчемные визиты…

— Вот и мне недосуг! Со школы приду — надо Женьку из садика забрать, — указала на брата. — А пока его умоешь, накормишь, переоденешь, уроки пора делать. Едва их выучу, ты приходишь. Надо помочь.

— Могла бы в это время во дворе поиграть с детворой.

— Ты бы их послушала хоть раз. Все какие-то блатные. Послушай как-нибудь, какие песни они поют. Особо про Розу и Софу! А вот Венька, совсем сопляк, в штаны ссытся, а про Шмаровоза во всю глотку поет. И никто во всем дворе его не одернет. Он своего отца козлом зовет. И тот довольный. Говорит: настоящий одессит растет! Лучше научил бы его в туалет ходить!

— Ну а девчонки? С ними почему не дружишь? — удивлялась Люся.

— Мам! Мои ровесницы живут иначе. Они уже в порту подрабатывают…

— Как? — не поняла Люся.