Александр Белов - Бригада 16. Похищение европы

Но теперь, когда вечно подвыпившего мужика с одутловатым лицом сменил на посту президента Батин, ситуация стала выправляться. Новоявленные миллиардеры, в совершенстве освоившие схемы увода государственных (то есть - народных) денег, притихли и присмирели. Раньше они трубили на каждом углу о своей гениальности, позволяющей зарабатывать колоссальные средства; о том же, что эти средства не заработаны, а украдены, пресса и политики предпочитали стыдливо умалчивать.

С приходом к власти Батина вещи, наконец, стали называть своими именами. Ну невозможно заработать миллиарды, ничего не производя! Билл Гейтс нажил свое состояние, продавая всему миру программное обеспечение, семья Марс торговала шоколадками, Проктор и Гэмбл в поте лица фасовали стиральные порошки и зубную пасту, и только наши новоявленные олигархи умудрялись делать деньги буквально из ничего. Из воздуха!

Но при этом все надували щеки от важности и чувствовали себя равными самому Господу Богу. Прошло десятилетие, и оказалось, что это не совсем так. Государство наконец-то раскачалось, а прокуратура четко объяснила, что к чему. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что олигарх может точно так же сидеть в тюрьме, как и простой смертный, осужденный за кражу чужого белья или пьяную драку.

Тогда-то «величайшие бизнесмены современности», засунули свои амбиции туда, где солнце никогда не светило, и потихоньку, как стая перелетных птиц, потянулись за рубеж.

Заграница! В российском человеке всегда была сильна вера в справедливую и разумную заграницу: мол, там все идет, как надо. Там царит полное благополучие и всеобщее согласие - в отличие от родного безобразия и свинства.

Введенский подозревал, что отток российских капиталов за рубеж был связан именно с этим. Олигархи - они ведь такие же люди, как и все. Они тоже наивно надеются, что умные заграничные менеджеры смогут заставить наворованные деньги работать. У самих-то получается только воровать, управлять капиталами и делать выгодные вложения мы пока не научились.

Отсюда и постоянный треп в газетах, что Россия - «зона рискованного бизнеса». Только вот что странно: крупнейшие западные корпорации (в первую очередь - пищевые и автомобильные) почему-то рисковать не боятся, строят здесь свои заводы и фабрики и заставляют их работать. А у наших - не получается. Может, дело в неумении? Почему «Форд» и «Макдональдс» приносят колоссальные прибыли, а у наших все из рук валится?

Введенский давно заметил: у российских олигархов крайне растерянные лица. Они словно постоянно мучаются двумя вопросами и никак не могут на них ответить: как мне все это досталось и что с этим делать дальше? Разумеется, государственные структуры (например, та, к которой принадлежал Введенский), видя замешательство отечественных нуворишей, сжалились и пришли на помощь.

На коленях у Игоря Леонидовича лежала папка, в которой ясно излагалось, как все это досталось господину Зорину. Ну, а что с этим делать дальше... В общем, тоже понять нетрудно - в стране полно голодных пенсионеров и бюджетников, влачащих жалкое существование на нищенскую зарплату.

Но, при всей своей утробной ненависти к клану высокопоставленных воров, сумевших ухватить толстый кусок пирога, Введенский всегда выделял Александра Белова из этой массы похожих друг на друга, как близнецы-братья в арестантских робах, людей. Он-то как раз сильно отличался от прочих.

Генерал лучше, чем кто бы то ни было, знал, с чего начинал Белов и к чему он пришел в результате. Да, Саша пользовался сомнительными методами; но это было тогда, когда других методов просто не существовало. Так стоило ли его за это винить?

Введенский также знал и другое: в Белове всегда присутствовал некий внутренний стержень, позволявший ему оставаться неизменным, что бы ни случилось и сколько бы денег ни лежало на его личном счете. Александр-то как раз знал, какой ценой заработано его состояние и на что его следует употребить. Но самое главное - он не был поражен вирусом оголтелого противостояния государству. Он признавал существующие правила игры и хорошо видел грань, которую переступать ни в коем случае нельзя. Наверное, поэтому и Батин ему симпатизировал.

У Введенского было хорошее настроение; он чувствовал, что его миссия окажется удачной. Но для этого нужно было хорошенько проанализировать план предстоящих действий. Компромат на Зорина - инструмент давления, не более того. В первую очередь, нужно было снять дикое обвинение, висевшее на Белове.

Из разговора с Лайзой генерал понял, что Сашу обвиняют в убийстве. Неопровержимые улики налицо, но именно поэтому ситуация выглядела такой абсурдной. Ключевым звеном был нож с отпечатками пальцев Белова - орудие убийства, найденное на месте преступления. Разумеется, подстава была слишком уж примитивной, но зато - неотразимой. Вот отсюда и следовало начать - разобраться, как нож, хранившийся в особняке, попал в руки убийцы; мысль о том, что убийцей является Белов, генерал отмел сразу, как несусветную чушь.

Он также исключил из списка подозреваемых Лайзу, хотя на это решение Введенскому потребовалось некоторое время; по собственному опыту генерал знал, что мотивы преступления могут быть весьма запутанными и, на первый взгляд, абсолютно невозможными.

И все-таки... Введенский сбросил Лайзу со счетов, оставив в качестве вероятных пособников Зорина Витька, Ватсона, Лукина и Любочку.

«Один из этой четверки», - решил Игорь Леонидович и откинулся на спинку кресла. Впереди были еще четыре с небольшим часа полета, и генерал хотел немного поспать, чтобы как-то смягчить разницу во времени; все-таки улетал он из Москвы ранним вечером, а прилетит на Камчатку - ровно в полдень. Было бы нелепо сразу заваливаться в гостиницу и храпеть - в то время, как его ожидают важные дела.

Введенский убрал папку под спину, положил голову на подголовник и через две минуты уже спал. Он умел моментально отключаться - привычка, выработанная за долгие годы службы.

Таежную тишину, царившую за стеной и нарушаемую только потрескиванием горящего хвороста, разорвали гулкие выстрелы помповых ружей и длинные автоматные очереди.

- Ого! - встрепенулся Шмидт. - А у них там, оказывается, именины!

- Да, - отозвался Саша. - Но я почему-то не хочу оказаться на месте именинника.

Шмидту не терпелось выглянуть и посмотреть, что происходит, но Белов схватил его за плечо.

- Оставайся на месте! Я не могу ввязываться в бандитские разборки. Это не наше дело, понимаешь?

- А что же тогда наше? - спросил Шмидт.

- Вот, - Белов показал на метеорит. - Тебе мало?

- Ну... - Шмидт пожал плечами. - Ребята стреляют. Бьются. Почему бы им не помочь?