Александр Щелоков - Афганский транзит

Эргашев подвинул к себе диктофон. Суриков изложил события, в которых ему пришлось участвовать в последнее время. Не комментируя его сообщения, Эргашев выключил диктофон и сказал:

– Мне по вашей просьбе удалось выяснить происхождение сторублевок серии АЕ. Купюры с такой нумерацией по сообщению Ташкентского отделения Госбанка были переданы в марте Ферганскому областному отделению.

– Значит, связи с Кашкарчами не прослеживаются?

– Наоборот. Как выяснилось, у Кашкарчей прямая связь с Ферганским отделением. Я пока не берусь утверждать, что это криминальная связь, но у председателя потребсоюза Камала Усманова в Фергане в банке работает брат Асадулла Усманов. По нашей просьбе проверено движение купюр серии АЕ. Выяснено, что они пущены в обращение несколько необычным образом. Асадулла Усманов привез и сдал в банк сто тысяч рублей купюрами мелкого достоинства. Серия АЕ официально выдана кассиру Ферганского химкомбината. Фактически вся сумма этим кассиром была получена знаками мелких достоинств, которые уже были в обращении. У меня две справки. Одну дала кассир банка Айгуль Рузибаева. Она лично передала своему начальнику Асадулле Усманову сто тысяч рублей в купюрах серии АЕ. Такие случаи происходят не часто, и Рузибаева его хорошо запомнила. Вторая справка подписана кассиром Ферганского химкомбината. Она подтверждает, что в последнее время сумм в сто тысяч рублей новыми купюрами одного номинала в сто рублей касса комбината не получала.

– Выходит, из Ферганы деньги пришли сюда и оказались в руках преступной группы?

– Это ваш вывод, Суриков. Юридически он не точен. Асадулла мог передать брату Камалу какую-то сумму в долг. Могло быть такое? Потом эти деньги попали в обращение, – помолчав, Эргашев добавил: – Мне ваши подозрения понятны. Но нужны доказательства. Неопровержимые.

– Слишком много случайностей, Акмаль Эргашевич, – вдруг сказал Вафадаров. – Вы, должно быть, помните, как в июне милиция брала Клыча?

– Что за случай? – спросил Суриков настороженно.

– Из Душанбе нам сообщили, что в городе находится Темирбай Юлдашев. Кличка – Клыч. Был ранее осужден за убийство. Получил пятнадцать лет со строгим режимом. Из места заключения бежал. Находился в розыске. Клыча заметили на базаре. Бобосадыков приказал его брать при выходе. Клыч на выход не пошел. Он перелез через забор и стал уходить. Его пытались остановить. Окликнули, дали предупреждающий выстрел. Клыч ответил стрельбой. Завязалась перестрелка. В ней Клыч был убит. При обыске на трупе нашли паспорт на имя Абдужаббара Холматова, удостоверение члена Союза журналистов на имя Абдухолика Муратова и деньги. Десять тысяч рублей. Новыми бумажками по сто. Одна к одной.

– Номера их не переписаны? – Суриков спросил об этом просто так, не надеясь, что кто-то здесь мог догадаться и переписать.

– Их хотели переписать для протокола, но товарищ Бобосадыков сказал, что фиксировать подобные мелочи, когда преступник убит, может только формалист и бюрократ.

– Жаль, что у вас такого бюрократа не оказалось, – сказал Суриков с сожалением.

– Оказался, – произнес Вафадаров и улыбнулся. – Житья от бюрократов не стало.

– Ты случайно не сохранил записи? – спросил Суриков.

– Почему «случайно»? Сохранил сознательно. Если на деньгах ставят номера, то они для чего-то нужны, верно?

– Садек, ты молодец! И о чем могут сказать твои номера?

– Все они серии АЕ, о которой вы только что говорили.

Вафадаров достал небольшую книжечку, полистал. Положил на стол, прижимая пальцем нужную страницу. Неровным почерком в ней было записано: «АЕ от 2103319 до АЕ2103419».

– Как в аптеке! – воскликнул Суриков.

– В другой раз, Суриков, – подсказал Эргашев, – вы от лейтенанта сразу требуйте ответа на все вопросы. У него как на базаре, либо бар – есть, либо йок – нет.

– По этому вопросу у меня занзи йок, – сообщил Садек.

– Что это? – спросил Суриков.

– Анекдот, – пояснил Садек. – На узбекском базаре к торговцу подходит негр из Занзибара. Наставляет палец себе в грудь и говорит: «Занзибар». Продавец подумал и закачал головой: «Занзи? У нас занзи йок».

Они засмеялись все сразу.

Подхватывая шутку, Суриков сказал:

– Это из одной серии: пиво – йок, зато бар – бар.

– Что касается номеров купюр, – возвращая разговор к теме, заметил Эргашев, – вы, Суриков, подкинули нам интересные сведения.

Эргашев пошевелил какие-то бумажки на своем столе, отгибая их углы. Выбрал одну, вытащил из пачки и положил сверху. Разгладил ее ладонью.

– Когда обнаружился источник, в котором отмываются нечестные деньги, мы за ним стали присматривать. И увидели, что дело идет на потоке. За короткий срок там взято двести тысяч таким же образом, как и серия АЕ. Теперь мы присматриваемся, где всплывут бумажки и каким образом.

– Что вам, Акмаль Эргашевич, известно об Исфендиарове, – спросил вдруг Суриков неожиданно, отбрасывая всякую дипломатию.

Эргашев даже поперхнулся на слове, вскинул брови и поглядел на капитана с нескрываемым удивлением.

– Ну, Москва! – сказал он. – Какой вы скорый, капитан Суриков! Как это? Приехал, посмотрел, определил. Мы вокруг этой фамилии уже год кругами ходим, а вы… Кстати, сколько вы дней здесь? А уже полный контакт с пограничниками, сведения об Исфендиарове…

В это время отворилась дверъ, и в комнату вошел мужчина в белой рубахе и модных синих брюках из блестящей красивой ткани.

– Полковник Джалалов, – представил вошедшего Эргашев. – Мой начальник.

Полковник подошел к Сурикову, пожал руку, потом протянул ее Садеку. Сел за стол рядом с ними. Кивнул головой Эргашеву: «Продолжайте».

– Чтобы у товарищей не возникало вопросов, – сказал Эргашев, – сообщу сразу: Турсун Акилович зашел не случайно. Вы, товарищ Суриков, ворвались в нашу жизнь так неожиданно, что это создало ряд трудностей. Отдел уже более четырнадцати месяцев ведет разработку дела, – Эргашев посмотрел иа полковника. – Так я говорю, Турсун Акилович?

Полковник кивнул.

– Спекуляция? – спросил Суриков.

– Не совсем, – ответил Эргашев. Он встал, прошел к сейфу, открыл его, извлек оттуда картонную коробку из-под обуви с надписью «Саламандра» и протянул Сурикову. Тот принял ее и едва не уронил, настолько тяжелой она оказалась. Смутился. Поставил на стол перед собой, открыл крышку. Коробка была наполнена золотыми монетами. Суриков взял одну за ребро и стал разглядывать. Золотой кружок светился свежим блеском чекана. На одной из его сторон красовался бородатый профиль императора Александра III. На другой был обозначен номинал – 10 рублей и стояла дата – 1894. Взял вторую. Она была такой же блестящей, новой и отличалась портретом и датой. С блестящего золотого кружка глядел Николай II и значился год – 1906.