Максим Гарин - Атаман. Кровь за кровь

Убило почти всех его товарищей, а он, хранимый незримым ангелом, остался жить. Юрий не верил в ангелов, в Бога и происшедшее объяснял хорошо развитым чувством самосохранения. Потом были разбирательства — как могла артиллерия, эта «царица войны», накрыть своих же? Пришлось и Терпухину давать объяснения, почему он уцелел. Юрий не стал распространяться о «шестом» чувстве, спасшем его от смерти, а свел все к прозаическому… мочевому пузырю.

Так что же потревожило его сейчас, когда Катя, широко раскинув руки, безмятежно спит рядом с ним с детской улыбкой на лице? Терпухин приподнялся на локтях и прислушался. Неожиданно возле стены дома послышался непонятный хруст. Затем раздался шорох. Кто-то ходил вокруг дома.

Терпухин достал из-под подушки пистолет, протянул руку к подоконнику и нащупал фонарик. И когда в окне появилась непонятная тень, Юрий нажал на кнопку фонарика. Луч света высветил лобастую голову крупного зверя. Зловещий огонек светился в его желтых зрачках.

Юрий едва сдержался, чтобы не выстрелить в ночного хищника.

Когда сноп электрического света ударил зверю в глаза, он не испугался, раздосадованный недавней неудачей с лошадью, которая так и не стала его добычей, а, словно завороженный, продолжал смотреть внутрь человеческого жилища. Затем свет погас, в доме послышались человеческие голоса, и волк, тяжело отвалившись от стены, неспешно направился к проволочной изгороди. Отбежав далеко в степь, он потрусил к логову. Выть ему уже не хотелось, наоборот, у него было желание по-старчески заскулить…

Горизонт уже светлел. Узкая фиолетовая полоса его на глазах превращалась в оливковую…

«Волк! Точно волк!» — не переставал удивляться Терпухин. И странное дело: вместо того, чтобы отпрянуть от окна, зверь угрюмо, словно загипнотизированный, смотрел в комнату.

Катя проснулась от света, но, чтобы девушка не увидела свирепую морду хищника, Юрий выключил фонарик. Когда через минуту он снова направил на окно луч света, зверь исчез.

— Что случилось, почему ты включаешь фонарик?

— Успокойся, — Юрий обнял девушку, забыв о том, что в его левой руке пистолет.

— Что это? — всполошилась девушка. — Пистолет?!

«Болван!» — обругал себя Терпухин и швырнул оружие на столик. Пистолет угодил в тарелку и разбил ее.

— У тебя что-то с нервами, Юра? Почему ты не спишь? — лихорадочно прошептала девушка, боязливо отодвигаясь от столика.

— Пустяки…

— Я слышала, что все афганцы такие… С тобой все в порядке?

Несколько минут мужчина и женщина лежали молча.

— Я боюсь, Юра!..

— Не бойся, Катя, я с тобой, — Терпухин зарылся лицом в волосы своей подруги и приказал себе уснуть. Ведь если вокруг его дома ходит зверь, то можно спать сколько душе угодно. Присутствие волка означало отсутствие других, гораздо более опасных двуногих хищников — людей.

На следующее утро Терпухин, проводил девушку в станицу, а сам, вооружившись автоматом, пошел по свежему следу зверя. Впрочем, след вскоре затерялся в густой траве. Тогда Юрий просто пошел по направлению к Сычиному балку. Только там и могло быть логово зверя.

По дороге бывший капитан спецназа вспомнил, как он ездил во Владикавказ на большой круг Терского казачьего войска. Ничего важного там не произошло — одна говорильня. Но Терпухину запомнилось, как патриарх православной церкви Алексей II поздравил казаков с началом работы казачьего круга, а потом на центральной площади Владикавказа состоялся торжественный парад. Юрий еще тогда подумал, что с этого дня казаки не на словах, а на деле будут доказывать, что они славятся не только военной выправкой. Теперь можно реально доказать, что укреплять границы России, общественный порядок, распахивать запущенные земли и создавать конкурентоспособные хозяйства здесь, на юге России, способны только казаки, а не какие-нибудь залетные трудяги.

Понравилось Терпухину и обращение президента России к казачьему собранию. «Священная традиция казачества, — говорилось в нем, — верно служить России. Уверен, что казаки Терека выполнят давний завет предков и всегда будут с честью выполнять свой патриотический долг».

Насчет завета предков и патриотического долга президент верно сказал, подумалось тогда Юрию.

В тот день во Владикавказ прибыло более тысячи делегатов-казаков со всего Северного Кавказа, в том числе Чечни и Дагестана. Представитель президента России вручил свидетельство о внесении Терского казачьего войска в реестр государственной службы. Это свидетельство на государственном уровне подтвердило право казаков формировать свои структурные подразделения по охране и защите родных земель. Атаман Терского казачьего войска генерал Леонтий Шевцов назвал это событие итогом семилетней борьбы казаков-терцев за свое возрождение.

«Возродились, — с горечью подумал Терпухин, выходя к Сычином балку, — а теперь куда ни сунься за помощью, сразу отфутболивают. Мол, у вас есть свое казачье начальство, с него и спрашивайте. Взять хотя бы того милицейского капитана с блок-поста… Иди к Шевцову, мол. Он твой начальник… Вот совдепия!..»

Юрий пошел по краю балка. В том месте, куда станичники обычно стаскивали павших телят, спустился вниз и вскоре наткнулся на обглоданные до глянца кости. «Ага, — мелькнула мысль, — его работа…» Снял автомат с предохранителя и оглянулся. Если зверь обитал в Сычином балке, то он мог залечь в густых кустах жимолости, переплетенных ежевикой.

Терпухин направился к огромному кусту жимолости и еще издали заметил под ним яму, края которой были покрыты мхом. Когда-то он и сам брал глину из этой ямы. Теперь же ветер доносил из нее зловоние. В кустах раздался треск сучьев. Юрий взглянул туда, но ничего подозрительного, кроме качающейся ветки, не увидел. Он чувствовал, что здесь что-то не так, и решил обойти яму кругом. Вскоре в стороне, в камышах, он снова услышал шорох. Юрий пошел на шум и увидел, как далеко впереди, среди камышей, мелькнула серая тень.

«Он!» — подумал Юрий и прижал приклад автомата к плечу. Затем, стараясь не создавать лишнего шума, передернул рукоятку затвора.

Бесшумно ступая, как на боевой операции, Терпухин подошел к камышам и вдруг совсем рядом услышал рычание. Он не видел хищника, но хорошо слышал это злобное, утробное рычание.

Терпухин почувствовал, как его охватил липкий страх. Впервые в жизни он охотился не на человека, а на зверя, и впервые в жизни так боялся. Когда-то Юрию в Приднестровье приходилось ходить по заросшему точно такими же камышами правому берегу Днестра, выслеживая снайперов-наемников. Задача осложнялась тем, что снайпера надо было взять живьем, именно живьем, чтобы создать политическую шумиху. Ведь среди наемников были и румыны, и славяне, и даже австрийцы, любители острых ощущений. Но даже тогда его не пробирал такой смертельный ужас, а душа не уходила в пятки, как сейчас.