Гюнтер Лофлёр - Зарубежный криминальный роман

В полной тишине инспектор направился к двери. Прежде чем выйти, он оглянулся.

— Мистер Чедгрейв, за время своей службы я встречал немало глупцов, но таких, как вы, впервые.

Леди Джейн выходила из ванной комнаты, когда услышала стук в дверь.

— Это вы, Маргарет?

— Инспектор Тъюстед.

— Но я не могу вас принять!

— Сожалею, ибо у меня очень мало времени.

— Хорошо, вы можете минутку подождать?

Она поспешила завязать волосы платком, накрыть покрывалом кровать, открыть окно и пригласила полицейского войти.

— Я не думаю, что в Ярде принято принимать полицейского в спальне.

— Леди Уортэм, задача полицейских Ярда — поиск истины, и неважно где они ее находят.

— Садитесь, инспектор. С сегодняшней ночи я начинаю привыкать, что моя спальня превращается в место публичных собраний. Чем я могу быть вам полезна?

— Вы должны догадаться…

— Речь идет, по-видимому, о мистере Нарборо?

— Совершенно верно… Очень симпатичный молодой человек и… такой доверчивый.

— Почему вы мне это говорите?

— Потому что я думаю, очень плохо смеяться над его наивностью.

— Я не понимаю?

— Тогда поставлю все точки над i: мистер Нарборо поделился со мной, сообщив о тех чувствах, которые он питает к вам. Я не думаю, что он имеет привычку рассказывать такие истории полицейскому инспектору, но с другой стороны, он был вынужден объяснить некоторые свои поступки и не принадлежит к разряду тех людей, с которыми мы обычно имеем дело. Он мыслит несколько по-другому.

— Куда вы клоните?

— А вот куда. Мистер Нарборо вошел этой ночью в ваш дом, чтобы увезти вас, но вы отказались следовать за ним.

— И вы меня осуждаете?

— Конечно нет… по крайней мере, если не вы толкнули его на такой поступок.

— Инспектор! Вы отдаете себе отчет в том, что…

— Прошу вас, леди Уортэм, не следует возмущаться понапрасну. Я уверен, что мистер Нарборо не лжет.

— Что означает?..

— Это означает, что он не лжет, когда говорит что пришел по вашему приглашению.

— А как бы я это сделала?

— Обычный телефонный звонок.

— Инспектор, я даю вам слово, что не звонила мистеру Нарборо.

— Допустим. Но если это так, как он узнал, где находится черный ход, и прямо явился в вашу спальню?

— Я не могу это объяснить.

— Жаль, ибо точно так же вы объяснили бы, почему были не заперты двери, ведущие на черную лестницу и в холл. Я не думаю, что, хоть мистер Нарборо и необычный человек, он может проходить сквозь стены.

— Инспектор!..

— Видите ли, леди Уортэм, мне совсем не нравится то, что происходит в вашем доме в последнее время. Смерть леди Ходдесдан, выстрел в мистера Нарборо… Нет, действительно, мне не нравится все это, и я боюсь, что не оставлю вас в покое, пока не узнаю, кто сообщил дорогу в вашу спальню.

— Вы считаете?..

— А вы?

— Очевидно, теперь…

— Подумайте надо всем. Предположите, что леди Ходдесдан не отравилась, а ее отравили, что мистера Нарборо затянули в ловушку… Что касается леди Ходдесдан, то убийца ошибся, но сегодня ночью…

— Инспектор… мой муж стрелял не в Мортимера, а в меня, а Мортимер был ранен, потому что бросился мне на помощь… Микаэль хотел убить неверную жену, разве это не логично?

— Подождите, прошу вас.

Тъюстед выбежал из комнаты и бросился в комнату для прислуги.

— Чедгрейв!

— Сэр?

— Расскажите мне, как все происходило сегодня ночью в спальне леди Уортэм?

— …Ну что ж, сэр, мы вошли и увидели картину, которой мы не могли поверить.

— Дальше! Скажите мне о поведении сэра Микаэля!

— Прекрасно, сэр! Это было как у Шекспира! В двух словах, он клеймил виноватых, потом прицелился в леди Джейн.

— Вы в этом уверены? Он хотел выстрелить в свою жену, а не в мистера Нарборо?

— Мы в этом уверены!

— Тогда как объяснить, что пуля попала в мистера Нарборо?

— Потому что этот джентльмен, который на самом деле не джентльмен, на этот раз вел себя как джентльмен и бросился к леди Джейн, чтобы защитить ее.

— А дальше?

— Потом, сэр Микаэль снова хотел выстрелить в леди Джейн, но, слава Богу, я пришел в себя и смог остановить карающую руку!

— Миледи, — заявил Тъюстед, — я горжусь своей проницательностью. Я не верю ни в фей, ни в домовых. Для меня, один плюс — всегда два. Вы понимаете, что я хочу сказать?

— Абсолютно.

— Поведение мистера Нарборо кажется мне столь необычным, столь далеким от логики, что мне трудно найти ему объяснение, если не считать, что он подчиняется кому-то…

— Кому?

— Вам.

— Простите меня, инспектор, я не обладаю столь рассудочным мышлением как вы, но я не понимаю…

— Представьте себе, миледи, что все происходящее — лишь спектакль марионеток, управляемых одной умной женщиной?

— Мной?

— Вами!

— А зачем?

— Может быть, чтобы отделаться от мужа?

— А для чего?

— Чтобы уйти к другому человеку, который пока находится в тени или чтобы унаследовать поскорее имущество вашего супруга?

— И для этого я убиваю леди Ходдесдан и сама чуть не становлюсь жертвой? Мне кажется, у вас какая-то странная логика, инспектор?

Леди Уортэм поднялась.

— Сожалею, инспектор, что разочарую вас, но у меня нет любовника, а вот у моего мужа — есть. Глория Гист. В нашей семье имущество принадлежит мне, муж лишь управляет им, и я хочу лишить его этого права, ибо его пагубная страсть к картам грозит мне разорением.

— Он об этом догадывается?

— Я предупредила его об этом.

— Вы очень неосторожны, миледи, очень, и, я надеюсь, вы простите мне этот маленький спектакль, который я сыграл, обвиняя вас. Я думаю, это была единственная возможность узнать у вас то, что я узнал. Леди Уортэм… боюсь, что вся эта история сыграна сэром Микаэлем, с невольным участием мистера Нарборо, с одной целью… устранить вас.

— С сегодняшней ночи я думаю так же… Сегодня моя смерть была бы на руку моему мужу, поскольку мое завещание оставляет все пережившему меня супругу.

— Но, имейте в виду, что у меня нет ни одного вещественного доказательства, которое позволило бы мне оградить вас от супруга!

— Я понимаю.

— Надо быть внимательней, миледи.

— Постараюсь.

— Видите ли, леди Уортэм, остается еще одна вещь, которую я не понимаю: зачем было убивать леди Ходдесдан? Очевидно, речь идет об ошибке, но как это произошло?

— Тем более, что здесь все знаю, что леди Элен пила только джин. Она одна пила его в тот вечер…

— Как, вы пили разное?

— Все, кроме леди Ходдесдан, пили виски.

— А мне ничего не сказали об этом.

Вдруг леди Джейн вскрикнула:

— Постойте!

И она рассказала полицейскому о том инциденте, который произошел между леди Элен и Мортимером. Она объяснила, почему в тот вечер, вопреки своему обычаю, леди Ходдесдан попросила виски, и как, по привычке, она взяла и выпила стакан, предназначавшийся мистеру Нарборо.