Екатерина Неволина - Цирк кошмаров

Открыв ссылку на старую фотографию, Алиса едва сдержала удивленный крик. На нее смотрело сильно помолодевшее, но все же узнаваемое лицо того, чей портрет она тщетно пыталась воспроизвести.

– Ты уверена? – спросил Олег, когда Панова поделилась с ним своим открытием. – Алисе показалось, что Олег не очень-то рад этой новости.

– Да, – сказала она, – здесь этот человек, конечно, гораздо моложе, но я его узнала. Эти страшные, словно стеклянные или рыбьи, глаза забыть невозможно.

– Мне рассказали, что один тип, как раз с рыбьими глазами, бывал у нас дома, – Олег помрачнел еще больше. – А еще ты знаешь, что мой отец работал в Институте трансплантологии, занимался пересадками органов или чем-то подобным. Как-то плохо все это выглядит.

– То есть ты думаешь, что они с этим типом заодно? – спросила Алиса.

– Похоже на то, и мне кажется, все это имеет отношение к уродам вроде тех, что мы видели в цирке, или того, которого ты опекаешь по ночам. Может быть, какие-то медицинские эксперименты или что-то подобное.

Он выглядел таким расстроенным, что ей невольно захотелось оказаться рядом – взять его за руку, утешить.

– Не говори так, ты же не знаешь наверняка. Как ты можешь обвинять человека без доказательств?! Наверное, есть какое-то объяснение.

– О чем тут говорить, – сухо сказал Олег, – я верю тому, что вижу. И помнишь, когда мы нашли его, он не ответил на мой вопрос.

Девушка промолчала. Что тут скажешь?!

Несколько дней прошли в целом спокойно. Отношения с Олегом продолжали оставаться странными. Встречаясь в школе, они разговаривали, иногда шли вместе домой, и девушка рассказывала о Квазимодо. Но в то же время между ними словно выросла ледяная стена. Иногда Алисе хотелось сломать наконец эту странную стену отчуждения, но она боялась показаться смешной и безмолвствовала. Все внешкольное время девушка вела абсолютно растительный образ жизни: читала, играла с Маркизой, а главное, часто навещала Квазимодо.

С приходом Алисы в сны к Квазимодо тому становилось чуть получше и наяву. Девушка, как могла, успокаивала его, пыталась развлечь и одновременно разобраться, что же все-таки произошло. Все более и более сближаясь с ним, Алиса начинала видеть окружающее его глазами. Как и предполагала девушка, малыш находился в месте, сильно напоминающем больничную палату. Та же мертвенно-белая стерильность, кардиомониторы, стойки для капельниц, мигающие медицинские приборы. Вот только вместо стен почему-то были нетолстые белые решетки.

Еще через некоторое время Квазимодо отключили от всех аппаратов, оставили только капельницу и стали кормить из какой-то бутылки. Это все Алиса видела, каждый день наведываясь к своему подопечному.

Квазимодо на удивление быстро развивался. В русских сказках про такое говорили «не по дням, а по часам». По просьбе Алисы он теперь чаше фокусировал зрение на зеркальных поверхностях, и его образ во сне стал вырисовываться гораздо четче. Конечно, без слез на это смотреть было нельзя. Изуродованное тело, перекрученные под немыслимыми углами конечности, большая голова с низким, словно у питекантропа, лбом и с удивительно большим, непропорционально большим, затылком. При этом глаза у него были большие, хотя и странные, но красивые. Когда Алисе становилось совсем невмоготу смотреть на уродство тела, она переносила все внимание на глаза. И растворялась в этих бездонных озерах вселенской боли и грусти.

Он задавал множество вопросов, жадно познавая мир вокруг себя. Алиса не слишком часто общалась с детьми, но даже она понимала, что Квазимодо учится с нереальной скоростью. Должно быть, это своеобразная компенсация физического уродства и почти неуправляемого тела.

А еще Квазимодо не оставлял попыток вспомнить смутно знакомую Алисе женщину. И однажды девушку осенило: женщина малыша – это та самая француженка из сна! Вот где надо искать!

Алиса долго думала, как найти таинственную француженку. Девушке в голову пришла мысль, что каким-то неведомым образом она оказалась связующим звеном между двумя людьми. А вот что с этим делать? Тогда она решила посоветоваться с Олегом.

На следующий день ребята, как обычно, встретились на перемене.

– Привет, Олег! – Алиса задержала Олега, торопящегося куда-то по лестнице.

– Привет! – Олег перекинул свою трость с серебряным набалдашником, подарок отца, в другую руку и повернулся так, чтобы прикрыть собой Алису от не в меру расшалившейся на лестнице малышни.

– Слушай… – Алиса замялась – У меня к тебе несколько необычная просьба. Можно?

Олег огляделся.

– Можно, конечно! Только давай не на лестнице?! Еще чуть-чуть, и эти вожди краснокожих снесут нас вниз, хотим мы этого или не хотим! Давай уж поддадимся!

Алиса тихонько засмеялась, взяла Олега под руку, и они поддались потоку. Через несколько минут ребята уже стояли на улице, особо не скрываясь, но и не в толпе высыпавших во двор школьников разных классов.

– Я подумала, что поиски можно вести и с другой стороны… – начала она без излишних предисловий. – Ты сам считаешь, что твой отец и этот… рыбьеглазый… связаны с мутантами. Квазимодо помнит свою мать, и мне кажется, что я тоже ее видела. В общем, мне очень, очень-очень нужно узнать, кто она такая!

Олег нахмурился.

– И что ты предлагаешь?

– Сходи опять со мной в сон! – попросила она. – Даже если эта ниточка не приведет к твоему отцу, мы хотя бы поможем малышу. Кроме меня, ему никто не поможет, понимаешь?

Его лицо оставалось бесстрастным, и девушка испугалась, что Волков откажется. Зачем Олегу помогать ей, когда у него и своих проблем навалом? Можно, конечно, думать, что Квазимодо действительно связан с Волковым-старшим, но оснований для этого пока нет. Неужели он откажется?

– Я сделаю все, что смогу, – пообещал Олег и пошел к школе, благо школьный звонок поднял такой трезвон, словно оповещал не о начале урока, а о конце света.

Он смотрел на них издали.

Те самые ребята, что приходили в цирк, а затем к нему в палату. Узок все-таки мир, а любопытные сами виноваты в своих неприятностях.

Мальчишка и девчонка оказались не просто случайными свидетелями весьма неприятного инцидента с этим психопатом Зорро, они уже увязли в деле по самые уши. Надо бы решить дело одним махом – и быть спокойными.

Человек вздохнул. Насчет обоих он получил совершенно определенные распоряжения, и в них особо оговаривалось то, что ни мальчишка, ни девчонка не должны пока что пострадать. Особенно мальчишка. Зря все-таки он всколыхнул мутную воду, совершенно зря.

Ну что же, хоть парень и останется пока жив, неприятные эмоции ему, можно сказать, гарантированы.