Сергей Зверев - Песчаная буря

– Там снова этот жадюга, сэр.

Майор тяжело вздохнул, разогнал ладонью сигаретный дым и спросил:

– Ну и чего ему опять надо?

– Поговорить хочет, сэр.

– Харви, скажи ему, чтобы он валил отсюда на хрен. Какие еще переговоры? После каждой перестрелки, что ли, будет мозги крутить?

– Не знаю, сэр. Но он очень уж настойчиво рвется.

Майор глянул на капитана Снайпса, забинтованного так, что виднелись только глаза, и спросил:

– Что, капитан, звать?

Тот лишь кивнул несколько раз. Говорить Снайпс не мог. При последней драке у него конкретно обгорело все лицо, так как из лаборатории теперь иногда летели примитивные коктейли Молотова. Жуть!..

Майор махнул рукой:

– Ладно, Харви. Зови. Будем разговаривать. Все равно до утра заняться нечем.

Харви ушел, прихрамывая уже на обе ноги.

Майор наполнил два стакана, закурил, прищурив левый глаз. В стакан капитана он воткнул пластиковую трубочку для коктейлей. Такая вот вынужденная мера.

– Что за страна? Бардак полнейший. С утра толпы поисковиков, к вечеру какие-то молчаливые войска маневрируют, ночью хрен заснешь, дискотеки устраивают. Бардак!.. Давай выпьем, что ли, капитан?

Мумия горестно вздохнула. Похоже, Снайпс испытывал те же чувства. Он вставил трубочку в специальное отверстие среди бинтов на лице.

Майор сделал глоток, затянулся покрепче, выпустил дым к прожженному потолку палатки. Хорошо, что дамочка в капитанском звании убралась из этого беспредела. Ей повезло, смогла сохранить нервы целыми. Забрала раненых и улетела.

Ну а потом началось. Исламисты высыпали толпой из лаборатории, требовали отдать им два оставшихся вертолета, ни в какую не понимали, что такая роскошь не для них. В итоге началась перебранка, дело дошло до мордобоя, а там и за оружие схватились. Всю ночь, понимаешь, перестреливались. Все спецназовцы поголовно теперь подстреленные. Кто в ногу, кто в руку, кто и вовсе в нескольких местах. Кроме, разве что, Везунчика Элмера, но у того сам бог войны в корешах числится. Уязвима только его задняя часть. У мифического Ахиллеса пятка была, а у Элмера – задница.

Ну да ничего, осталось утра дождаться, а там истребители с подмогой прибудут, начнется настоящая свистопляска. Пусть генерал визжит и топает ногой хоть целую неделю. Майор напишет заявление об отставке и уедет к себе в Аризону, дабы прожить остаток лет в тишине и покое. Рыбку ловить на озере. Книжки почитывать умные. Барбекю вкушать в кругу родных и близких. В бильярд играть. Проституток снимать. И пить, пить, пить, пока из памяти не выветрится это страшное место под названием Сомали. А как протрезвеет, отойдет от запоя, так…

Мечты оборвались. Вошел исламист. Эта сука тоже пострадала! Башка перевязана, прихрамывает на левую ногу. Вот и славно! На этот раз приперся один, без своих нервных дикарей-сопровождающих. Перестреляли их, похоже.

Майор сунул окурок в пустую бутылку, хмуро глянул на незваного гостя и деликатно спросил:

– Ну и чего тебе, образина недобитая?

– На себя посмотри, грязный янки. Сам такой.

Майор машинально дотронулся до перевязанной головы и хмыкнул. А ведь туземец прав, с этим не поспоришь. Он тут же посерьезнел и заявил:

– Чего надо, спрашиваю?

– Слушай, отдай два вертолета. Зачем они тебе?

Майор подкурил новую сигарету, глянул сквозь дым на посетителя и ответил вопросом на вопрос:

– А тебе зачем?

– Я летать буду. Высоко-высоко. Вам, гяурам, на головы гранаты скидывать. Много.

Капитан оторвался от трубочки, погрозил забинтованным кулаком и что-то промычал. Исламист не обратил на это внимания и продолжил:

– Не отдашь, я в них ракеты запущу. В оба. Пух-пух, и нет у тебя вертолетов.

Майор нервно усмехнулся. Исламисты во время перестрелки даже не пытались поразить вертолеты, наверняка берегли их. Ну ничего, утром прибудет сюрприз в виде истребителей и генерала с толпой спецназа, а там и посмотрим, кому достанутся ветролеты, как их Бруно называет. Майор сделал глоток, поморщился от крепости и спросил:

– А смысл уничтожать вертолеты? Что, не можешь до утра подождать?

Исламист оживился:

– Что будет утром?

Майор мысленно позлорадствовал и начал врать, не стесняясь:

– Мое начальство позвонило час назад, сказало, что утром привезут целый грузовик автоматов, блестящих, совсем новеньких, и отпустят твоих пленных товарищей из тюрем. Вдобавок к этим двум дадут еще один вертолет. Кстати, можешь с утра забирать и танки, все равно там ни топлива, ни снарядов нет.

Капитан утвердительно закивал и снова что-то промычал.

Исламист явно обрадовался и затараторил практически без акцента:

– Сразу бы так, слушай! К чему эти штурмы? Зачем столько неприятностей? Ты почему вчера стрелять начал?

Майор вскинул руку и возразил:

– Это твои придурки первыми начали, не путай!

– Твои начали!

– Нет, твои!

– Давай не будем спорить, грязный янки! Это твои первые за автоматы схватились.

Майор аж привстал, изумившись такой наглости.

– Что?! А кто, понимаешь, здоровенный гранатомет вытащил из лаборатории и размахивал им, грозился этим дрыном?

Исламист примирительно показал ладони, тоже встал.

– Ладно, согласен, мои первые начали. Успокойся, янки. Все хорошо. Давай жить мирно.

Майор сел и проворчал, успокаиваясь:

– Охренел совсем.

Исламист, прихрамывая, попятился к выходу. Он считал, будто добился всего, чего хотел.

– Утром вертолеты отдашь, да? Пленных отпустишь? Автоматы привезут?

Капитан что-то промычал, отчаянно жестикулируя.

Майор покосился на него, тут же вспомнил и поставил условие посетителю:

– Скажи своим дебилам, грязный фанатик, что если будут опять шуметь всю ночь, то ни хрена не получат. Задолбали уже, горланят так, что не выспишься. Понял?

– Я все понял. Тихо будет. Тихо-тихо. Я велю не шуметь.

– Смотри, я тебя предупредил. Будете вопить, я опять драку учиню. Понял?

– Я все понял. Спи спокойно. Шума совсем не будет.

Он ушел.

Майор вновь наполнил стаканы, расплылся в улыбке, глядя в сторону входа, и заявил:

– Ага, будут тебе утром и вертолеты, и танки, и оружие, и родня грязная на свободе. Все получишь. Лично шкуру с живого сниму.

Мумия злорадно захихикала, затряслась. На это капитана еще хватало.

Если когда-то здесь и существовала крышка люка, то эти времена прошли давным-давно. Взглядам десантников предстала лишь бетонная горловина, занесенная илом и плавником. Судя по всему, во время сезона дождей русло реки не один раз менялось, поэтому-то потайной вход и был разрушен. Свешников попытался копать, но натолкнулся на крупные камни, оставил эти бесплодные попытки и грязно выругался.

Батяня отыскал подходящее место, скинул свою сумку и принялся маскировать ее от посторонних взглядов.