Дмитрий Красько - Хозяин

Между тем Бэк, видимо, приметил мою фигуру и, как истинный художник, сообразил, что в данном натюрморте что-то неправильно. Пропорции, скажем, нарушены. Или перспектива искажена. В общем, смутило его что-то. И он начал тормозить, не доезжая до нашей группы метров пятидесяти. Но, поскольку летел он на добрых ста тридцати, этого расстояния ему все равно не хватило — машину тупо пронесло мимо, так что пришлось применять хитрый прием «разворот управляемым заносом».

У Бэка получилось. Он вообще был безбашенным — Бэк. Нормально ездить не умел по определению. А вот такими штучками-дрючками владел в совершенстве. Его «Волгу» развернуло так аккуратно, что хоть в Парижский музей мер и весов заявку подавай. И, не успела машина остановиться, мой коллега вывалился из нее.

Скорость была уже совсем никакая, так что его кувыркнуло по асфальту только один раз. И то без последствий — успел сгруппироваться, предусмотрительный, словно Кутузов в Филях, и ловкий, как колобок. После чего он оказался сидящим на одном колене, с пистолетом в вытянутых руках. Гигант, с недоумением наблюдавший за этим балетом на дороге, так ни хрена и не понял. Один за другим, почти слившись, прозвучали три выстрела, после чего мой несостоявшийся убийца упал, заимев две дырки в груди и еще одну — во лбу, аккурат над переносицей.

Я с шумом выдохнул солидную порцию воздуха — забыл, что нужно дышать, такое захватывающее передо мной развертывалось представление — и поспешил всосать свежего. После чего сиганул к своей, водительской, дверце и поспешил достать из-под сиденья монтировку. В конце концов, на сцене присутствовали еще и два типка из «Вольво». Они хоть и изображали из себя статистов, но это все до поры, до времени. Вряд ли им понравилась скоропостижная кончина их могучего товарища. Вылезут и постараются исправить положение, копчиком клянусь. А в такой ситуации я буду чувствовать себя много уверенней, сжимая в руке монтировку. Хотя, если разобраться — что сможет моя монтировка против их пистолетов? А пистолеты у них всенепременно будут. И тем не менее…

Бэк моих душевных терзаний не разделял. Видимо, потому что относительно парочки из «Вольво» пребывал в блаженном неведении. Уложив гиганта, он крутанул «Берету» на пальце и картинно сдул со ствола несуществующий дым. Ковбой хренов. После чего поднялся и пошел ко мне, распахнув руки в жесте полнейшего недоумения.

— Мишок, ну елы-палы!.. — начал было он, но я не стал его слушать. Крепко сдавил в мозолистой руке монтировку и обернулся к «Вольво».

Тамошние обитатели уже выбирались наружу, безбожно путаясь в собственных конечностях и матерных словах. И того, и другого у них было в изобилии, и совладать со всем этим добром сразу было непросто. Но они таки справились. Выбрались наружу, выстроились по обе стороны машины и принялись вытаскивать из разных мест пистолеты.

Я, говорю, чего-то подобного ожидал, поэтому среагировал даже раньше, чем успел сообразить, что делаю. Взмахнул рукой и, как заядлый городошник, запустил монтировкой в того из них, что был проворней. Метко, между прочим, запустил. Угодил аккурат в лоб. Сам от себя такого не ожидал.

Монтировка глухо, потому что плашмя, приложилась к голове шустрого, и тот с шорохом исчез в придорожной канаве. Следом, весело звеня, скатилось и мое орудие.

Второй хуцпан из «Вольво» не стал отвлекаться по пустякам, в каковой резко превратился его товарищ. Вместо этого поднял пистолет и направил его на меня. Стало несколько неуютно. Монтировка уже не грела. Если Бэк не сообразит, что к чему, мне хана. С другой стороны, хуцпана из «Вольво» я закрывал от Бэка собственным телом. Понятно, что не специально. Но ведь закрывал!

Бэк сообразил. И ему, как оказалось, было плевать, кого и чем я от него закрывал. Он выстрелил только раз, но угодил туда, куда обычно делают контрольный или пятнышко у индианки. В лоб. Вспомнился гигант. У него случилось такое же украшение, правда, после третьего выстрела. Сейчас Бэку хватило и одного. Правильно — ему ведь не пришлось предварительно вываливаться из машины и кататься по асфальту. На всякий случай я покрылся холодным потом, пытаясь вычислить, на каком расстоянии от меня пролетела пуля. Вычислялось хреново. Калькулятор в башке временно умер.

Сзади подкрался Бэк и положил руку мне на плечо. Я вздрогнул. Нервы.

— Хорошо стреляешь, — слова получились сиплыми, но ведь получились. Значит, еще не все героическое во мне отмерло.

— Обижаешь, елы-палы! — хохотнул он. — Я ж тебе рассказывал — я в сборную Союза три года подряд входил. А потом — жена, дети, три года условно… Только мастерство ведь не пропьешь, а?

— Кто бы спорил.

— Ладно, ты мне баки не заливай. Ты мне лучше расскажи, как это у тебя получилось. Я тебя видел двадцать минут назад — ты был живой и здоровый. Еду сейчас — ты почти труп. Ты чего такого натворил, что за тобой Маленького Борю послали?

Я серьезно скукожился кишками. Кто не знает про Маленького Борю? Про Маленького Борю знают все. Даже милиция. Только Боря никого знать не хотел, а потому никогда не оставлял живых свидетелей. И милиция, со всеми своими знаниями, сидела и отгрызала себе локти по самое не хочу при одном упоминании его имени.

— Это вот этот, что ли, Маленький Боря? — сдавленным голосом пискнул я и ковырнул кедом гигантское тело, распластавшееся у моих ног.

— Этот, этот, — подтвердил Бэк и тоже ковырнул тело. Посильнее, чем я. С явной целью скатить его в кювет. От чужих глаз подальше, стало быть. Только Боря весил далеко за центнер, и от одного неуклюжего движения ноги в кювет скатываться не захотел. Пришлось нам с Бэком наклониться и осуществить данную операцию вручную. — Елы-палы! — кряхтел при этом Бэк. — Это же самый дорогой чистильщик в городе! Что у тебя за терки с ним могут быть? Ты хоть знаешь, что его никто из ныне живущих в глаза не видел? — гигантское тело с шумом покатилось вниз. Мы выпрямились, и Бэк, отряхнув ладони друг о дружку, поправился: — Почти никто.

— Зато слышали все, — я приметил оброненный Борей ПМ и пинком отправил его вслед за хозяином.

— А это зачем? — спросил Бэк. — Себе бы взял. Времена у тебя нелегкие.

— Если это Борин ствол, то он мне на хрен не нужен. На нем, наверное, столько висит, что если менты меня с ним возьмут — поставят к стенке без суда и следствия.

— Сомневаюсь. Боря грязными стволами работать не стал бы. Чистюля.

— Да, я заметил. И костюмчик у него беленький. Чистенький. Был.

— Ну да. Костюмчик жалко. Так что у тебя с ним?

— А я-то, дурак, думаю — чего это он мне сразу не понравился?! — я запустил пятерню в волосы и яростно поскреб череп, игнорируя вопрос. — А это, оказывается, Маленький Боря!