Лев Пучков - Испытание киллера

В подвале было пусто. Голые стены, мощная галогенная лампа посреди потолка — и рубильник на 380, с ручкой в положении «включено». Ухватив меня под локоть, Мики подошел к рубильнику и перевел ручку вниз. Фрагмент стены подвала плавно поехал вправо, открывая большую железную дверь с винтовой задвижкой.

— Ай, ай, ай! Страшно, дяденька! — жалобно захныкал я. — тут, как и наверху, рубильник — вниз! Стена — поехала! Ай, ай, ай! — и затряс головой, стукая правой рукой в грудь.

— Заткнись, тварь! — возмущенно выдохнул Мики, хватая меня за парик и пребольно стукая головой о стену. Я захныкал почти натурально — из глаз сыпанули искры, панорама слегка спланировала справа налево и с трудом встала на место.

Один из «рабочих» отвернул ржаво заскрипевшую задвижку и с трудом распахнул дверь. Сверху опустились запыхавшиеся хлопцы с носилками, и я на миг отвлекся, наблюдая, как они сваливают на пол мешок с телом Жени. дружный изумленный выдох заставил меня вздрогнуть — бомжи попятились назад и стали испуганно роптать.

За дверью с задвижкой скрывался огромный холодильник — включившиеся внутри с некоторыми запозданием неоновые лампы осветили то, что в нем находилось, и на несколько секунд я замер в немой оторопи, созерцая открывшееся моему взору безобразие… Вот оно — то, из-за чего нам со Стасом пришлось столько вытерпеть в течение последних пяти дней. Предпоследний этап программы «Подснежник».

— Запихивайте их — че встали! — раздраженно прикрикнул на своих подручных Мики, не выпуская моего локтя. — Живее!

«Рабочие» засуетились — начали сноровисто проталкивать упирающихся бомжей… Там имелись двухъярусные стеллажи — так вот, эти трупы размещались небольшими группками на стеллажах, на некотором удалении друг от друга. Картина предельно ясна: людей мелкими партиями запихивали в этот холодильник, они сбивались в кучку, чтобы хоть как-то согреться, и старались держаться подальше от ранее замерших. Трупы в каждой группе сидели, плотно прижавшись друг к другу, обхватив колени руками и склонив головы к груди. Типичная поза замерзающего человека… Я вспомнил ежевесенние криминальные хроники в местных газетах — по статистике выходило, что в нашем городе каждый год из-под снега вытаивает полторы-две сотни бомжей, которые, по версии газетчиков, были застигнуты в лесополосах и на окраинах страшной метелью — оттого и замерзли, бедолаги… Да, предпоследний этап «Подснежника» продуман недурственно. Все теплое время самозамороженные бомжи хранятся в холодильнике — пока не выпадет густой снег. Затем их остается аккуратно вывезти за город и слегка прикопать в сугробе — это последний этап пресловутого «Подснежника»… Интересно — какой изувер догадался так обозвать эту мерзость?

— Теперь ты, больной! — раздался у меня над ухом вкрадчивый голос Мики. Я вздрогнул и выпал из оторопи — настала моя очередь залезать в этот богомерзкий холодильник.

— Ты ничего не хочешь мне сказать? — спросил Мики, сверля меня глазами. — мне кажется — хочешь. А?

— Хочу, — честно признался я и внятно произнес, адресуясь к невидимым ушам Славы Завалеева и от всего сердца надеясь, что они открыты для моей информации: — можно работать. Вариант — нулевой. Вперед!

— Чего-чего? Переспросил Мики, хватаясь за кобуру и внезапно бледнея. — Повтори!

— Тебе повезло, Мики, — сообщил я утратившему розовость щек Мики и расчетливо звезданул его кулаком по темечку. Мики закатил глазки и плавно сполз по стене на пол.

«Рабочие» всего лишь секунду оторопело разевали рты — мне этого времени хватило, чтобы разобраться с хитрой застежкой Микиной кобуры, извлечь «ТТ» и взвести его секунда прошла — «рабочие» принялись активно рвать оружие из кобур, хрипло матерясь и падая на пол. Но баловать их патронами я не стал, хотя и показал первым движением ствола, что именно это собираюсь сделать. Я тщательно прицелился в мощную галогенную лампу посреди потолка и плавно нажал спуск. Оглушительно грохнул выстрел — лампа брызнула во все стороны ярким снопом сиреневых искр — в помещении наступила кромешная темнота.

— Кто в холодильник сунется — стреляю! — истошно завопил я и тут же упал на пол — пополз к двери холодильника, ухватив за руку бессознательного Мики. На звук моего голоса грохнули несколько выстрелов, затем кто-то крикнул:

— Не стрелять! В Мики попадете, бля! — и стрельба стихла. Затащив своего приятеля в ледяной мрак омерзительного холодильника, я закрыл дверь и изготовился для отражения внезапной агрессии извне.

Спустя несколько секунд на лестнице, ведущей в подвал, раздались частые мягкие шаги.

— Кто?! Кто там?! — надрывно крикнул кто-то из «рабочих», распластавшихся на полу и запоздало скомандовал: — Ну-ка, пацаны, — все на выход! Там кто-то есть!

Послышалась возня и приглушенная ругань — «рабочие» стали подтягиваться к лестнице. В этот момент где-то на лестнице отчетливо щелкнул детонатор, затем послышался металлический шлепок об пол — я прижался к стене холодильника, зажмурил глаза и широко раскрыл рот — сработал забытый армейский рефлекс.

— Ба-бах!!! — оглушительно рванул взрыв гранаты — осколки частой дробью шарахнули в дверь холодильника. В подвале раздались душераздирающие крики, затем забухали скупые пистолетные хлопки. Спустя несколько секунд наступила тишина — на фоне непрерывного звона перегруженных перепонок я разобрал встревоженный голос Саши Шрама:

— Бак?! Ты где, а? Давай выползай — мы все тута…

В течение последующих пяти минут в подвале кипела работа. Слава Завалеев с Серегой Айдашиным, вооруженные видеокамерами, снимали во всех ракурсах внутренность холодильника; Стас подсвечивал им мощным спецназовским «Драконом», который припер запасливый Коржик; я инструктировал впавших в транс бомжей, как им следует себя вести в течение последующих суток; а оставшиеся не у дел бойцы собирали у убитых «рабочих» оружие, шаря лучами фонарей в поисках своих гильз — марки пистолетов, увы, у противостоящих сторон не совпали.

Когда все было закончено, Саша Шрам и Стас отправились эвакуировать бомжей: им предстояло в течение ближайшего часа переправить наших случайных свидетелей в Верхний Яшкуль — под крепкую руку Бо.

Слава извлек из карман так и не пришедшего в сознание Мики радиостанцию, профессионально определил частоту и водворил «Мотороллу» на место.

— Пошли, орлята, — скомандовал Серега, приподняв веко Мики и посветив ему в глаз фонариком. — через пару минут этот корень очнется…

Спустя три минуты мы мирно ехали в Славкином микроавтобусе. Я пил прямо из горлышка паршивый коньяк «Метакса» (подделка, естественно), хмелел на глазах и слушал, как Слава записывает радиопереговоры очухавшегося Мики с хозяином. Информация о вторжении извне отсутствовала: Мики выдвинул версию о внезапном нападении злых бомжей, у одного из которых оказалась граната. Ну и ладушки, родной ты наш, — все получилось в соответствии с планом. Завтра эти переговоры мы используем на заключительном этапе «разработки». А сейчас — домой.