Алексей Колентьев - Агрессия: хроники Третьей Мировой войны

… Обратная дорога в резиденцию много времени не отняла. По прибытии, я отпустил адъютанта и около двух часов работал с документами в очень удобном кабинете на втором этаже резиденции. Когда от цифр стало нестерпимо зудеть веки, я откинулся на высокую спинку удобного, обитого ситцем, кресла и прикрыл глаза. Впервые после перелёта, мне вспомнился ещё один вояж на самолёте, но менее комфортабельный. За два дня до начала визита в Китай, я тайно вылетел сначала в Иркутск, а потом на специально сформированном составе, поездом, в Железногорск. Сам город сильно пострадал от налётов американской авиации, но после известных событий, сюда стали возвращаться люди укрывшиеся в штольнях подземных хранилищ госрезерва. Спаслось немногим больше ста тысяч человек, ещё тысяч триста прибыли по программе переселения. На месте городских руин уже виднелись кварталы блочных домов, компоненты которых непрерывным потоком шли из Китая. Проезжая по улицам, я настоял на том, чтобы выйти и даже поговорил с переселенцами несколько минут. Разговор был непростым, я был в форме но без знаков различия, представился интендантом тылового обеспечения. Люди выглядели растерянными, взгляды многих были пусты, народ растерялся перед лицом постигшей их утраты. Вопросы сыпались градом, но общий лейтмотив был таким: когда же вы погоните врага, когда война наконец закончится? Пришлось призвать на помощь всё своё красноречие и скрываясь за общими фразами переключить внимание людей на бытовые вопросы о горячей воде, продуктовых талонах и новых рабочих местах. Вышло неплохо, но от увиденной в лицах соотечественников смеси тоски, усталости и страха, решимости лишь прибавилось. Цель поездки давила тяжким бременем, но именно эти измождённые лица на заваленной строительным мусором улице у новеньких стен одинаковых пятиэтажек, придали сил. Нужно заново завоевать доверие простых людей, на чью долю как и всегда это бывает, выпали самые нелёгкие испытания. И пустота этих взглядов, ещё раз подстегнула, заставив уверится до конца в том, что середины сейчас нет. Спасти оставшихся людей можно только идя на крайние меры, выжимая все возможности до предела.

В двух десятках километрах от города, наш небольшой кортеж свернул с шоссе на просёлок и проехав по нему ещё семь километров остановился. Костя связался с охраной периметра по рации и кусок скалы слева от ставшей едва заметной дороги, почти бесшумно отъехал в сторону открыв скупо освещённый тоннель уходящий в глубь горы. Мы проехали по тоннелю ещё метров триста, почти по прямой, потом машины пришлось оставить и спускаться на промышленной лифтовой платформе вниз. Всё это время вокруг царил сырой полумрак, еле разгоняемый жёлтым светом светильников вмонтированным в железобетонные кольцевые крепёжные обода свода шахты. Спуск занял без малого двадцать минут, в течение которых я с трудом удерживался чтобы не опуститься прямо на ребристый, едва ощутимо вибрировавший пол платформы. Едва клеть остановилась, а створка с громким лязгом отошла влево освободив путь, я с облегчением ступил на твёрдую землю. Тут нас встретила небольшая делегация из трёх человек в полевой форме. Невысокий майор с гладкой зачёсанной назад темноволосой шевелюрой и острыми чертами землистого лица, вышел вперёд и козырнул представляясь:

- Здравия желаю, товарищ командующий! Майор медицинской службы Колосов, генерал-профессор Ивушкин уже ждёт, прошу следовать за мной, товарищи.

Последовав за майором, мы вошли в неожиданно ярко освещённый белый зал с высокими потолками залитый ярким светом струившимся отовсюду. Колосов провёл нас в тесноватый бокс, где я с помощью Кости облачился в просторный белый комбинезон из незнакомой жёсткой ткани. Протез первое время не хотел пролазить, но совместными усилиями нам удалось загнать строптивую железку куда надо. Пройдя следом за майором дальше, мы прошли процедуру дезинфекции в большой комнате рассчитанной на тридцать человек. Всё это время мы не встретили ни единой души. Хотя за комнатой дезинфекции я видел внушительной толщины овальные двери со штурвалами герметичных замков. Там тоже горел свет. Сновали какие-то тени, но более подробно ничего рассмотреть не удалось. Пройдя по извивам коридоров подземного комплекса ещё довольно долгое время, мы вышли в тупик, который заканчивался обычной двустворчатой дверью, оклеенной плёнкой светло-коричневого цвета «под орех». Колосов пройдя вперёд распахнул правую створку и мы прошли в просторный амфитеатр, в центре которого был обычный фанерный стол за которым на железном табурете сидел склонившийся над потёртым бронированным полевым ноутбуком высокий седой мужчина с клиновидной короткой бородкой и аккуратными подкрученными щегольски усами. Перво-наперво напрашивалось единственно возможное сравнение…

- Здравия желаю, товарищ командующий!

Человек захлопнул крышку ноутбука и поднявшись во весь свой немалый рост, вышел из-за стола. Я пожал широкую, прохладную ладонь с сильными длинными пальцами. Глядя в серые, пронзительные глаза собеседника, я хотел было что-то сказать, но ему удалось опередить все догадки:

- Я генерал-профессор Ивушкин, Геннадий Николаевич. Или как меня тут все заглазно зовут из-за характерной внешности – доктор Айболит.

При этом усы и борода слегка шевельнулись маскируя мимолётную улыбку. Следом в глазах Ивушкина мелькнули и пропали лукавые искорки. Указав нам на первый ряд мест перед столом, он продолжил слегка извиняющимся тоном:

- Товарищ командующий, прошу простить, что принимаю тут, в аудитории. После того как год назад наше отделение ГУМП «Биопрепарат» перевели сюда по решению генштаба из-под Бердска, ещё не всё обустроено должным образом [5]. Пока вот даже собственным кабинетом не обзавёлся, на чемоданах сижу.

Я не присел за парту, поскольку со своей культёй едва ли бы там поместился. Но примоститься на столешнице помешал майор Колосов, принёсший откуда-то довольно удобное офисное кресло. Опустившись в него с облегчением и прислонив костыль к парте, я только махнул рукой, долгая дорога совершенно вымотала, а дело ради которого я сюда добирался почти четверо суток ещё не сделано.

- Можно без церемоний и по имени-отчеству.

Айболит только обрадовано кивнул. Выжидательно глядя мне прямо в глаза. Сделав знак адъютанту, начинать я продолжил:

- Геннадий Николаевич, вы слышали о том, что наш противник применяет наступательное биологическое оружие без ограничений и главным образом против мирного населения?

Лицо профессора потемнело, он кивнул и заложив руки за спину резко прошёлся вдоль исчёрканной какими-то формулами доски. Сквозь зубы он ответил: