Олег Красин - Операция начнётся в полдень

Настя прислушалась. В кабинете Плотникова было тихо.

Она сняла трубку и набрала номер офиса Матвеева в «Эльдорадо». Трубку поднял сам Виталий Константинович.

— Да, слушаю, — сказал он.

— Виталий? — спросила Настя.

— Да, да, слушаю. Настя, ты что ли?

— Да. Я кое-что узнала, вот решила позвонить.

— Говори, я слушаю, — в третий раз произнес Матвей, уже более нетерпеливым тоном.

— Сегодня Красовская приходила к Михаилу Яковлевичу, она и сейчас у него, разговор шел о приватизации завода, который вас интересует…

Несмотря на близкие отношения с Матвеем, Настя не решалась называть его на «ты». Он внушал ей не только уважение, но и какой-то животный страх: этот холодный ледяной почти немигающий взгляд, эти тонкие жестокие губы. Всё вызывало в ней внутренний трепет, едва она представляла его лицо. Но любовником он был хорошим, намного лучше мужа.

— О чем они говорили? Что-нибудь важное? — спросил Матвей.

— Вроде к участию в аукционе по заводу хотят допустить иностранцев, они, то ли прислали заявку, то ли скоро пришлют…

— Что за люди? Откуда? — голос Матвея изменился — приветливые, ласковые нотки исчезли, тон стал деловым и жестким.

— Я не все расслышала, говорили они тихо, какие-то богатые иностранцы. Плотников поначалу сказал, что откажет им, а потом…передумал.

— Как передумал? Он что меня за лоха держит, кинуть хочет?

— Там эта, хитрая змея Красовская, всем вертит. Она его, наверное, уговорила.

— А что они сейчас делают?

Настя хмыкнула в трубку.

— Закрылись в кабинете для отдыха. Красовская его ублажает.

— Окей, Настюша, — вновь ласково сказал Матвей, — ты молодец! Сейчас готовим грев на зону, я скажу, чтобы твоему мужу дали продуктов: чая, сигарет, побольше. На зоне не сладко, пусть оттянется. А ты меня сильно выручаешь!

Положив трубку, Настя почувствовала, что её щеки горят, полыхают огнем. Она поднялась, подошла к двери, снова прислушалась. В кабинете Плотникова было тихо.

Матвей, закончив разговор, начал мрачно прохаживаться по офису.

— Ты сечешь, Толян, — наконец прорвало его, — эта гнида, эта тварь Плотников, хочет меня развести. Звонила Настя, и говорит, что этот барыга решил скинуть завод каким-то буржуям забугорным. Все ему бабла мало!

— Хочешь, я ему уши отрежу и на тарелочке принесу?

— Нет, пока рано, — Матвей присел на краешек стола, поставил пустую рюмку. — Плотников сам по себе ничего не представляет, им верит его бл. дь, которая работает вместе с ним. Но сейчас пока разборки устраивать не будем. Плотникова достаточно припугнуть и он этих друзей новых спустит в унитаз. Меня другой беспокоит — Генералов. Вот заноза в заднице!

— А если на него как на Плотникова надавить, прижать через семью? У него же есть дети или внуки.

— Это тертый калач, его на «понял» не возьмешь. У него охрана — бывшие ментяры, да не простые участковые, а из уголовки и ОМОНа. «Спартаковцы» вон пытались наехать, так их чуть самих не переехали. Но завод нам нужен, это не только вопрос бабок, но и престижа, нашего авторитета. Если с заводом ничего не выйдет, нам придется хреново.

— Да, дела…Что будем делать, Матвей?

— Я уже разговаривал с Сильвестром. Поможет он нам, если срастаться не будет. У него есть пара бойцов — бывшие вояки, мочили чурок еще в Афгане, были там снайперами. Кого-то пришлет…

Беспалый с беспокойством заерзал в кресле.

— Ты что, хочешь Генерала завалить? Это же какой шум будет, мы на этом можем спалиться. Здесь всех подымут на уши, ментов вагон и маленькая тележка примчится! Я слышал он корешится с губером.

— Боишься за свое дупло? — жесткие складки возникли по края рта криминального авторитета, — не киксуй, на нас не подумают. Всё будет тип-топ. — Матвей открыл ящик стола и начал в нем что-то искать.

— Слышь, Толян, дурь у тебя есть? Надо расслабиться, а то от такой жизни башка раскалывается и уши пухнут, — спросил Матвей, закончив свои поиски и не найдя то, что было нужно.

— В Греции всё есть, — ответил Беспалый, доставая анашу.

Он ловко скрутил две самокрутки и одну отдал Матвею. Вскоре они сидели в кресле, курили, вдыхая сладковатый дым, и ловя кайф, каждый по-своему.

Екатерина Евгеньевна с утра была чрезвычайно занята. Ей позвонил Аркадий Соколовский и после дежурных слов приветствия завел разговор на тему, интересующую их обоих. Речь шла об иностранцах, которые хотели участвовать в покупке контрольного пакета акций на аукционе.

— Екатерина Евгеньевна, — бодро, энергично заговорил Соколовский, — вы не забыли обо мне?

— Конечно, нет, Аркадий. Более того, у меня состоялся разговор с Плотниковым — наши планы одобрены, ты можешь сообщить владельцам фирмы «Вест финанс», что их компания будет допущена к участию в торгах. Пусть немедленно вносят залог и я дам команду всё оформить официально.

— Это хорошие новости, — раздался в ответ голос Соколовского, — очень хорошие! У меня тоже есть новость. Руководитель компании Алекс Новоселов собирается на днях прилететь. Он хочет уточнить условия участия фирмы… — Соколовский сделал небольшую паузу, — с ним можно будет проговорить обо всех интересующих вопросах — вы поняли, о чем я говорю.

— Да, вполне понятно. Я тебя попрошу, как только будет известна точная дата прилета, обязательно сообщите её мне. Договорились?

— Непременно.

Они попрощались, и Екатерина Евгеньевна занялась своими обычными делами, но информация, полученная от Соколовского, не выходила из головы. В глубокой задумчивости она машинально водила ручкой по листу бумаги, рисуя всякие несуразные, смешные фигурки.

Этот Алекс Новоселов был до недавнего времени русским, уехал в конце восьмидесятых в Америку и там получил американское гражданство, непонятно на чем сколотил состояние. Личность довольно мутная, неоднозначная, однако капитал за ним стоит серьезный. Это не доморощенный олигарх Генералов и не дикий бандит Матвей. Тут пахнет Европой, Западом, с его неограниченными финансовыми ресурсами.

А деньги Красовской были нужны. Она любила одеваться в дорогие фирменные наряды, за которыми специально летала в Москву, во вновь открывшиеся бутики. Она любила золото и брильянты, поэтому от своего любовника принимала в подарок только драгоценности. Она подумывала, в тайне, от Михаила Яковлевича завести себе молодого бойфренда — Плотников все чаще проявлял слабость в интимной близости, видимо сказывалось чрезмерное употребление водки и коньяка.

Всё это требовало денег и немалых. Но тут её мысли приняли другой оборот.

Ей сообщили доброжелатели, что Плотников несколько раз заглядывал в кабинет Истоминой, причем, не ставя в известность её, Красовскую. Зачем он заходит туда, ведь всеми вопросами здесь ведает она, а не Ирэна? Для чего? Нехорошие подозрения овладели ею. Старый козел мог положить глаз на молодую и смазливую девушку. Уж она-то, Красовская хорошо его знала!