Игорь Рябов - Пуля уже в пути

Мистика какая-то. Пронеслась мысль, что только Новиков или его толстожопые боссы могли так сдать меня. Но при чем здесь Москва? За мной числится только отстрел нескольких беспределыциков в Нижнем. Да и зачем партийцам-патриотам понадобилось меня сдавать? Не понимаю.

— А-а-а!!! — неожиданно завопила во всю глотку Ксюха. — Что это?!

Майор резко повернул к ней голову, повинуясь инстинкту. А Ксюшка стояла невдалеке, потупив глазки, как скромная институтка из Смольного, и носком кроссовки ковыряла в снегу небольшую лунку, мило при этом улыбаясь.

Я же, не пускаясь в длинные размышления, опрокинулся навзничь и со всей скопившейся дури врезал обеими ногами незадачливому участковому в коленки, едва не выгнув их в обратную сторону. Майор, глухо икнув от неожиданности, подломился, как родосский колосс, и попытался рухнуть на меня, пожелав, видимо, задавить обидчика насмерть. Едва успев увернуться от падающей туши, я резво оседлал его сверху, взгромоздившись на широкую спину. Тут же один из моих пистолетов уткнулся ему в ложбинку на жирном затылке. Ситуация поменялась коленным образом.

— Брось «пушку», — спокойно приказал я. — Иначе твоя толстомясая задница отправится на откорм червяков. Если, конечно, тебя найдут в ближайшее время. Все будет зависеть от того, сколько выпадет осадков.

Участковый отбросил в сторону «Макарова». Тот, проскользив пару метров вдоль колеи, замер. По щеке Давыдова от виска к носу проползла крохотная капелька пота, хотя было отнюдь не жарко: морозец ближе к вечеру усилился.

— А теперь ручонки за спину. — Я позволил себе даже улыбнуться. — Будем примерять твои браслетики.

Недовольно сопя, бравый майор постарался и это приказание исполнить. Но жир сковывал движения, и пришлось ему помочь. Он ойкнул от боли и злобно заскрипел зубами,

— Терпи, майор, и готовь себе лейтенантские погоны. — Наручники бесшумно защелкнулись на его запястьях. — Полковником тебе никогда не стать. Слишком много высококалорийной пищи потребляешь.

Я встал, возвышаясь над ним победителем. Ксюш-ка топталась рядом и с веселым прищуром наблюдала за нашей возней. Затем она оперлась о капот машины, не выдержала и звонко рассмеялась.

Я подобрал «пушку» участкового и, немного подумав, отщелкнул обойму. Спрятал ее в карман, а сам пистолет швырнул небрежно к лицу майора. Не хватает, чтобы на меня еще и нападение на ментов с целью завладения оружием повесили. Других приключений вполне достаточно на два пожизненных срока.

— Дурак ты, майор! — в сердцах бросил я ему, перевернув на спину и глядя прямо в злюще-испуганные глаза. — Ты даже не завтрак туриста, а толстолобик в томатном соусе. — И, ухмыльнувшись, укоризненно добавил, словно отчитывал бестолкового подчиненного в своем агентстве: — Кто ж по тайге в одиночку шатается? Тем более киллеров ловит. Но ты своим сослуживцам и начальникам передай, когда до них дочапаешь. Никакой я не киллер, это наглый поклеп и провокация. Понял? Был бы я убийцей, уже шлепнул бы тебя без угрызений совести. А ты еще поживешь, только давай договоримся больше никогда не встречаться. Ты абсолютно не в моем вкусе. Мне нравятся блондинки.

— Чего это я услышала? — Оксанка аж задохнулась от неожиданности, тряхнув в гневе черными как смоль волнистыми локонами. — А ну-ка повтори!

— Не обращай внимания на мою пустую болтовню, радость. Это я так неуклюже следы заметаю, чтобы на тебя не подумали.

— То-то же! А то я тебе покажу блондинок…

Стало весело и приятно. По всей видимости, девчонка пригрозила вполне серьезно.

Я выдернул у милиционера ремень из штанов. Он без него не замерзнет, а до поселка или до староверов доберется не скоро. К тому же руки скованы за спиной, что не способствует спортивной ходьбе.

— Поехали отсюда, Ксюшенька. — Я направился к машине. — Мы с тобой только что выиграли в рулетку российский лимузин.

«Уазик» недовольно фырчал движком и громыхал раздолбанными костями, но уверенно полз по таежной дороге, иногда подпрыгивая на глубоких выбоинах.

Несколько минут назад я с трудом развернулся на узкой дороге и, обогнув все еще валяющегося на обочине участкового, устремился к главному шоссе.

Едва мы с Ксюшкой очутились в машине, я сразу же поинтересовался:

— И как ты только додумалась устроить такой концерт?

— В кино видела нечто похожее, — гордо откликнулась она. — Правда, не предполагала, что такой примитивный фокус сработает. Думала, нам хана на этот раз.

— И я тоже так считал, пока ты не заорала, будто тебя сосной придавило насмерть. — Притянув к себе, я крепко поцеловал ее в щеку. — Ты у меня просто прелесть. И что бы я без тебя делал?

— Наверное, нары протирал бы в каком-нибудь Урюпинске. — Она радостно улыбнулась во все тридцать два зуба, гордая собственной сообразительностью.

Плохо ехать все-таки несравнимо удобнее, чем хорошо идти. И настроение, несмотря на недавно пережитые неприятные моменты, было радужным. Правда, и сомнения грызли меня. Ладно, сейчас мы едем. Но что дальше? Если верить майору, а не верить ему у меня не было оснований, на нас кто-то устроил настоящую охоту. И уж если мы случайно наткнулись на участкового в глухом и богом забытом лесочке, то что говорить о более людных местах.

Конечно же, я надеялся, что нам повезет и мы сможем ускользнуть из-под расставленных красных флажков. Вряд ли тот, кто организовал сибирское сафари, объявил нас с Ксюшкой в федеральный розыск. Хотя и такой вариант скидывать со счетов нельзя. Вернее всего, нас будут активно вылавливать в Нижнем и здесь, в Новосибирской области. И стоит нам просочиться незаметно через их кордоны в любую соседнюю область, тотчас станет легче дышать. Но как это сделать, вот вопрос.

И еще меня очень беспокоил непонятный расклад в этом кону. Откуда взялась ориентировочка на меня и Оксанку? При чем здесь доблестная милиция, второй раз за последние сутки встающая на нашем пути? И самый главный вопрос: кто дергает за ниточки, заставляя всех кружиться в темпе вальса? Словом, вопросов море разливанное, а вот ответов ни одного.

Впереди показался поселок домов на сто.

Я притормозил, а потом, махнув на все рукой, решил рискнуть. Где наша не пропадала. Да и вряд ли кто ожидает нашего появления здесь. Главное, сделать морду утюгом и проскочить через поселок не останавливаясь.

— Пригнись, Ксюха. — Я повалил ее на бок, и она положила голову мне на колени, неудобно поджав ноги. — Незачем аборигенам видеть такую красотищу. А то, чего доброго, меня съедят без соли, а тебя оженят на каком-нибудь замшелом пне.

— Так я им и далась! — возмущенно фыркнула она, сверкая на меня снизу вверх влюбленными глазищами. — Пусть попробуют.