Андрей Бадин - Два часа до катастрофы

— А может, это палестинский террорист Абу эль-Сидх, — парировал Морс. — Окончил Гарвардский университет, математик, компьютерщик, программист, глава палестинской разведслужбы, тоже связан с террористами и Хамазом.

— Черт его знает, надо у девки спросить, — сказал Фэд. — Показать ей их фотографии, может, она и опознает.

— Нам сейчас важней Азиз, а не эти Абу черт их там как, — заявил Сергей. — Он тут, в Москве, а они далеко. К тому же, по некоторым данным, Абу Мусаб Заркали убит. Он и так был калекой — передвигался в инвалидной коляске…

— Ладно, очнется — спросим, — заключил Морс.

— Может, ей фотографии московских храмов показать. Тогда будет легче квартиру вычислить.

— Ни черта мы ее не вычислим, — нахмурился Сергей. — Нас трое, мы слабы, а что самое главное, у нас времени нет. А у них мощная организация, и нам их не одолеть.

— Да, это проблема, — согласился Морс.

— А как дела у Петровича? — вдруг вспомнил Михайлов. — Может, съездишь к нему в управу, поговоришь. Вдруг он какую-нибудь информацию подбросит. Нам будет легче искать.

— Ладно, поеду, — согласился Морс. — Но сначала послушаю, о чем он там говорит со своими друзьями — ментами.

Морс взял лазерный сканер, оружие, приборы для подслушивания и подглядывания и вышел из квартиры. Сергей сел к компьютеру, нашел фотографии всех московских храмов и распечатал на фотобумагу. В довершение ко всему сделал фотки Абу Заркали и Абу эль-Сидха, чтобы потом предъявить террористке.

Морс вышел из подъезда, прошелся до стоянки, забрал с нее трехлетний «БМВ» пятой серии — еще одну машину, принадлежащую разведчикам, и поехал в центр города на Петровку, тридцать восемь. Через сорок минут он остановился рядом со зданием Московского уголовного розыска и заглушил двигатель. Вынул пеленгатор радиосигналов и настроил его на частоту приема мини-рации, находящейся в кармане у полковника Семенова. Некоторое время Морс слушал его мерное сонное сопение, но вскоре раздался телефонный звонок и начался диалог Петровича с Берестовым.

— Ник, это я, — Морс связался с друзьями и сообщил, что Петровича вызвали на совещание в кабинет начальника МУРа.

— Создай прямой канал связи на мой компьютер, — сказал Ник. — Мы тоже послушаем разговор, да и запишем его.

— Сделаю, — пообещал Морс.

Он подключил сотовый телефон к пеленгатору и позвонил Сергею. У того в компьютере был модуль сотовой связи, и он без проблем услышал то, что происходит в кабинете у генерала Берестова. Ник включил запись и стал слушать секретное совещание штаба под руководством полковника Семенова.

Когда оно закончилось, Морс выключил трансляцию и сказал Нику:

— Что думаешь?

— Этот фээсбэшник — лох, хотя с амбициями, но сейчас разговор не о нем. Он подождет. Смерть Звягинцева — это факт. Его убили, а перед этим выкачали из его мозгов информацию о спутнике. Это не мог сделать посторонний, далекий от науки человек. Надо начать поиски в лаборатории орбитальных исследований.

— Чистяков? — предположил Морс.

— Не уверен, но его надо проверить в первую очередь.

— Тогда свяжусь с Петровичем и попрошу описать Чистякова. Ведь его видели только он и Пономарев.

— Действуй. Если сможешь, достань фото и скажи Петровичу, что скоро мы привезем к нему террористку. Держать ее здесь нет смысла — она нас связывает по рукам и ногам.

После разговора с Сергеем Морс подождал, когда голоса в рации Петровича стихнут, и вышел на связь. Нажал на пеленгаторе кнопку, и в кармане у Семенова тихо запиликал сигнал, очень похожий на сигнал сотового телефона. Полковник сначала подумал, что это сотовый и звонит, но потом сообразил, что это рация, вынул фасолину и вставил в ухо.

— Привет, Петр Петрович, это Морс.

Семенов услышал голос разведчика.

— Привет, ты вовремя, я как раз в туалете облегчаюсь, — полковник застегнул ширинку, вышел из кабинки, сполоснул руки и покинул уборную.

Чтобы не вызывать подозрений своим разговором с невидимым оппонентом, он вынул и поднес к уху выключенный сотовый. Теперь он шел по коридору МУРа с трубкой возле уха, но разговаривал не по телефону, а по вставленной в ушную впадину миниатюрной рации. Этот прием так понравился Петровичу, что он аж заулыбался от удовольствия.

— Петр Петрович, — наконец сказал Морс, — опишите мне Чистякова, ведь он был на совещании.

— А ты откуда знаешь? — удивился полковник, но потом вспомнил, с кем имеет дело, и усмехнулся. — Прослушал оперативку через мини-рацию?

— Да, слышал все.

— А недалекий контрразведчик опасался утечки информации, — иронизировал полковник.

— Это его проблемы, но он отчасти прав. Ваше совещание могли прослушать и террористы. Так же, как мы — через «жучка» или через любой сотовый.

— Возможно, никому нельзя верить, и здесь я полностью согласен с Ильиным.

— Итак, — напомнил Морс.

— Сейчас выйду на лестницу, а то в коридоре народу много.

Морс услышал скрип двери, посторонние шумы, хлопок и вновь голос полковника.

— Итак, — начал Семенов. — Чистякову тридцать с небольшим, ростом он сто восемьдесят пять, сложен ладно, волосы светлые, короткие. Одет модно и дорого, я его даже Пижоном окрестил. У него светлый костюм от Кардена, ботинки от Гуччи, галстук от Версаче и носовой платок от Мак Марэ. Пахнет от него «Дракаром», и ездит он, наверное, на спортивной «бэшке» последней модели.

— Подозрительная роскошь для чиновника государственного космического ведомства. Пономарев, его руководитель, так не одевался.

— Пономарев не богат материально, но богат умом и по этой причине не выпячивается. А так, кто знает, какие у них там зарплаты. Я не проверял и даже не интересовался. Они по всему миру катаются…

— Ладно, хрен с ними, с деньгами, надо дело делать, — сказал Морс. — У вас есть его фото?

— Нет.

— Хреново. Как его найти?

— Ты сейчас где?

— Возле МУРа. Сижу в машине, разговариваю с вами.

— Совещание закончилось пять минут назад. Чистяков ушел за минуту до начала разговора Ильина.

— Тот бухтел минут десять…

— Значит, прошло двенадцать минут, и Чистяков может быть еще в здании. Если он сразу пошел к проходной, то от кабинета генерала до нее десять минут ходу. Но это для тех, кто знает, куда идти и как пройти. А если он здесь впервые, то может и заблудиться.

— Вы думаете, что он еще в МУРе? — насторожился Морс.

— Возможно. Сейчас… — Петрович поднялся на второй этаж, прошел узким коридором в другой корпус и оказался в здании, окна которого выходят на Петровку.

— Я стою у окна и смотрю на проходную, но Пижона не вижу, — передал полковник. — Ты видел высокого блондина в светлом костюме с темной папкой в руке?

— Я не наблюдал за проходной, я слушал разговор, но, — Морс задумался, — вроде нет.