Юрий Рогоза - Америкен бой

не берут и оружие у них только свое. А тогда зачем было Лепчика пытать? Профессионалы бы перестреляли всех в пять минут и в тишине-испарились. Да им всех и не надо было. Только Лепчика снять — и все.

Ничего Железяка не понимал в этих убийствах. И слежка. Связана с ними слежка? Надо было хоть одного из тех задержать…

Время близилось к. трем ночи и лейтенант начал несколько мутнеть мозгами. Он устал.

Немного послонявшись еще по берегу и позадавав себе бесцельно все те же вопросы, на которые все равно не мог ответить, он махнул рукой и отправился домой. Спать.

Ник только что принял ванну и теперь голый с удовольствием плюхнулся в кресло перед телевизором. На экране в это позднее время демонстрировали европейский хит-парад. Ник попробовал найти какую-нибудь другую программу, но на остальных каналах было пусто. Пришлось вернуться к МТВ.

Негры что-то такое пели в речитативе, а Ник, не вслушиваясь, вскрыл банку с пивом и с удовольствием отхлебнул.

Глоток ледяного, только что из холодильника, пива пронесся по пищеводу и весело заплескался в желудке.

Ник полузакрыл глаза и попытался ни о чем не думать. Но это ему не удалось. Мозг, переутомленный действием, продолжал лихорадочно планировать.

Следующим на очереди должен был быть этот юрист, Зелень. Арсенал не так богат, как хотелось бы, зато есть граната. Скорее всего придется использовать именно ее. Как?

Завтра будет видно, — пытался утихомирить Ник свой беспокойный разум. Но тот не унимался. Пришлось открыть вторую банку пива и постепенно мысли подернулись туманчиком. Тот густел, глаза слипались.

Ник выключил телевизор и перевалил свое тело, которое вдруг стало на удивление тяжелым, в постель.

Мягкие и прохладные простыни обняли его и погрузили в волны сна. Они все накатывали, накатывали, пока, наконец, полностью не затопили его.

Ник спал без сновидений.

Зелень по образованию был юристом. До того времени, когда его знания понадобились по-настоящему и за вполне приличные вознаграждения, он тянул лямку в хилой юридической консультации, давая бездарные советы на мелочные вопросы. Непосредственно в суде он почти никогда не выступал, поскольку страдал удивительно полноценной и законченной формой косноязычия. Постепенно этот недостаток преобразовался в отличный комплекс, который мог бы порадовать любого психоаналитика и значительно обогатить его. Но институт психоаналитиков к тому моменту еще не сформировался, и Зелени пришлось жить со своим комплексом и злобеть от него по-тихому.

Столкновение с Близнецами произошло довольно случайно. К нему как раз обратилась какая-то старушенция по поводу наследства почившего еще более древнего родственника. Документы были в порядке, оценка наследуемого произведена. В сущности — хлам. Но при этом в описи, присутствовали бронзовый торшер с инкрустацией полудрагоценными камнями, пасхальное яйцо Фаберже, два эскиза Врубеля и картинка Бакста.

По мнению Зелени все это бабульке было совершенно не нужно. О чем он и рассказал вскользь как-то в ресторане в совершенно случайной компании.

По окончании праздника к. нему обратился толстяк, который поинтересовался адресками, утверждая, что собирается кое-что из коллекции прикупить. Зелень помялся, ссылаясь на конфиденциальность, но толстяк (а это был Лепчик) настаивал и соглашался заплатить посреднический процент. И Зелень адресок дал.

Квартирку, конечно, почистили. Старушка, к счастью, не пострадала — ходила за яйцами в магазин, а там очередь была.

Больше всего Зелень расстроился даже не столько из-за факта кражи, хотя проассоциировать с ней толстяка и разговор с ним было не сложно, сколько из-за того, что тот не звонил и про процент не напоминал. Телефончик его в записной книжке Зелени отыскался, но проблемка заключалась в том, что процент из посреднического плавно перешел в «наводческий», и требовать его значило вступать со всей очевидностью в игру, прямо скажем, незаконную. Этого Зелень побаивался и звонить тогда не стал.

Он увлекся реорганизацией собственной юридической консультации. Но в ней был настолько на вторых ролях, что к его прожектам сослуживцы относились снисходительно. Тем более, что из-за косноязычия он ничего толком объяснить не мог. Носился по комнаткам с какими-то бланками, просил что-то такое же невнятное подписать, умолял расширить функции, завести нотариуса,

вести коммерческую деятельность, в учредители пригласить местный банк.

Дальше все развивалось как в кино, то есть «монтажно»: в помещении был затеян грандиозный ремонт: клали паркет, меняли двери, заносили новую мебель, устанавливали компьютеры и факсы… Потом банк неожиданно лопнул и всем своим правлением перекочевал в совет директоров новоявленной юридической фирмы. С населением работать перестали, только нотариус с нечеловеческой скоростью оформлял какие-то бесконечные доверенности. А тут как раз начали летать «фишки» с поставками из-за рубежа, — удивительные сделки, которые оформлялись через некое дочернее ТОО. Зелени удалось добиться лицензии, и у них открылся один из первых пунктов обмена наличной валюты.

Правда, как только появились серьезные деньги, возникли другие проблемы. Приходилось их как-то из этой нестабильной страны вывозить, прятать в Европе. Как правило, практиковались липовые контракты: Зелень заключал с несуществующей фирмой договорчик на поставку чего угодно, в качестве оплаты переводил деньги на свой же счет, но за границей, после чего это самое «что угодно», конечно, не поступало в срок и вообще не поступало, в связи с банкротством, реорганизацией и так далее. Суммы списывались в убытки.

С налоговыми и аудиторскими проверками Зелень начал справляться мастерски. От денег из «черного нала», да еще в настоящей валюте, почти никто не отказывался. В крайнем случае, по причине чрезмерной щепетильности берущего, ему дарились сувениры. Но отчасти это было даже излишне: документы юридической фирмы на первый взгляд были в порядке. Надо было просто не допускать слишком пристального второго взгляда. Проверяющие с пониманием относились к такому ограничению своих функций.

Хуже было с тем толстяком, который в какой-то момент появился у Зелени в кабинете и, неприятно улыбаясь, заметил, что конторка хороша, только охраняется плохо. Да и сам Зелень, как и Сократ, смертен. Поэтому надо делиться.

Этого обдурить было сложнее. Никакие выкладки о том, что контора практически не приносит дохода, мало того, приносит только одни убытки, его не убедили. Как оказалось, он довольно точно осведомлен относительно истинного положения вещей и может с уверенностью назвать реальную цифру дохода. Из которой он попросил половину. И хотел получать ее регулярно. Наличными.