Андрей Воронин - Пылающая башня

И музею в том числе.

Теперь, оставшись с Тельцом наедине, можно вооружиться хирургическим ланцетом и осторожно снять краску, слой за слоем. Для начала – на копыте. Вот и желтый металл, от которого у людей иногда мутится в голове. Самое время заглянуть к Олегу – раньше, чем он в очередной раз наберет пароль, проверит «картинку» в Интернете…

Отпрыск покойного Воробьева расположился с ноутбуком на крыше того самого старинного московского дома, где он имел на пятом этаже однокомнатную квартиру без удобств. Дом этот, построенный в начале века известным архитектором в стиле модерн, имел одну интересную особенность – крышу, как у домов в солнечных Средиземноморских странах: плоскую, с уступами и перилами, приспособленную для времяпрепровождения в теплое время года.

Лето в этом году в Москве было жарким. К вечеру, когда жара спадала, на крыше отдыхали люди: кто читал газеты, кто вязал, кто приходил сюда, чтобы пообщаться с соседями. Олег выглядел здесь обычным молодым человеком – шорты, расстегнутая до пупа тенниска, ноги в кроссовках, упертые в перила. Рядом разорванная упаковка чипсов. Между тем сам он считал себя человеком особенным: очень неглупым, можно сказать талантливым. Все другие живые существа казались ему чем-то вроде персонажей мультяшек. Их действия стоило принимать в расчет, но жалеть их, любить или ненавидеть было просто смешно. Он один настоящий, подлинный.

– Вот и я.

Олег резко обернулся. Перед ним стоял Дорогин. Глаза программиста моментально подернулись скорбью. Понятное дело, после похорон «любимой» не прошло и недели, ему сейчас полагается скорбеть.

– Здравствуйте.

Он убрал ноги с перил – поза выглядела слишком вольной для скорбящего.

– Трудишься?

– Приходится. Заказчиков мало волнуют обстоятельства моей личной жизни.

– Давай-ка спустимся вниз. Не стоит нам вместе маячить на крыше.

– Опять проблемы? Неужели бандиты еще не успокоились? – вздохнул Олег.

– Тебя, наверное, таскали в милицию, интересовались их приметами?

– Они приходили в масках.

Спуститься нужно было всего на один лестничный марш. Олег отпер ключом дверь и пропустил гостя вперед.

– Только вот ноутбук ты напрасно закрыл. Он нам сейчас понадобится.

– С работой сегодня все, финиш. Пока от нее не оторвешься, не чувствуешь, как устал. А теперь просто глаза закрываются.

– Неужто мое присутствие навевает сон? Постарайся мобилизоваться. Включи свою технику и выйди на адрес, сам знаешь какой. Увидишь новую картинку, очень интересную.

– Какие-то загадки, – пожал плечами Олег. – Какой такой адрес я должен знать? В Интернете?

Дорогин кивнул.

– Я пока удалюсь за дверь. Не хочу тебя смущать.

– Вы тоже меня в чем-то подозреваете? После первой встречи я о вас лучше думал. Ну что ж, валяйте, угрожайте. За последнее время я к этому привык.

– Даешь человеку полезный совет, а он на тебя смотрит как на врага, – конец дорогинской фразы прозвучал из коридора.

Он забрал с собой стул и уселся в двух шагах от неплотно прикрытой двери. Отсюда были слышны дыхание Олега и каждый его шаг. Дорогин не исключал, что программист прибегнет к оружию или попробует сбежать, выбравшись через окно на крышу. Но скорее всего сын покойного Воробьева будет вести игру до конца: прикидываться оторванным от реальной жизни фанатом программирования, живущим с утра до вечера в мире мудреных англоязычных терминов. Теперь, правда, ему будет труднее держать себя в руках – гость явно продемонстрировал свою осведомленность.

Судя по шагам, хозяин подошел к книжной полке. Что он взял оттуда – справочник или припрятанный пистолет? Пристроился на диване, пролистал несколько страниц. Теперь было слышно только ровное дыхание. Читает, делает вид, что совет Дорогина ему непонятен и он не намерен ломать себе голову…

Муму мог разобраться с Олегом проще и быстрее. Но программист еще пригодится – надо не просто припереть его к стенке, а сломать природную самоуверенность, основанную на презрении к людям. Чтобы он ощутил тревожное, учащенное биение крови в сосудах, чтобы каждая клеточка его тела сжалась от ужаса, сомнений и страха.

– Вам сварить кофе? – послышался спокойный благодушный голос из комнаты.

«А вот это уже перебор, дорогуша, – подумал Муму. – Даже если бы ты был чист, как стеклышко, не сидел бы так спокойно».

– Какой у тебя, натуральный?

– Растворимый. Я не гурман, питаюсь по принципу «фаст фуд», чтобы быстро и сердито.

– Давай растворимый.

– Как-то неловко, – смущенно усмехнулся Олег, направляясь на кухню. – Пришел гость и сидит в коридоре. Вы проходите в комнату. Честное слово, мне нечего от вас скрывать. Если знаете какой-то адрес, мы вместе можем выйти в Интернет, вместе посмотреть, что именно вас заинтересовало.

Звякнула чайная ложка. Нет, он только хочет казаться спокойным. Пытка неизвестностью для такого рода людей хуже, чем дуло, приставленное к затылку…

Прошел почти час. За это время Дорогин не сдвинулся с места, а Олег перепробовал почти все.

Читал справочник, сбрил следы чахлой растительности на щеках и подбородке, ложился на диван, вставал, смотрел в окно. Чувствовалось, что ему все труднее держать себя в руках, он не мог найти себе места.

Наконец, не выдержав, он произнес:

– Сяду поработаю. После кофе сон отшибло, нужно доделать кусок программы.

– На здоровье.

Дорогин не сомневался – как только компьютер будет включен, Олегу будет еще труднее совладать с искушением набрать секретный код. Клавиатура не рояль – клавиши щелкают одинаково, в какие ни тычь. По щелчкам не определишь, какие набираются буквы. Рано или поздно он наберет нужную комбинацию, попробует быстро и незаметно заглянуть в привычное «окошко».

Перед визитом к Олегу Дорогин назвал людям Алефа фамилию Вильмессана. Теперь Сергей был на сто процентов уверен, что в последний день, оставшийся до отъезда, канадец не высунет носа из посольства.

Новость очень скоро стала известна в Ницце Хозяина Тельца не разозлило появление новой фигуры в деле. Дипломат, конечно же, не крал золотой талисман, беднягу просто угораздило его купить. Надо выйти с ним на связь, растолковать. какие у него будут проблемы в связи с этим приобретением.

Но, все для себя решив, Вильмессан больше не желал ни с кем выходить на связь. Он выглядел таким бледным и кислым, что начальство освободило его в последний рабочий день от выполнения служебных обязанностей. Пакуя чемоданы, он полностью отгородился от внешнего мира. Попроси; девушку на посольской мини-АТС не звать его к телефону, всем говорить, что он уже отбыл на родину.

Тамара тоже собиралась домой – заканчивался срок ее пребывания в онкологическом центре на Варварке. После внезапного кризиса, когда ее перевели в отделение интенсивной терапии, самочувствие так же неожиданно, начало улучшаться.