Андрей Воронин - Группа крови

Господи, подумал он, до чего же я устал! Разве это жизнь? Круглые сутки бегать, как пес с консервной банкой на хвосте…"

Паук лихо затормозил возле подъезда старой панельной двенадцатиэтажки. Вставленный в дверь подъезда кодовый замок был выворочен с корнем, на облицованной светлой керамической плиткой стене красовалось выведенное с помощью аэрозольного баллончика ругательство. Дом был темным, лишь окна лестничных площадок испускали слабый мутноватый свет, да одиноко горело незашторенное окно на пятом этаже.

– О, – сказал Паук, задрав голову кверху, – кажется, нашему приятелю не спится. Наверное, угрызения совести замучили.

– Сомневаюсь, – проворчал Абзац. – Запомни, что я сказал, Паучилло: если что, первая пуля тебе.

– Что ты заладил, как попугай: первая пуля, первая пуля… Ты, главное, не торопись выпускать эту первую пулю, а то завалишь меня сдуру прямо в лифте, а потом будешь руками разводить: и куда это я, дескать, торопился?

– Обещаю ждать до последнего, – сказал Абзац.

– Ну, слава богу, – иронически откликнулся Паук.

Они поднялись на пятый этаж в скрипучем лифте и остановились перед обшарпанной дверью. Абзац скептически поморщился, разглядывая потертую обивку, сквозь прорехи которой торчали клочья серой ваты.

– Я же говорил, что он нищий, – ответил на его невысказанный вопрос Паук.

Он нажал кнопку. Внутри квартиры раздался мелодичный звонок. Светившийся слабым электрическим светом глазок потемнел.

– Кто там? – осторожно спросил мужской голос.

– Не валяйте дурака, – сказал Паук. – Вы же смотрите в глазок. Неужто не узнали? Открывайте, нам нужно поговорить.

– Нам больше не о чем разговаривать, – ответили из-за двери.

– Это вам только кажется, – терпеливо сказал Паук. – А на самом деле нам с вами есть что обсудить.

– Приходите завтра, – послышалось в ответ.

– Завтра уже наступило. Послушайте, нам действительно нужно поговорить. Настолько нужно, что, если вы немедленно не откроете, мы выломаем к чертовой матери дверь.

– Убирайтесь, или я вызову милицию.

– О-о-о! – Паук, казалось, был в полном восторге. – Торопитесь, набирайте «02»! Вы представляете, что я могу рассказать про вас в отделении? И не думайте, что вам дадут меньше, чем мне или моему приятелю. – Он кивнул в сторону Абзаца. – Вам дадут намного больше, поверьте!

– Почему это? – озадаченно спросил хозяин, по-прежнему не выказывая ни малейшего желания отпереть дверь.

– Я могу вам это объяснить, – терпеливо сказал Паук, – причем со всеми подробностями и с перечислением соответствующих статей УК. Но, если я буду декламировать, стоя на площадке, кто-нибудь из ваших соседей может позвонить в милицию раньше вас. Ну так как?

Абзац покачал головой и стрельнул окурком в лестничный пролет. Этажом ниже окурок ударился о перила и рассыпался дождем искр, как осветительная ракета.

Врезанный в тонкую дверь хлипкий стандартный замок щелкнул всего один раз, после чего дверь открылась. Абзац увидел пожилого худощавого человека в линялой футболке, растянутых бязевых штанах и домашних шлепанцах. На переносице у него кривовато сидели очки в мощной пластмассовой оправе, растрепанные седоватые волосы в беспорядке падали на лоб.

Желто-коричневые от никотина пальцы левой руки сжимали дымящуюся сигарету без фильтра. Из квартиры тянуло застарелым табачным дымом.

– Я знал, что напрасно с вами связался, – спокойно сказал хозяин, запирая за ними дверь. – Теперь вы от меня не отстанете до самой смерти. Только имейте в виду, что взять у меня нечего, а грабить я ради вас не пойду.

– Вы совершенно напрасно пытаетесь нас оскорбить, – заметил Паук. – Если бы мы были теми, кем вы нас считаете, вы уже лежали бы на полу с включенным утюгом на животе и пересчитывали уцелевшие зубы. Учитывая номер, который вы выкинули, именно так с вами и нужно было бы поступить.

Поймите, что сейчас я разговариваю с вами только из уважения к вашему горю.

– Бред какой-то, – потирая лоб, сказал Коровин. – Никак не пойму, что вам от меня надо?

– Пять тысяч долларов, – с готовностью объяснил Паук. – Те самые, которые вы задолжали вот-вот ему.

Он кивнул на Абзаца. Абзац слегка поморщился: по его мнению, без официальных представлений вполне можно было обойтись.

Коровин повернулся к Абзацу и равнодушно осмотрел его с головы до ног.

– Никогда не видел киллера, – признался он. – Знаете, молодой человек, если вы действительно не получили денег, вам будет лучше обратиться к своему приятелю. Я отдал ему ровно пять тысяч примерно неделю назад. Я не совсем понимаю, что здесь происходит… Вы, конечно, можете меня убить, но богаче вы от этого не станете.

Равнодушная интонация и бесцветный голос Коровина звучали очень убедительно. Он был совершенно непохож на жулика, промышляющего сбытом фальшивых денег. Паук? Но если бы это была затея Паука, он постарался бы как-то избежать этой очной ставки.

– Послушайте, – сказал Паук, – и постарайтесь понять, что, во-первых, вас никто не пытается обмануть, а во-вторых, никто не намерен с вами шутить.

Дело действительно очень серьезное. Деньги, которые вы мне передали, оказались фальшивыми.

Абзац покосился на Паука с невольным удивлением. Похоже было на то, что этот торговец смертью, этот мрачный шутник, этот водитель-камикадзе и впрямь с уважением относился к горю стоявшего перед ним невзрачного человечка.

– Позвольте, – сказал Коровин, – как это – фальшивыми? Этого просто не может быть.

– Скажите, «не может быть» – это просто оборот речи, или вы действительно на сто процентов уверены в том, что это невозможно? – спросил Паук.

Абзац вздохнул, огляделся по сторонам и присел на стоявший у стены низенький стульчик. В прихожей у Коровина было тепло. Абзац привалился спиной к стене, продолжая держать руку с револьвером за пазухой, и устало прикрыл глаза. Его уже начинало тошнить от всей этой истории. Иметь дело с порядочными людьми было гораздо труднее и хлопотнее, чем с отпетыми мерзавцами.

– Господи, – сказал он, – как же вы все мне надоели. Пристрелить вас обоих, что ли?

– Право, не знаю, – ответил на это Коровин. – Если вам от этого станет легче, то не стесняйтесь.

– Но-но! – предостерегающе воскликнул Паук. – Ишь, чего придумали! Я жить хочу. Слушайте, хозяин, вы, помнится, говорили, что деньги вам одолжил знакомый. Адресок не подскажете?

– А, – сказал Коровин, – вот в чем дело. Только вы напрасно разыграли этот спектакль. Уверен, что денег у него нет. Только зря время потратите.

К тому же, его имя и адрес я вам не скажу. Это глубоко порядочный человек, и мне не хотелось бы в благодарность за оказанную мне услугу подставлять его вам. Ведь вы же намерены ограбить его, я правильно вас понял?