Андрей Воронин - Разведка боем

– Ребята в России стараются, но всякие накладки возможны. Эти неверные знают, что их ждет – ад на земле прежде ада на том свете. Их можно взять ранеными или без сознания – другого варианта нет. Если получим еще один-два трупа, надо любой ценой их сфотографировать. Дать снимок в Интернете и в наших газетах, поставить правильную подпись. Что мешает написать о проведенном суде и зачитанном приговоре? Тогда Асадулла мог бы говорить народу, что он исполнил свой долг.

– Кто опустится так низко? – покачал головой человек с серебристыми искрами в щетине. – Последнее дело приписывать себе месть, которую совершить не смог.

Обладатель огненно-рыжей бороды и нежной кожи был моложе своих собеседников. Он принадлежал к другому поколению, которому казались смешными и непонятными любые принципы, усложняющие жизнь. Жить нужно во имя победы, во имя власти. Стыдиться лжи так же смешно и нелепо, как идти воевать в папахе и черкеске вместо удобного заграничного камуфляжа из ткани, способной менять свой цвет.

– Сейчас покажу, какие координаты нам передали вчера.

Вытерев жирные от мяса пальцы и губы, чернобородый принял от эмира сложенную топографическую карту. Расстелил ее, покрыв добрую половину ковра. Карта была старой, еще советских времен, но с аккуратно внесенными изменениями.

– Кто у тебя так красиво рисует тушью, эмир Халил? Нам нужен хороший мастер, знакомый с арабской и иранской школами каллиграфии. Ты же видел роспись зала на заседании Верховной Шуры. Согласись, что изречения пророка могли бы быть изображены с большим искусством.

Огненнобородый командир действительно был никем иным, как Халилом, самым дерзким и удачливым командиром нового поколения. Гражданин Турции, чеченец по отцу, он привлекал своих сверстников еще и «чистой», без примеси «совка», биографией. Никогда он не был комсопольским работником, как Радуев, не получал поощрений в рядах Советской Армии, как Басаев.

Европейски образованный, он не стал бескомпромиссным воином «джихада» под давлением обстоятельств. Он родился таким, и это было видно с первого взгляда.

В ФСБ уже имели сведения, что Халил скоро сядет третьим рядом с Масхадовым и Басаевым.

Но те, кто присутствовал на заседаниях Шуры, знали, точнее чувствовали, что Халила ожидает еще более славное будущее.

Он не несет ответственности за предыдущие ошибки и поражения. Он молод, но это не минус.

Никогда еще средний возраст рядовых боевиков не был таким молодым – мало кто из бойцов прежнего поколения остался в живых. Кумиром для них может быть только такой, как Халил.

Не только Масхадов, но даже Шамиль для них уже слишком старомоден, готов к компромиссам, растерял веру в победу.

– Младшая жена постаралась, – ответил эмир. – Она у меня во всех отношениях младшая, недавно исполнилось пятнадцать лет.

– Говорят, ты привез ее из Бахрейна.

– Целыми днями может вышивать, рисовать.

Никто не просил ее исправлять карту, сама захотела. Я мог бы, конечно, велеть ей написать для образца несколько изречений Пророка – да святится его имя во веки веков. Но тут я придерживаюсь традиции: истинная каллиграфия испокон веков была уделом мужчин. Сделанное мужской рукой может воистину стать источником силы и вдохновения. Исполненное женщиной всегда будет только красивым узором.

– Ты как всегда смотришь в корень.

– Давай о деле. Где они, здесь?

Чернобородый вкратце пересказал полученную о складах информацию.

– Что с этим типом, который морочит нам голову? У тебя есть идея, как с ним установить контакт?

– Продавец передал кое-какие детали. Стрелок, каких поискать. Не из тех, кому подавай только снайперские винтовки. Он из любого стрелкового оружия выжмет нужный результат. Любит музыку, взял с собой плейер. Деньги тоже любит – больше всего на свете.

– Это все?

– Пока все. Я не стал слишком настаивать.

Когда настаиваешь, тебе лгут. Продавец тоже понимает, что этот «пастух» решил дополнительно заработать на своем стаде.

– Пусть сам с ним разберется или поможет нам. Надо узнать фамилию, разыскать родню, – высказался третий собеседник, с серебристыми волосками в густой щетине.

– Неверный знает, чем рискует. Наверняка позаботился о родне, услал подальше. Не стоит нам распыляться, здесь нужно действовать, – эмир Халил ткнул пальцем в обозначенную на подробной карте территорию складов. – Сегодня вечером мне переправят подробный план и служебные инструкции охраны.

Десантированием на склады руководил Самойленко, Глеб не стал у него оспаривать эту привилегию. Отправился вперед, в связке с рябым спецназовцем. Почти все огромные здания имели три этажа, связанные между собой не только лестницами, но и съездами в торцах. Именно дугообразные съезды в основном и использовались – практически никто не перемещался с этажа на этаж пешком.

Сварные металлические лестницы играли роль запасного маршрута для срочной эвакуации в случае пожара. Сейчас, пока склады работали в «штатном режиме», по съездам поднимались и спускались погрузчики и еще специальные малогабаритные электромобили для тех представителей компаний, которым необходимо было осмотреть уже полученный товар. Радиус съездов был довольно приличным, это позволяло обеспечить пологий спуск и подъем.

Множество прожекторов освещало местность вокруг здания ярче, чем днем. Преодолеть открытую зону можно было только под днищем трейлера, подъезжающего к складу. И уже возле раскрытых ворот соскочить в момент торможения.

Все попарно проделали этот маневр.

Дальше предстояло миновать еще одну зону, на этот раз небольшую по размерам. Здесь производились погрузка и разгрузка. С одной стороны, было много лишних глаз: водители машин и погрузчиков, представили фирм, с другой – каждый был занят своим делом. Если держаться уверенно, спокойно, не привлекая себе внимания, получится как на свадьбе. Родные невесты думают, что гости со стороны жениха и наоборот.

Самойленко, конечно, заранее снял свою черную повязку, у Глеба в одежде изначально не имелось ничего, что могло бы вызвать подозрения.

Запачканные джинсы он уже успел постирать без мыла и стирального порошка, о камни.

Никто не проявил к «гостям» интереса – теперь можно было легко затеряться в «переулках», среди аккуратных штабелей товара. Чего здесь только не было… Те самые стиральные порошки – от «Ариеля» до «Тайда», аккуратно расфасованные удобрения для розничной продажи садоводам, пластиковые ванны и фаянсовые умывальники модных расцветок, рулоны линолеума и обоев, разные виды краски – каждая банка была так плотно закрыта, что запаха почти не чувствовалось.