Шарип Окунчаев - Месть по иронии

Но остановил внутренний голос. Это был голос матери, который она как будто бы она слышала все время: «Девушка должна следить за собой, за своей честью; нельзя поддаваться сиюминутным порывам соблазна».

Расул протянул к ней руки, чтобы обнять, но Наташа вдруг отпрянула.

Опять голос: «Любовь должна закрепиться временем, терпением, преодолением некоторых испытаний; к телу девушки должен притрагиваться только избранный; первым в ложе должен быть законный муж». Те же слова она слышала и от Маржан.

— Ой, извини меня, Расул. Что-то мне нехорошо. Проводи меня, пожалуйста, я уже собралась, — выговорила Наташа тихим, поникшим голосом.

В голосе чувствовалась какая-то слабость, слова выговаривала настолько нежно, что было понятно, что вспыхнувшая «взрывоопасная» энергия внутреннего состояния еще не покинула ее разум. Губы пересохли, хотелось пить. Такое с ней произошло впервые. Никогда не была в таких ситуациях, чтобы так близко чувствовать мужчину и чтобы ей хотелось объятий. Желание познать взрослую жизнь, когда ей рассказывали подруги, как это хорошо и прекрасно, Наташу не трогало и задумываться об этом не приходилось. Только сейчас она осознала, что такое чувство соблазна и последующие более близкие отношения, которые могут быть между мужчиной и женщиной.

День собирался сдавать свои права приближающемуся вечеру и дальше ночи. Поутихли детские веселые крики, шум отдыхающих на пляже, только издали был слышен веселый шум компании, которую они оставили еще при ярком солнце. Уже вечерело, а уходить молодым не хотелось, даже не заметили, как день прошел.

Расул тоже едва сдержал себя, чтобы обнять Наташу. Вот только-только было осмелился и то ему показалось, что он не владел собой. Когда он протянул руки, чтобы обнять, даже уже и дотронулся до ее прекрасного тела, какие-то другие силы владели им. Казалось, что будто руки сами оторвались от его тела и двигались сами по себе, словно кто-то как роботом управлял ими через пульт управления. Когда Наташа отпрянула от него, он уже был весь в поту, как будто разгрузил целый автомобиль цемента. Вроде он ничего такого и не сделал, но ему было стыдно за себя, за свою несдержанность, за мимолетную слабость.

— Да, конечно, пойдем провожу, — выговорил Расул, придя в себя. Он боялся, что она может обидеться на него.

Оба шли молча. Каждый думал о чем-то своем, так и не заметили, как они подошли к калитке дома, где жила Наташа.

— Ого, сейчас пойдут разговоры, видимо, уже склоняют по полной форме, — сказала Наташа, когда увидела женщин, сидящих чуть в стороне от ее дома.

Там же сидела и тетя Дуся, которая не могла оторвать взгляд от молодой пары. Наташа представляла, какие разговоры ведутся соседями. Если раньше ей было не безразлично, что про нее скажут или подумают, то сейчас она относилась к этому, как ни странно, довольно-таки спокойно.

— Что поделаешь, это болезнь всех соседей, особенно женщин, — ответил Расул, — у нас тоже также. Мне кажется женщины во всем мире одинаковые, только везде разные устои, учитывающие национальную особенность.

— Да ладно, чего уж теперь. Я себя знаю, не маленькая уже. Пора расставаться, мы пришли. Спасибо тебе, Расул, рада была тебя видеть, общаться и до вечера, — она вошла в дом.

Расул ушел довольный до безумия, счастливый от прекрасно проведенного времени.

Не успела Наташа к себе зайти, как следом запыхавшись прибежала тетя Дуся и сразу с порога начала засыпать вопросами:

— Я не поняла доченька, это кто? Это не тот новенький, который приехал к Вахе?

— Да, это он, тетя Дуся, как раз про него я вам и говорила. Он славный очень, вежливый, воспитан по-другому, — ответила Наташа.

— Ты мне брось, «воспитан по-другому», — передразнила она, — знаем мы на первых порах, как воспитаны мужики. У всех только одно на уме, а когда добьются своего, то ищи ветра в поле. Тем более этот, как орел: прилетел и улетел. Смотри, доченька, за тебя пекусь, не хотелось бы, чтобы ты споткнулась в этой жизни. Вон сколько желающих наших ребят, хоть завтра с тобой под венец готовы идти, а ты: «не люблю», «не нравится». Не любишь, то после полюбишь. Надо расчет иметь трезвый, чтобы семья была хорошая, а муж был надежной опорой. Вон сколько женщин у нас страдают, которые полюбили на свою голову, а толку. Кто спился, кто ушел к другой. Мой тебе совет, доченька, как в народе говорят, надо выходить замуж за того, кто любит тебя, а не за того, кого ты любишь. Вот тогда будешь жить счастливо.

— Тетя Дуся, ну что вы. Мы просто были на пляже, пообщались немного, и он меня проводил. Что тут такого, парень проявил себя джентльменом и все, — начала оправдываться Наташа.

— Конечно, тебе виднее, я просто переживаю за тебя. Добра тебе желаю, перед твоей мамой обязалась, обещала заботиться, царствие ей небесное, — бабка быстро перекрестилась несколько раз. — Ну, тут еще что, — продолжила тетя Дуся, уже чуть поникшим голосом, — перед вашим приходом Володя прибегал, пьяненький такой. Минуты пять постоял у калитки и ушел. Вы не встретились? Вы оттуда, а он туда. Что ему надо-то? Ты как рассказала мне, что к тебе приставал, то у меня на душе не спокойно. Говорила я тебе, что надо было сказать отцу Василию, пусть за сынком своим присмотрит. Да и маме его тем более надо бы сказать.

— Это уже странно, — с волнением произнесла Наташа, — я-то промолчала, что прибежал на второй день и извинялся. Просил, чтобы я не говорила родителям. Вот я и подумала, что человек покаялся. Вроде, после того он спокоен и относится ко мне нормально. Сейчас чего он хотел, тем более пьяный, он знает, что я не люблю общаться с нетрезвыми людьми?

— Ой, смотри, доченька, осторожней, если что — сразу ко мне. Он парень пакостливый, с ним надо держать ухо востро.

— Мы уходили, их компания там все еще шумела, а что он тут забыл? — все удивлялась Наташа. — Кстати, когда мы сейчас шли с Расулом, то мне показалось, что знакомый силуэт вдалеке промелькнул и свернул в проулок. Вроде показалось, а вот сейчас я что-то волнуюсь. Кроме того, там же и Марина с Колей, а их до сих пор нет. Может быть, они там поругались, ведь пьяные все? Мы с Мариной потом на дискотеку пойти договорились, а оттуда меня Расул обещал домой проводить. Так что, я буду не одна, а если Марина задержится, то можно, тетя Дуся, к вам прийти переночевать?

— Конечно, можно, о чем ты говоришь. Да и мне будет спокойнее, — с удовольствием согласилась Дуся.

— Тетя Дуся, если вдруг он еще раз здесь появится и будет приставать, то точно к родителям пойду и ребятам скажу, а они-то его проучат, что мало не покажется. Майрбек мне и сказал, если что, чтобы я сразу ему сообщила. Я так и сделаю.