Том Клэнси - Радуга Шесть

— Привет, док. — Это был Бенни, один из сотрудников службы безопасности.

— Привет, как там дела?

— Засыпают, — ответил Бенджамин Фармер. — Парни ведут себя очень хорошо.

— Да, несомненно. — Все было так просто. Большинство приходилось подталкивать, чтобы они вышли из комнаты во двор на часовую прогулку каждый вечер. Но их нужно поддерживать в форме, то есть подражать тому объему упражнений, который они получали в нормальный день в Манхэттене, бродя от одного мрачного угла к другому.

— Черт побери, док, мне и в голову не приходило, что кто-нибудь может пить так, как пьют эти парни! Сегодня мне пришлось внести к ним целый ящик «Старого дедушки», а сейчас осталось только две бутылки.

— Это их любимый бурбон? — спросил Киллгор. Он не обращал особого внимания на такие мелочи.

— Похоже, что так, сэр. Сам я предпочитаю «Джек Дэниэльс» — для меня достаточно двух за вечер, когда я смотрю футбол в понедельник, если это хорошая игра. Я не пью воду так, как эти парни пьют бурбон. — Смешок бывшего морского пехотинца, который является старшим в ночной смене службы безопасности. Хороший парень, этот Фармер.

Он здорово помог с ранеными животными в сельском лагере компании. Он также привык называть субъектов парнями. К этому привыкли сотрудники службы безопасности и затем все остальные. Киллгор улыбнулся. Их ведь нужно называть как-то, а лабораторные крысы — слишком неуважительно. В конце концов, это человеческие существа в некотором смысле и поэтому более ценные в этом эксперименте. Киллгор повернулся и увидел, как один из них — номер шесть — встал, налил еще бурбона, вернулся к своей кровати и лег, глядя на включенный телевизор, перед тем как соскользнуть в пьяный сон. Интересно, подумал он, — какие сны снятся этому бедному бродяге? Некоторым что-то снилось, и они громко разговаривали во сне. Наверно, это могло бы заинтересовать психиатра или кого-нибудь, кто изучает проблемы сна. Все они храпели до такой степени, что, когда спали все десятеро, звуки в комнате напоминали пыхтение паровозов на старой железнодорожной станции.

Ух ты, подумал Киллгор, снова глядя на последнюю страницу своих записей. Еще десять минут, и он отправится домой. Слишком поздно, чтобы уложить детей в постели.

Жаль. Зато потом они проснутся в новый день и в новом мире, и разве это не будет хорошим подарком для них, несмотря на то, какую тяжелую и отвратительную цену приходится платить за это. Гм, подумал врач, я сам мог бы немного выпить.

— Будущее никогда не было таким многообещающим, как сегодня, — сказал своей аудитории Джон Брайтлинг, его поведение казалось еще более харизматическим благодаря двум бокалам великолепного калифорнийского вина «шардоне». — Биологические науки раздвигают границы, о существовании которых мы даже не подозревали пятнадцать лет назад. Столетие научных исследований приносит сейчас свои плоды. В их основу легли работы Пастера, Эрлиха, Салка, Сабина и многих других великих ученых. Мы смотрим так далеко вперед потому, что стоим на плечах гигантов.

Как вы понимаете, — продолжал Джон Брайтлинг, — это был долгий путь, но теперь мы уже видим вершину горы и достигнем ее через несколько лет.

— Он красноречив, — заметила Лиз Мюррей своему мужу.

— Очень, — прошептал в ответ директор ФБР Дэн Мюррей, — и умен. Джимми Хикс говорит, что он самый толковый парень в мире.

— На какую должность он претендует?

— Бога, судя по тому, что сказал раньше.

— Тогда ему необходимо отрастить бороду.

Директор Мюррей чуть не задохнулся от смеха, но его спасла вибрация мобильного телефона. Он незаметно оставил свое кресло и вышел в огромный мраморный вестибюль здания. После того как он откинул крышку телефона, системе кодирования потребовалось пятнадцать секунд, чтобы добиться синхронизации с базовой станцией, вызывающей его, — он понял, что его вызывают из штаб-квартиры ФБР.

— Мюррей слушает.

— Директор, говорит Гордон Синклер из центра наблюдения. Пока швейцарцам не удалось установить личности остальных двух. Отпечатки пальцев посланы в ВКА, они попытаются проверить по своей картотеке. — Но, если у них не снимали отпечатков пальцев когда-нибудь в прошлом, это тоже окажется напрасным, и потребуется время, чтобы опознать двух партнеров Моделя, подумал он.

— Никаких дополнительных потерь во время штурма?

— Нет, сэр, только четыре убитых террориста. Все заложники в безопасности и эвакуированы из здания. Сейчас они должны быть дома. Ах да, Тим Нунэн принимал участие в операции, обеспечивал электронную поддержку для одной из штурмовых групп.

— Итак, «Радуга» действует, верно?

— На этот раз она оказалась эффективной, директор, — высказал свою точку зрения Синклер.

— Позаботьтесь о том, чтобы нам послали отчет о ходе операции.

— Слушаюсь, сэр. Я уже послал им такое указание по электронной почте. — Меньше чем тридцать человек в Бюро знали о «Радуге», хотя многие догадывались о ее существовании. Особенно сотрудники технического отдела, заметившие, что Тим Нунэн, агент в третьем поколении, исчез с лица земли. — Как проходит ужин?

— Я предпочитаю ужинать у Вендиз. Там больше разнообразной пиши. Что-нибудь еще?

— Преступление в Новом Орлеане почти раскрыто, говорит Билли Бетц. Еще три или четыре дня. Не считая этого, не случилось ничего важного.

— Спасибо, Горди. — Мюррей нажал кнопку «конец» на своем телефоне, опустил его в карман, затем вернулся в зал, посмотрел на двух членов своей охраны и помахал им рукой. Через тридцать секунд он скользнул в кресло, почувствовав глухой удар по дереву от своего «смит-вессона» в кобуре на боку.

— Что-нибудь важное? — спросила Лиз.

— Рутина, — покачал головой Дэн.

Ужин закончился меньше чем через сорок минут, после того как Брайтлинг завершил свое выступление и ему вручили почетный знак. Он снова беседовал с группой почитателей, на этот раз небольшой, постепенно направляясь к выходу, у которого его ждал автомобиль. До отеля Хэй Адамс, через парк Лафайета рядом с Белым домом, было всего пять минут. Там у него угловой «люкс» на верхнем этаже, и обслуживающий персонал отеля заботливо оставил ему бутылку шампанского в ведерке со льдом рядом с кроватью, потому что его рыжеволосая обольстительница приехала вместе с ним. Как печально, подумал доктор Брайтлинг, вынимая пробку. Ему будет не хватать таких вещей, по-настоящему не хватать. Но он принял решение уже давно, еще не зная, когда начинал работу, что все пройдет гладко. Теперь он думал, что так и произойдет, и вещи, которых ему не будет хватать, имеют, в конце концов, намного меньшую ценность, чем то, что он получит. А пока, решил Брайтлинг, глядя на бледную кожу Джессики и ее потрясающую фигуру, он получит нечто, являющееся очень приятным.