Уоррен Мерфи - Опаленная земля

В снабженном кондиционером скафандре Римо почувствовал, что обливается потом.

Когда густая тень поглотила его, Римо понял, что спасен.

– Порядок! – крикнул он.

– Невероятно! – выдохнул Смит.

– Эй, мы же здесь все настоящие профи, – почувствовав себя в безопасности, петушился Римо.

– Но у тебя должен был кончиться запас кислорода еще семь минут назад, – сказал Смит.

Римо схватил дистанционный распределительный пульт системы жизнеобеспечения, нашел порт подачи кислорода и подключился к нему. В скафандр начал закачиваться воздух.

– Передайте им, чтобы закрыли люк грузового отсека и включили свет, – крикнул он Смиту. – И еще – скажите Чиуну что я возвращаюсь домой.

Харолд В. Смит облегченно вздохнул:

– Понял. Конец связи. – В следующее мгновение створки люка захлопнулись, и Римо оказался в кромешной темноте. Наступила тишина.

Его вдруг осенило.

– Эй! Да я же теперь настоящий астронавт! Каково!

Генерал-майор Иона Станкевич явился на доклад к министру обороны России со своей секретной папкой и бутылкой водки. Министр изучал материалы, не забывая время от времени прикладываться к бутылке.

Закончив, он вперился в генерал-майора пристальным взглядом. Глаза его лихорадочно блестели.

– Вас можно поздравить, Станкевич.

– Благодарю вас. Но сейчас не время. Я выполнил свой долг Теперь вы должны выполнить свой.

Министр обороны кивнул и нажал кнопку. В кабинет вошли несколько охранников.

– Заберите этого олуха, – приказал министр. – Расстрелять его.

До Станкевича не сразу дошел смысл его слов. Наконец, опомнившись, он залепетал:

– За что? Почему?

– Если бы вы принесли мне это чуть-чуть пораньше, нас бы уже не было в живых. Слава Богу, что ваши документы попали мне на стол после того, как кризис миновал.

– Но... в инструкции Земятина ясно сказано, что, если это сверхмощное оружие когда-либо будет размещено...

– Кризис закончился. А с ним и ваша жизнь.

Станкевича вытащили из кремлевского кабинета. Вслед ему неслись насмешливые слова министра обороны:

– Да. Спасибо за водку. Весьма кстати.

В этот самый момент Станкевич вдруг словно прозрел: старая добрая большевистская Россия еще жива. Эта мысль согревала ему душу, пока большевистская пуля не оборвала его жизнь.

Прошла неделя. Чиун сидел в Замке Синанджу, занеся гусиное перо над пергаментным свитком, с четырех углов придавленном к полу нефритовыми пуговицами.

– Сын мой, опиши мне его глаза. Они были ужасны?

– Да не было у него никаких глаз. Он был похож на огромный алюминиевый зонтик.

– «Парасол». Это мы знаем, что «Парасол». А будущим поколениям будет невдомек, что это чудище имело земное происхождение. Салбьол говорил о солнечном драконе. И я, в назидание будущим поколениям мастеров, должен описать именно Солнечного дракона.

– Не было у него ни глаз, ни хвоста. И мне надоело об этом говорить.

– Что ж, придется мне прибегнуть к помощи собственного воображения, – сказал Чиун, поднося перо к пергаменту.

– Валяй, – проронил Римо.

Зазвонил телефон, стоявший на низенькой скамеечке. Римо сделал вид, что не слышит.

– Это Смит, – сказал Чиун, макая перо в чернильницу.

– Я с ним не разговариваю. Он бросил меня умирать в космосе.

– Он все еще твой Император, Ты должен поговорить с ним.

– Пусть поцелует меня в задницу.

Наконец после триста семьдесят восьмого звонка Римо смилостивился.

– Если вы что-то продаете или вас зовут Смит, то вы ошиблись номером.

– Римо. Я нашел кое-что интересное.

– Так потеряйте.

– Я закончил проверку по Римеру Боулту.

– Ну и что?

– Одиннадцать лет назад Ример Боулт устроился на работу в массачусетскую «Кемикал Консептс». Эта компания разрабатывала фторуглеродную пушку, которая едва не стоила жизни всему человечеству.

– Шутите!

– По моим данным, он занимал место директора по маркетингу Когда я разбирался с персоналом «Кемикал Консептс», пытаясь установить, кто несет ответственность за озоновый кризис восемьдесят пятого года, я совершенно упустил из виду фигуру Боулта. Похоже, что история повторилась.

– Значит, он действительно был последним звеном?

– Был, – промолвил Смит.

Римо хмыкнул:

– Что-нибудь еще?

– Сообщают, что в России группа бывших оперативников КГБ, недовольных существующим режимом, собирается захватить власть.

– «Щит»?

– В сообщениях ИТАР-ТАСС они фигурируют как «Феликс». В честь Дзержинского, основателя советской тайной полиции.

– Очередные звенья в цепи, – ворчливо заметил Римо.

– Мы не должны спускать с них глаз.

– Кстати, что с тем фотографом, которого люди в черном похитили прямо из телестудии? – спросил Римо.

– Его отпустили. Цел и невредим.

– А кто его взял?

– Люди из Управления аномальных технологий ВВС.

– Зачем он им понадобился?

– Помните, Чиун прикончил их человека на месте, где сгорел «Биобаббл»? Когда его тело нашли, в УАТ решили, что им угрожают некие пришельцы.

– Они не ошиблись. Только не поняли, кто эти пришельцы. Пока, Смит.

Римо положил трубку и обратился к Чиуну:

– Ну как дела?

Чиун старательно выводил на пергаменте какие-то письмена.

– Я решил, что у Солнечного дракона гладкая серебристая кожа, а не чешуя.

– Точно, серебристая. Ты угадал.

– Когда пройдет еще три тысячи лет, он больше не будет тревожить Дом Синанджу потому что мастер-правитель прикончил его без пощады, – добавил Чиун.

– Эй, постой-ка! При чем тут мастер-правитель? Это же я рисковал своей головой.

Чиун лукаво улыбнулся:

– А я призван донести истину до мастера, который будет править через три тысячи лет.

С этими словами мастер Синанджу поставил на пергаменте свою подпись и выпрямился. На лице его блуждала мечтательно-торжествующая улыбка. Ему было приятно сознавать, что когда-нибудь о нем вспомнят как о первом мастере, который поднялся в Пустоту и вернулся оттуда живым. А еще как о первом корейце, побывавшем в космосе.

Слухи о том, что это не так, не более чем слухи.